Амёба кривлялась – иного слова Мартин подобрать не смог.Амёба приплясывала перед ключниками, отращивала себе ноги, руки и хвост,покрывалась прозрачными чешуйками и шерстью, так что на мгновение становиласьстеклянной копией ключника. Амёба издавала тихие каркающие звуки и разве что нескладывала ложноручки в оскорбительном жесте. Заметив взгляд Мартина, амёбапрекратила паясничать и потекла назад, в движении перебросила голосовуюмембрану на «спину» и сообщила:

– Ну не люблю я их! Имею право?

– А… ага, – всё ещё обнимаясь с Ириной, согласился Мартин.

– Решили заняться митозом? – мгновенно оценив ситуацию,произнёс беззариец. – Я не помешаю?

– Павлик, прекрати! – попросила Ирина, резко отступая отМартина. – Мой друг невесть что о тебе подумает!

– А я что? Я ничего, – скользя в центр «блюдца», ответилЧужой. – Так, шучу…

– Павлик? – спросил Мартин у Ирины.

– Ну надо же его как-то звать? – вопросом ответила Ира. –Настоящее звуковое имя у него есть, но выговорить его невозможно… Ты извини. Япочти не надеялась, что ты придёшь. После всего, что случилось…

Конечно, она помрачнела при этих словах, но совсем не так,как полагается переживать при таких воспоминаниях.

Мартин огляделся.

– Что-то ищешь? – спросила Ирина.

– Да. То, что тебя убьёт, – объяснил Мартин. Достал изкармана револьвер и стал заряжать барабан.

– Не думаю, что это понадобится, – глядя на оружие, сказалаИрина.

– Кто знает? На Факью тебя убил мой хороший приятель.

– Геддар? – Вот теперь по лицу Ирины пробежала настоящаяболь. – Он… тоже погиб?

– Да, – не уточняя деталей, ответил Мартин. – И мне надоелотебя хоронить.

– Я не буду убивать Ирину, – сказал из-за спины беззариец. –Не надо в меня стрелять. Это очень больно. Вы готовы?

Мартин понял, к чему относился вопрос, и кивнул:

– Готовы.

– Поехали! – весело воскликнула амёба, и края «блюдца»поднялись, смыкаясь над головой в прозрачную сферу. В тот же миг транспортнаякапля стала погружаться.

Цивилизация беззарийцев практически не использовала металлови пластмасс. Можно было, конечно, поспорить, чем оперирует их технология –машинами или живыми существами. Многие использовали термины «биокомпьютер»,«биомашина», «биопластик». Но на взгляд Мартина эти слова слишком уж отдавалиплохой фантастикой, пытаясь совместить несовместимое. Он предпочитал считатьтранспортную каплю хорошо дрессированным животным, сращённым с кабиной из живойплоти и живым мозгом. Всё-таки беззарийцы ничего, кроме отдельных культовыхзданий, не строили. Они предпочитали растить свой мир.

– Тебя удивило моё письмо? – спросила Ирина.

Мартин, с любопытством разглядывающий подводный мир Беззара,хмыкнул:

– Не то слово… Что это?

Тёмная тень, скользнувшая мимо капли, размерами моглапоспорить с молодым китом.

– Животное? – неуверенно предположила Ирина. Мир Беззараона, похоже, знала плоховато.

– Инкубатор, – вежливо пояснил беззариец.

– И кого в нём выращивают? – полюбопытствовал Мартин.

– Не знаю. Может быть – детишек. Может быть – предметы быта,– меланхолично ответил Павлик. Понять, всерьёз он говорит или снова шутит, былоневозможно.

– А зачем он движется? – не унимался Мартин.

– Должен же инкубатор чем-то питаться? – удивился Павлик. –Поплавает – вернётся на место.

Логика в его словах была, и Мартин прекратил расспросы.Сейчас его больше интересовала Ирина Полушкина.

Живая Ирина!

– У меня к тебе безумно много вопросов, – сказал Мартин. –Даже не знаю, с чего начать.

– Мы сейчас прибудем, – перебила его Ирина. – Поговорим уменя?

Намёк Мартин понял и с расспросами решил повременить. Но отодного уточнения не удержался:

– У тебя?

– Мне тут предоставили жильё. Очень симпатичное, кстати.

Мартин только покачал головой:

– Восхищаюсь твоей способностью заводить друзей среди Чужих.

Ирина ответила не раздумывая и очень серьёзно:

– А для этого надо всего лишь иметь общие цели. Верно,Павлик?

– Верно! – с удовольствием подтвердил беззариец.

– Ну и какая у вас в данный момент цель? – спросил Мартин.

– Надрать задницу ключникам! – радостно сообщил беззариец. –Верно, Иринка?

– Верно! – ответила девушка.

Мысленно Мартин застонал. Ему всегда были по-человеческисимпатичны отважные герои, бросающие вызов богам, в одиночку выходящие противармий, перед обедом спасающие мир. Но вот сам он не собирался склоняться кстоль безрассудному поведению. И Ирочку предпочёл бы от ключникоборчестваудержать.

– Каким образом? – поинтересовался он, поскольку капсула всёнеслась сквозь кисельную толщу вод и конца пути пока не предвиделось.

Беззариец согнал часть органелл к обращённой к Мартину сторонетела, образуя из них гротескное подобие лица.

– Бр-р! – сказал Мартин, глядя на цепочку митохондрий,долженствующую изображать зубы. – Это обязательно?

Довольный беззариец гулко захохотал:

– Это для облегчения общения и установления дружескогоконтакта.

– А что за синяя дрянь болтается у тебя сверху? – спросилМартин, глядя на нечто, похожее на туго скатанные в клубок синие нити или комокнитчатых водорослей.

– Это то, чем я думаю, – сообщил Павлик.

– Синий лабиринт? – вспомнил Мартин термин изГарнеля-Чистяковой. Это была единственная структура в организме беззарийцев, неимеющая аналогов у земных простейших.

– Он самый, – довольно сказал беззариец. – Синий лабиринт.Мозги. Башка. Котелок. Думалка. Как хочешь, так и называй.

– Слушай, каким образом эта структура может думать? – неудержался Мартин. – Наш мозг – это множество клеток, а у тебя – всего лишьклеточная структура…

– Знаешь, что такое броуновское движение? – спросил Павлик.

– Да.

– Вот этот процесс и обеспечивает моё мышление.

– Бр-р, – сказал Мартин повторно. – То есть чем теплеевокруг – тем быстрее твои мысли?