– Пожалуй ты прав, – присвистнул Виткас, одобрительно взглянув на Ерепа. – Смотрите, позади еще десять оборотней… Прикрывают. И самый настоящий ковер-самолет…

– Значит, среди них есть те, которые трансформируются по желанию. Или все они. Не удивлюсь, если выясниться, что среди наших оборотней затесались лазутчики.

Все разом обернулись к Марату.

– Вот и причина, по которой к тебе обратились… – усмехнулся Виткас, почесал затылок. – Так-так-так!

– Значит, они меня вычислили, но не уверены, – обрадовался Валимир. – Иначе, меня с вами уже бы не было. Или попутали с кем-то из ваших.

– А с чего ты решил, что за тобой? – Марат смерил его с головы до пят. – Кто ты такой, чтобы оборотни с тобой за ручку здоровались?

– Я, между прочим, самый важный человек тут после Его Величеств, – усмехнулся Валимир. – Не сегодня, завтра сяду на трон, если Маньке и Борзеевичу подфартило убить двух других драконов. И, между делом, я любого могу убить взглядом. Человека, естественно. Посмотрю с любовью и перестанете существовать сегодня же ночью. Я проклятый, как Манька и Борзеевич. Мы можем весь мир под себя подмять и потерять два аршина, на которые имеет право каждый человек. Нас проклятых даже на кладбище не принимают, зато душе строят мавзолеи! Нас любят так же, как ненавидят. Мы – темная сторона вампира, а они наша светлая! О, вы понятия не имеете, как низко могут пасть и подняться проклятый и вампир! Правда, я еще не совсем проклятый, и у меня на той стороне не совсем вампир, но, когда поймают – буду.

– Опять несешь какой-то бред, – не поверил Марат.

– Человек, Марат, два в одном. Есть ты, а у тебя есть половинка. Две половинки – два в одном, как Адам и Ева, два человека связаны ребром. Ты человек, и душа твоя пока человек, а Манька и Его Величество – проклятая и вампир. Когда они ее убьют, он будет настоящий вампир – ему тоже понадобится кровь. А пока он из нее соки тянет. А она взяла, да и померялась с ним силой. И вот он обосрался. А моя душа – ведьма, жена Престолонаследника, проклятие на себя наложила, а землю мою не получила. И проклятие ее не работает, как надо, потому что я сам себя не проклинаю. И Зова нет, лажа одна. Она сама себя должна Богом поднять. Когда меня поймают – будет.

– В смысле? – тупо уставился на него Марат.

Остальные тоже вопросительно уставились на него, дожидаясь внятного объяснения.

– Вот смотришь на проклятого и думаешь, а что это он этого не сделал, или тут у него не получилось… Ум, думаешь, дурной? Хм, – Валимир пожал плечами. – Могу тебя заверить, ум у него умнее твоего, а памяти нет, и милость к нему никто не проявит. А дело задумал, вся страна будет козни строить! Проклятые не живут долго, они умирают, и с такой болью, какую человеку не понять. Посмотри на вампира и посмотри на проклятого – и заново подумай, кому жить в государстве хорошо. В других государствах то же самое – только драконов, как у нас, нет. Маня эта… Все государство на уши поставила и уважать себя заставила. Думаете, чего они за ней такой толпой бегут? И драконы, и оборотни, и вампиры… Мне надо уходить, – решительно заявил Валимир, повернувшись к Виткасу. – Уйти я могу только вперед. Да и вам не стоит оставаться, они вас запросто здесь всех порвут. Мы теперь меж двух огней, впереди оборотни, и позади оборотни. Эх, я бы все отдал, чтобы с этой Маней свидеться!

– Да-а, здорово она всем им наваляла… дракон-то один мертвый, а если не вернулись, значит, не поймали еще. И обороти за ней ушли. А трупы видели, тех, которые ушли еще вперед оборотней. Они всех убили, я трупы видел. Прямо там, под пятой горой. Это ж какая сила у этой Мани и Борзеевича, а какая меткость!

– Там их больше, – кивнул Марат в сторону запада. – Этих, может, перебьют этой же ночью, а за драконами тысячи две ушли.

– Не могу поручиться, – задумчиво проговорил Иван. – Если троица смогла завалить дракона и этих оборотней, которых внизу собрали, может и против остальных справятся. В землю, с которой оборотни и вампиры воевали, ни один из них войти не смог. Дерево-то ваше вон какую силу имеет! А земля, которая ужас как всех напугала?! Бог уж как-нибудь разберет их… Я согласен, надо вперед бежать, а там укрыться где-нибудь, горы-то вон какие большие. Если под снег бежать, ни один оборотень следы не учует.

– Вот так вот приходил Божий человек – и паскудно всем становилось.

– Прав Валимир, я тоже с вами согласен. С горы обороняться легче, отобьем оружие, совсем легко будет. Мы там, как в крепости, слева справа не подняться им, проход завалим. А тут они нас разом накроют и на ковры-самолеты соберут. Или эти… – Иван зло ткнул пальцем вниз. – Неизвестно, сколько их там позади.

– Интересно, как же эта троица у себя картошку вырастила?! – встрепенулся Ерепа. – Видел я. И зерно. Неужели мешок с картошкой на себе тащат?

– А что, Иона пока ночь сидел, и лоза поднялась, и отплодоносила, и засохла… – оживился Олежек. – С Богом-то! Если у него такое дерево есть, не удивляюсь!

– Тогда бежать лучше этой ночью. Нас к подножию доставят коврами-самолетами, полдня выиграем. Там нас Бабеля с ребятами ждет. Я заметил, троица всегда останавливается в подножии горы, и там обязательно рукотворные пещеры. Наверное, тут много людей побывало, и все они основательно к подъему готовились. Он нам место в пещерке займет. А оборотни в такие пещеры боятся заходить, их это дерево в зверей превращает, которые уже человеком быть не могут. Ночью, как заварушка начнется, сможем уйти, им не до нас будет.

– Не получится, – уверенно сказал Марат. – У пещеры всегда стая дежурит. Отходят, но проверяют, заглядывая внутрь. Я следил за ними. И палатки проверяют.

– А мы налегке пойдем, – сказал Иван. Но в голосе уверенности не было. – За четвертой горой было и озеро, и рыба, и зверья навалом… Выжить можно.

– Но мы-то пойдем вперед, а не назад! – напомнил Валимир.

– Какая разница! Может, и впереди такие места есть. А нет, поднимемся, отобьемся, переждем, спустимся, – усмехнулся Иван с грустью. – Спускаться-то веселее. У нас палка твоя есть, обогреет. Ты говорил, растет она быстро. Нам бы посадить ее, чтобы у всех оружие было. А вампиры без нас долго не протянут, сила у них где-то в другом месте… Слушал я тут речь Его Величества – и прямо за душу берет! И ведь помню, что каждый день убивают, а ума нет, не получается против-то думать! Смотришь на него, и думаешь: милейший же человек – и вроде глупость говорит, а вслушиваешься, понять пытаешься, и голос, как мед, будто слова свои в уши вкладывает, мимо не проходят. Чисто сирена морская, – Иван покачал головой.

Валимир довольно усмехнулся.

– Это Зов… Тот самый, который из души идет. Поле такое, маска. Святый Дух, который разговаривает с тобой наперед Его Величества. У проклятых наоборот. Самые умные слова мимо ушей проскочат и голос по живому режет. Вы хотите, чтобы я стал как Его Величество наоборот? Правильно, дядя Ваня, ты подметил, только разверни и поймешь: Проклятие – хуже смерти!

На Валимира посмотрели с любопытством – согласились все: