Макс улыбнулся, а я застыла на месте, решая, что делать в этой ситуации.

– Ну же, адептка, не заставляйте меня ждать. В последнее время я стал очень нетерпим, так и хочется крушить и убивать за ослушание, – «пошутил» проректор, красноречиво посмотрев на Торна, стоявшего очень близко.

Рядом засмеялся Дорит, явно находя «шутку» забавной. Как ни странно, это вывело меня из состояния полного оцепенения. На мне все еще висел кулон настоящего Драгислава, а вот у ребят защиты не было.

К тому же вспомнились слова Муна, сказанные напоследок: просьба вспомнить его историю и не судить их строго. Теперь я поняла: когда-то Лисса выжгла себя, борясь с этой мразью, а теперь он пришел ко мне, пользуясь старым приемом – надел личину Драгислава, чтобы напасть наедине и выжать всю силу до капли.

– Отсюда некуда идти, господин магистр, – с трудом находя в себе силы держаться на ногах, проговорила я. – Разве что вернуться в академию через портал.

– Доверьтесь мне, дорогая адептка. – Макс просто сиял от счастья, когда подошел ближе и подхватил меня под локоток. – Прошу вас, направо. Сразу за этим зеркалом есть небольшой кабинет. Мой кабинет. Там мы и обсудим все, что наболело. Остальные работают! Через пару минут мы с Брианой вернемся, и я проверю результат ваших трудов!

В следующий миг одно из зеркал беззвучно отъехало в сторону, и меня буквально втолкнули внутрь небольшого комнатки, заставленной книгами и коробками.

Оглянувшись, я увидела, как следом вошел Макс, а сзади мелькнуло злое лицо Торна. Но дверь закрылась раньше, чем оборотень успел хоть что-то предпринять.

– Итак, Бриана, я вижу, ты узнала меня.

Убийца моей подруги стоял у входа, ожидая моего ответа.

Я кивнула, не в силах больше играть роль ничего не подозревающей адептки.

– Жа-аль. У меня были грандиозные планы! Тарлауг, знаешь ли, женофоб. Он позволяет женщинам прыгать к нему в постель и легко забывает их всех. Ухаживать не умеет, объясняться в чувствах не умеет, любить… вообще не представляет, что это такое. То ли дело я! Представляешь, ведь мы могли бы сейчас открыться друг другу в чувствах, отдаться эмоциям, ты стала бы молить меня о большем. И я пошел бы навстречу. Хочешь попробовать такую игру?

Меня затошнило от страха.

Уперевшись в нагромождение стоявших рядом коробок, я тихо, превозмогая недомогание, про-шипела:

– Ты – псих. Настоящий урод. Будешь вечно скитаться в самых глухих коридорах межмирья, и никто не придет на помощь твоей больной душе.

– Вот как? – неприятно удивился Макс. – Такая милая девочка была, сговорчивая и романтичная, как же сильно академия испортила твой нрав. Что ж, я хотел сначала поиграть немного: поиметь тебя здесь, а затем раскрыться. Ну и убить, конечно. Столько огня, переживаний – фонтан эмоций! А потом Тарлауг нашел бы твое тело. Это была бы лучшая месть за то, сколько неприятностей вы мне причинили. Но забудем. Теперь ты не оставила мне выбора, волчица.

Взмахнув рукой, Макс освободил пространство в левом углу от коробок, обнаружив в том месте маленький, едва бьющий водой фонтанчик.

– Волшебство, да и только! Согласись? Прошу, дорогуша, в последний путь нужно уходить красиво. Надеюсь, истерик не случится? Терпеть не могу шум.

– То же самое ты говорил Феньке перед тем, как утопил ее? – спросила я, собирая в себе крупицы храбрости. – Или притворялся до конца? Она верила тебе.

– Фенька? – На лице лже-Драгислава проскользнуло недоумение, затем понимание: – Ах, твоя подруга! Селяночка. С ней было много мороки. Всю дорогу к болотам она тарахтела о нашей счастливой жизни, о детях, свадьбе и любви до гроба.

– И ты пообещал ей…

– Конечно. Пообещал, что вернусь, как только смогу. – Макс гадко заулыбался губами моего жениха. – А потом усыпил. Она даже не поняла, как все произошло. Можешь не переживать за подругу. Поверь, не многим досталась такая легкая смерть.

– Мерзавец!

Не соображая, что делаю, я бросилась на него, выпуская когти и раздирая клыками ворот пиджака. До горла добраться не успела – сильнейший удар кулаком по лицу откинул меня далеко назад. Задыхаясь от ненависти и боли, сквозь размытую пелену и звон в голове я пыталась прийти в себя, но не находила сил. В то же время руки Драгислава подхватили меня с пола, а в зоне видимости оказался маленький фонтан.

Макс что-то прошептал, открывая портал, и шагнул вперед, даже не подозревая, что одновременно активировал маленький кулон у меня на шее. Подарок жениха помог, я поняла это буквально спустя несколько секунд, вдохнув свежий лесной воздух и услышав над ухом:

– Быть этого не может! Как?!

– Мы просчитали тебя, малыш.

Голос Драгислава, тихий, хрипловатый, с интонациями, свойственными только ему одному на всем белом свете, заставил меня счастливо улыбнуться и тут же зашипеть от боли.

Максимилиан поставил меня перед собой, не давая сбежать, одной рукой сжал мои запястья, а второй надавил на шею.

– Отпусти ее, и я дам тебе фору! – услышала я Драгислава. – Минуту.

Судя по усилившимся объятиям, отпускать меня никто не собирался.

– Не глупи. Я вот-вот передумаю, Макс. – Тарлауг был очень напряжен и смотрел на моего пленителя в упор, не мигая.

– Три минуты! – выпалил тот в ответ. – И слово лирого волка! Или сверну ей шею раньше, чем ты успеешь сломать мою защиту. Я не шучу!

Запах страха стал более резким: парень был всерьез напуган, а загнанный зверь опасен вдвойне.

– Хорошо. Три минуты. – Драгислав на миг встретился со мной взглядом и снова вперился в Максимилиана. – Даю тебе слово лирого волка. – Беги.

– И они! Финрей, Ругир… Требую клятву чести!

– Убью, – услышала я Муна.

– Клянись! – это были не слова, скорее, рык моего оборотня.

– Клянусь своей честью, брат. – Мун произнес последнее слово, вложив в него всю свою ненависть. Если бы меня так по-доброму кто-то сестрой назвал, я бы сама тихонечко убилась где-нибудь на всякий случай. Чтобы мучений избежать. – У тебя три минуты.

– Клянусь честью! Три минуты, – тихо-мирно промолвил Дэфур. Чересчур даже мирно, я бы сказала. Обычно, когда он рычал и ругался, было спокойней.

– Время пошло! – снова Ругир Мун.

И я полетела куда-то в кустики, стараясь заслониться от особенно колючих веток руками и прижимая колени к груди. При этом мысли были уже далеко: аршинах в пятистах от места падения. Ведь именно там начинались непроходимые болота, и моя подруга, Фенька, ждала любимого жениха.

– Бриана! Посмотри на меня! Бриана!

Меня коснулись самые сильные и надежные руки в мире. Подняв с земли, прижали к крепкому горячему телу, погладили по растрепанным волосам.

– М-м, – простонала я, радуясь мгновению встречи и все еще слушая громкий звон в ушах.