Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты только не волнуйся, но я временно покидаю пост, потому что меня не должно быть на том уроке. Тсс, ни слова! Ты не можешь говорить с невидимкой, веди себя естественно. Просто знай – все будет хорошо. И еще… Вспомни мою историю, проанализируй все, что я говорил, и не суди нас строго. Пожалуйста.
Я шла, прижимая к груди сумку с тетрадками и обдумывая сказанное. Что они задумали? За что я не должна их судить? И кто входил в это загадочное общество? Столько вопросов – и ни одного – ответа!
Маскировочную деятельность вел Драгислав, но Мун не сказал о проректоре ни слова. Больше того, загадал кучу загадок и сбежал. Что ж, от меня требовали одного – естественного поведения. И я собиралась сделать все как следует.
А дальше нашу группу ждал сюрприз, потому что в маленькой зеркальной аудитории собрались адепты со всего первого курса. Не успела я присесть на свободное место рядом с Дохляком и спросить его, что происходит, как в помещение вошел магистр Тарлауг, мой жених.
Не глядя по сторонам, он решительно приблизился к фонтану и замер, задумчиво вглядываясь в прозрачную воду.
В аудитории повисла напряженная тишина. По-видимому, немногие из присутствующих знали, зачем именно нас собрали. Я же сидела как на иголках, вперив самый счастливый взгляд в спину любимого. Ведь он наверняка поймет мое состояние и обязательно поддержит, стоит только немного подождать.
– Внимание. – Драгислав резко оглянулся и громогласно продолжил, указывая на только что активированный телепорт: – Сегодня у нас открытое занятие. Оперативники и некроманты могут понаблюдать за работой преображенцев. Спустя неделю – распределение, поэтому соберитесь и будьте предельно внимательны. Сейчас каждый из вас пройдет в рабочий зал. Я встречусь с вами там, и мы начнем работу. Все вопросы озвучите позже. Сегодня важно показать все, на что мы способны!
Народ засуетился. Дохляк вскочил и тут же дернул меня за рукав.
– Бежим, Брианка, че такая сонная? Очнись! Если сейчас облажаемся и получим неуды, это плохо скажется на распределении.
Я кивала, идя за старшим командиром, не отводя взгляда от проректора. Что-то было не так. Он не смотрел в мою сторону, не искал меня, не желал нашего общения. Приостановиться рядом с оборотнем мне не дали: толпа буквально поднесла меня к фонтану и дальше.
Зеркальный зал совершенно не изменился, даже на столах все лежало так, как мы оставили в последний раз. Тогда Драгислав позвал меня к себе в напарницы и весь урок «колдовал» над моей внешностью. Это было волшебно. Возможно, он и сегодня поступит так же, и нам удастся хоть немного поговорить? Улыбнувшись утешительной мысли, я воспарила духом и стала готовить магический грим для занятия.
Но десять минут спустя мой оптимизм умер в муках.
Дело в том, что явившийся последним Драги-слав велел преображенцам разбиться на пары и изменить друг в друге по три части тела так, чтобы нас стало тяжело опознать. Ани по-прежнему была больна, потому пар хватило всем, и проректору не пришлось брать кого-то «на себя».
Ко мне привязался сияющий от счастья Дорит Пин, и теперь я никак не могла решить, что сделать для его изменения.
В то время как преображенцы работали, некроманты и оперативники заняли места у двух зеркальных стен, наблюдая за каждым нашим движением. Сам же Тарлауг, дав задание, вернулся к порталу и что-то там магичил, не проявляя к нам интереса.
Мое настроение из благодушного превратилось в скверное и очень скоро собиралось перейти в категорию совершенно паршивого. К тому же на меня все время бросала обиженные взгляды Лени, а Юхо и вовсе громко болел за Торна, демонстративно забыв обо мне.
– Брианка, снимай брюки, я придумал, что мы поменяем! – Радостный клич Дорита заставил меня отвлечься. – Тебя после этого никто не посмеет бабой назвать! Плюс усы добавим и грудь того… чикнем.
– Давай-ка лучше тебе кое-что чикнем, а грудь нарастим! – злобно буркнула я, хватая со своего стола моментальный клей для закрепления грима. – А лучше заклеим тебе рот, так точно никто не поймет, что перед ними прежний Пин!
– Злая ты стала, – отшатнулся от меня гном. – Видимо, и правда сердце пришлось вынуть и заменить на артефакт. Мужика бы тебе хорошего, чтоб отогрел, приласкал. А я как раз одинок. Не смотри так на мой рост, я хоть и маленький, зато юркий!
– Слушай, у остальных уже работа начата, а мы с тобой так до ужина здесь останемся! – Не желая дальше пререкаться с одногруппником, я взяла со стола шкатулку с пластичной массой телесного цвета и поманила его к себе. – Иди сюда, мой юркий друг, пришло время сменить форму носа!
Удивительно, но стоило приняться за дело, как все ненужные мысли и переживания сразу отошли на задний план. Остались только осторожные движения моих рук, боязнь совершить ошибку и стремление сделать все как можно естественнее. Я действовала аккуратно, продумывая каждый штрих, представляя себе, как гном должен выглядеть в итоге. Так учил меня Драгислав, так раньше показывал Эвар, так я впервые осталась довольна своей работой.
Спустя двадцать минут передо мной стоял человек, а не гном. Хоть и коренастый, да и ростом маловат, зато с массивным упрямым подбородком, аристократическим прямым носом и немного полноватыми, но при этом четко очерченными губами, кривившимися в наглой усмешке.
«Ничего так получилось, – решила я для себя, довольно рассматривая напарника и так, и эдак. – Может, и правда из меня толк выйдет?»
Внезапно у Томиаля, работающего рядом со мной, стала падать баночка с какой-то бурдой. Резко обернувшись, он на ходу ее поймал и вернул на место. Только вот небольшой порыв воздуха, вызванный быстрыми движениями молодого человека, принес мне новый запах.
Страх вперемешку с азартом.
Бард!
Сделав вид, что устала, я тут же облокотилась на свой стол и чуть откинула голову, ненавязчиво разглядывая всех, кто находился вблизи от меня.
Их было пятеро: Дорита и Томиаля пришлось исключить сразу – они пахли так же, как и прежде.
Торн. Он стоял спиной ко мне, но часто оборачивался: видимо, проверял, не слетела ли я окончательно с катушек. От друга по-прежнему разило канализацией. Это был не он!
Маури прошел мимо, старательно подглядывая за процессом наших работ. Он принес с собой тяжелый запах пота и пудры. Но затошнило меня не от этого.
Просто пятым был Драгислав Тарлауг.
Проректор, а вернее, Макс под его личиной, стоял в трех шагах от меня и внимательно следил за моей реакцией. По лицу этого гада было хорошо видно, какое удовольствие он получает, собирая всю гамму моих чувств: неверие, шок, ужас, попытку изобразить безразличие.
Но все напрасно. Он знал, что я раскусила его.
– Бриана Рихса, пройдемте со мной, нам нужно обсудить кое-что по поводу вашей учебы, – тихий хрипловатый голос моего жениха совсем не вязался с его холодным расчетливым взглядом.