Где-то я такое видел. Лечу вниз, стреляю вверх…

Был какой-то старенький фильм, который я когда то смотрел, но названия уже не помню. Единственное что помню, так это то, что так делал не герой, а героиня…

Буквально тремя выстрелами я возвращаю себя на палубу, ну а дальше ‒ дело техники.

Как будто движешься в воде, и нужно быть очень аккуратным, чтобы не улететь. Прыжок-толчок, и я двигаюсь в сторону корабля, практически не касаясь пола, а скользя над ним.

Тем временем дробное стакатто выстрелов начинает становиться чуть прерывистым. Черт, это плохо — видимо, даже у «Гекатонхейров» есть пределы возможностей охлаждения стволов.

Ну, или за годы хранения и эксплуатации они конкретно износились.

Впрочем, вряд ли. Скорее уж комплекс просто на рассчитан на такое количество целей, на столь частую, непрекращающуюся пальбу…

Плохо, ведь это значит, что через несколько минут пушки могут прекратить огонь, и что будет дальше — боюсь даже представить.

Практически моментально после этой мысли меня обожгла еще одна: ведь мои напарники могли и не заметить, что я жив, что прикончил тварь.

Они ведь вполне могут сейчас запустить корабль и свалить отсюда.

Вот будет умора, если я такой подлетаю к «Буревестнику», а он у меня перед носом разворачивается и улетает!

И сзади Дэворары уже пускают слюни. Ну что, мол, не успел, бедолага? Ну, иди сюда! Не хотите ли стать основой для нового гнезда?

Тьфу, блин, откуда такие мысли то, а…

И я напрасно переживал — корабль все еще стоял на месте, а док и Элен суетились вокруг, затаскивая внутрь какие-то ящики.

Элен еще и поминутно что-то говорила в рацию, видимо, не теряя надежды связаться со мной.

Жаль, но моя система связи умерла вместе с «Катафрактом», испепеленная во имя победы над маткой.

Впрочем, к моей огромной радости, заметили они меня издалека. Агентесса аж бросила ящик, с которым в руках шла к кораблю, и побежала мне навстречу.

‒ Черт, я уже думала, ты умер!

‒ Не дождешься! — широко улыбнулся я. — Или ты уже расслабилась, решив, что не нужно будет идти на свидание?

Она тоже широко улыбнулась и, наверное, даже поцеловала бы меня, если бы ей не мешало несъемное забрало шлема. А потом мне ка-а-ак врезали под дых!

‒ Ты! Сволочь! Почему не отвечал по рации? Почему не придерживался изначального плана? Мы уже почти готовы улетать — док уже начал нудить, и почти меня убедил! Чем ты вообще думал, когда умотал геройствовать? Неужели сложно было хоть как-то дать о себе знать?

‒ Эй, амазонка, полегче! Мой доспех горел, и я просто не смог с вами связаться.

— Горел? Что там вообще произошло?

— Не смог подорвать тварь. Пришлось еще раз с ней сцепиться.

— И она…

— Подохла.

Элен облегченно выдохнула

‒ Ладно, все хорошо, что хорошо кончается…

— Ты мне лучше скажи, — спохватился я, — то, что вы тащите на борт –точно жизненно важно? Там просто «Гекатонхейры» на последнем издыхании, они перегрелись еще минут десять назад, а сейчас стреляют раз через три, наверное.

‒ Стреляет только один: тот, который я запакованным нашла. Второй, поврежденный тобой, вышел из строя еще пять минут назад. А груз…я просто оттягивала время, надеясь, что ты появишься.

‒ Ну, вот он я! Пора валить, или через несколько минут у нас будут гости. Много гостей!

— Да я только «за»! Идем!

— Эм…дорогая, ты не отнесешь меня к кораблю? Боюсь, что сам я буду добираться очень долго, — усмехнулся я.

— Да без проблем! — рассмеялась Элен.

Девушка оттащила меня к кораблю, и мы поднялись по побитой рампе в трюм.

Ого! Видок внутри корабля тот еще…горелые стены со странными потеками, пол, загаженный непонятно чем.

Видимо, тут и было главное гнездо чертовых тварей, которое ребята зачистили без меня.

— Вот, держи…а то вдруг что-то не так пойдет… ‒ этими словами Элен бросила мне раритетный скаф, явно найденный уже здесь, на этом корабле.

Да блин, это прям артефакт! Невероятно старый, со шлемом-куполом, и ярко-оранжевый.

Ну и сойдет, я не гордый.

В этом «чуде», куда я еле втиснулся со своей «обломанной» рукой и дедовским револьвером, спрятанным под пояс (да, на скафе был еще и пояс), я стал похож на персонажей со старых-старых рисунков. Такие часто встречались в фантастических книгах или на их обложках, где примерно так выглядящие герои покоряли чужие планеты.

А что, мне даже идет!

Естественно, зеркала поблизости не было, так что полюбоваться на себя я не смог.

О! Фонарик! Как включить?

Найденный в «сумке» скафа реликт таки включился, больно ударив мне светом в глаза.

Это ж прямо прожектор!

Пока я приводил себя в божеский вид, док с Элен уже закончили и погрузку, и даже намертво заварили сорванную рампу, залив ее толстым слоем спецгерметика поверх сварных швов.

Благо, с имеющимся оборудованием на это не пришлось тратить много времени.

Более того, теперь до меня дошло, что за ящики они тягали: собирали все, что только может пригодиться, чтобы починить при необходимости звездолет или его системы.

Ну, правильно, а то сбежим из гроба с монстрами и очутимся в древнем и пустом гробу. Невелика разница.

Но натаскали мои соратники все, что только смогли — инструменты, топливо, расходники, всякие неведомые мне примочки, которых я не только в жизни раньше не видал, но даже предположить не мог, для чего они нужны.

Хотя нет, вру, кое-что я знал и узнал. Например, вон, в контейнере хранится странный состав, превращающийся на воздухе в металлопену, и штука эта пришла к нам из седых времен. Наверное, это ровесница самого корабля. Хрен знает, как эта штука называется, но она прямо-таки архинужная. Странно, что ее нет у нас сейчас, в куда более развитое время. Нет, имеются аналоги, но, как я слышал, эта вещь любому другому материалу фору может дать.

— Фрэнк! Пошли!

Ладно, я отвлекся. Пока проводил «инвентаризацию», мои друзья уже скрылись в коридоре древнего корабля, и я бросился их догонять.

Нагнал я их аж на мостике — оба уселись в кресла, заняв места первого и второго пилота. Мне же досталось третье — штурманское.

— Так, никто ничего не трогайте! — строго приказала Элен. — Фрэнк! Видишь джойстик перед собой?

— Ну.

— Не трогай его. Вообще!

— Да понял я…

— Кнопку красную на нем видишь?

— Да не буду я ее