Он пошел в драконий вольер и впервые взял в руки золотокрылого детеныша. Тот посмотрел на Зака большими янтарными глазами. Тихо пискнул.

– Я знаю, малыш. Однажды я уже не спас своих близких. Теперь спасу.

Он просидел в вольере около часа, прислонившись спиной к Ириске и укладывая в голове все детали. Драконыш, сосредоточенно попискивая, перебирался с одной ноги Зака на другую, потом – на руку, и снова – на ногу.

Затем Зак вернулся в жилой бокс. Планк с Аленой встретили его подозрительно-напряженными взглядами.

– Значит так, – заявил он с порога, не дав никому открыть рот. – Капитан Эндрю Планк свалился на Ганимед уже зараженный «астероидной лихорадкой».

– Что? – вскинулась Алена.

– Однако независимая исследовательница удаленных миров Алена Дворникова, следуя каким-то своим мотивам, улетела днем раньше. После чего с ее кораблем оборвалась связь. Но главное – она чиста от лихорадки. Так что – пусть с ней разбирается правительство Новой Руси, если сочтет нужным.

– Зак?.. – судя по глазам Алены, она уже догадывалась, куда он ведет.

– Все животные на Ганимеде погибли от лихорадки, включая анабиозных – поскольку в день обнаружения капитана я заходил проверить их состояние, еще не зная, что принес заразу в жилой бокс.

– Зак!

– Я тоже заразился. Я успел утилизировать тела капитана и животных, чтобы минимизировать источники заразы, для ее изучения будет достаточно моего тела.

– Зак!!!

– Может, меня даже наградят, – он криво усмехнулся. – Посмертно.

– Не смей! Прекрати! – Алена кинулся к нему, попыталась ударить кулаками в грудь, но он перехватил ее руки.

– Однажды я мог помочь сестре и ее сыну. Мне надо было лишь приехать к ним вовремя, но я не захотел. Я не был занят, мне ничего не мешало, но – я не приехал и не предупредил других… Кажется, у вас, русских, есть поговорка – что-то про дом на краю. Я был таким. Мой дом всегда стоял на краю, и остальное меня не касалось.

– Зак, мы все ошибаемся…

– Они погибли, а семья отвернулась от меня. После этого я ушел в космос. Торчал на чужой планете, четко выполнял инструкции, колол себе эликсир от старости зачем-то. Для чего продлевать жизнь, если ты не живешь?

– Зак, мы найдем другое решение, ты будешь жить! С нами, с драконами. Ты все начнешь сначала.

– Да заткнись ты, – он легонько ее оттолкнул. – Нет другого решения. Капитан Планк, разве я не прав?

– Похоже, что прав. Полностью исчезнуть – хотя бы на время – из поля зрения можно только так.

– Корабль Алены вместит какое-то количество зверушек, включая разбуженных анабиозных. Я знаю, как в базе данных космодрома сместить дату на несколько дней назад. Однажды он сам сглючил и перепутал даты, пришлось переставлять – нас всех инструктировали на случай мелких неполадок.

– А я знаю астероиды, где точно искать не будут.

– Зак, я прошу тебя…

На Зака обрушилась чужая боль – боль Алены, ее попытки сдержать слезы, ее жгучее желание спасти всех, включая и его, Зака. И он подумал, что врачи на Земле, объявившие первую экспедицию сумасшедшими, не так уж и не правы. Невозможно постоянно пропускать сквозь себя чужие чувства и при этом сохранять здравый рассудок. Люди пока к такому не готовы. За очень редким исключением. Себя Зак таким исключением не считал.

– Улетайте бегом, пока я не передумал. Собирайте вещи, я выведу часть драконов из анабиоза, прикинем, сколько поместится на корабль. Лишних придется усыпить – лучше так, чем их снова… на цепь. Потом передадите мне заразу. Я все сделаю, когда вы улетите.

Алена открыла рот.

– Ни слова больше, – остановил он. – Действуем! Быстро!

Зак стоял в смотровой космодрома и наблюдал, как смыкается купол за улетающим кораблем Алены Дворниковой – изящным серебристым эллипсом. Он еще немного выждет и вернет космодрому правильное время. Потом поднимется на корабль капитана Планка, снимет скаф и разнесет лабораторию с ядовитыми образцами.

Потом спустится на базу и, наконец, напишет рапорт.

Жить ему осталось недолго, но эти короткое время он действительно ПРОЖИВЕТ!

Как всё могло закончиться?

Не тронь мою реальность

Ханнита шла по джунглям.

Её гибкая Тень скользила рядом, цепляя хвостом лианы и вынюхивая добычу. Где-то кто-то выл дурным голосом, с другой стороны доносился писк, кому-то опять плохо. Или – слишком хорошо. Тень насторожилась, вздыбила блестящую чёрную шерсть, оскалилась. Всё-таки плохо… Ханнита слегка натянула поводья своей Сути. Фыркнув, Суть развернулась и потопала на писк. Сегодня Ханнита спасла уже двоих. Старую бабку с неожиданно здоровым сердцем и чумазого пацанёнка, который удрал в кущи, едва освободился. Кто на очереди?

Ханнита придержала Суть, остановилась у высоченного раскидистого платана, сквозь густую листву пробивались осколки солнца. Суть принюхалась, встопорщила гребень на башке и взрыла лапой землю. Тень припала к траве. И на полусогнутых вползла на бревно, перекинутое через небольшой ручей.

Ханнита поправила шлем, на мгновенье мелькнула реальность джунглей. И те предстали перед нею в своём истинном виде. Ни лиан, ни платана, ни солнца в листьях – лишь гудящие ржавые трубы, мусор под ногами, серые стены тёмных домов и слабое синеватое свечение, льющееся с далёкой крыши города. И она – одинокая фигура, застывшая в тени широкой облупленной колонны, у вонючей лужи с сиреневыми помоями. Пищали за углом. Оттуда же довольно ржали.

Ханнита вернула свою реальность. Ещё несколько секунд потребовалось, чтобы взломать реальность тех, кто развлекался за углом, ввинтить в неё собственный код. И Суть потопала на зов…

Девчушка висела полуголая, привязанная за руки к тонкому стволу дерева. Из худых запястий сочилась кровь. Рядом топталось двое перевозбуждённых юнцов в дорогих шкурах и с гибкими дубинками в руках. На лицах – вселенское недоумение: «Где мы? Куда это нас…?» Один нерешительно придерживал штаны.

– Это что ещё за тварь? – воскликнул второй, таращась на Суть. – Такого не должно быть, – он лихорадочно ощупывал тонкий обруч на голове. – Этого нет в сценарии…

Он пятился. Суть наступала. Товарищ его окончательно запутался в штанах, свалился, а потом на четвереньках бросился наутёк.

– Тварь свою убери! – завопил второй, когда Суть прижала его к стволу нового, более молодого платана, обвитого плющом.

Ханнита усмехнулась. Вот прямо-таки и «тварь». Вполне симпатичный динозаврик со шкодной мордой и хитрым взглядом. Сама создала!

Как и всё остальное.

Суть потянулась к юнцу когтистой лапой. Он взвизгнул и принялся карабкаться по платану, цепляясь за плющ. Плющ обжёг кожу, сверху зашипела Тень, встопорщив усы и оскалив белоснежные клыки.