Никто не знал, закончилось ли испытание, продолжается ли оно, или что. Потом Тор отключилась прямо у нас на глазах, пока мы ждали, и все начали паниковать…

Заметив выражение лица Ника, Уитти толкает Грира в плечо, призывая замолчать.

Я кручу в голове его слова, на мгновение потеряв дар речи. Я совершенно забыла, как началась ночь. Охота на трофеи, состязание. Верно.

Ник поясняет, пока я пытаюсь все это осмыслить:

– Ты, Воугн и Уитти прошли с большим отрывом, нашли больше всего предметов из списка. Дальше идут Сидни, Грир и Блейк. Карсон нашел только два, а Спенсера прижал к земле один из псов Сэла. Они оба вылетели.

Внизу, в лазарете, Уильям сказал, что королевский маг еще не вернулся. Интересно, где он зализывает раны после стычки с Ником?

– Теперь осталось только испытание боем, – говорит Уитти, подавляя зевок. – Я слышал, что это в четверг, судя по тому, как все идет.

– Четверг? – хриплю я. Когда лорд Дэвис объявил ускоренное расписание испытаний, казалось, что шесть недель – это достаточно времени, чтобы научиться пристойно обращаться по крайней мере с одним оружием. Может, с палицей. Но сегодня суббота. Что я смогу усвоить за пять дней?

– А куда делись шесть недель?

Ник застывает рядом со мной.

– Это было до того, как призвали Тор.

– Прости, Бри, – бормочет Грир, перенося вес с одной ноги на другую. Уитти сочувственно морщится. Они оба понимают то же, что и я – у меня почти нет шансов справиться с финальным испытанием. Грир и Уитти прощаются с нами и выходят через главную дверь. Я смотрю им вслед, чувствуя, как внутри все обрывается.

– С тем же успехом я могу уйти прямо сейчас.

– Только если хочешь. – Ник вздыхает, переплетая наши пальцы. Я вопросительно смотрю на него, и он пожимает плечами. – Пока ты была внизу, я сделал несколько звонков. Я попросил одного из сеньоров, тренировавших меня – из самых лучших, – провести тренировки для всей группы. Джиллиан знает свое дело. Я ей доверяю.

– Она чудотворец?

Он улыбается одним уголком рта.

– Лучше. Бывшая наследница Кая. В четверг тебе необязательно выигрывать все схватки. Тебе достаточно проиграть хорошо.

Вздохнув, я качаю головой.

– Проигрывать хорошо звучит как обычное поражение.

– Это не одно и то же, – тихо отвечает он, проводя большим пальцем по костяшкам моей ладони. – Поверь мне.

Мы останавливаемся посередине холла и смотрим вверх, на окна: солнце медленно поднимается, и первые утренние птицы встречают день. Я смотрю на Ника: он наклонил голову, его глаза закрыты, светлые волосы кажутся золотыми в утреннем солнце. Его лицо будто подсвечено изнутри. Я пытаюсь представить его таким, как король на картине, благородным и строгим. Я почти это вижу. Особенно после сегодняшних событий. Может, стоит попытаться ему рассказать. Объяснить, что со мной случилось.

– Ник?

– М?

– То, что сделал Сэл, было неправильно… – Ник напрягается, но смотрит на меня, склонив голову. От его взгляда, в котором можно увидеть страх и стремление защитить, у меня перехватывает дыхание. Мое сердце, которое Уильям назвал медленным, пробуждается, как солнце, и гулко стучит в груди. Я не обращаю на него внимания, просто говорю то, что должна сказать: – Но я и правда вру людям. Я здесь не для того же, что и другие, и мы оба это знаем…

Глаза Ника – как два синих полумесяца, и они ярко сияют.

– Что ты имеешь в виду?

Что я имею в виду?

– Что в его словах была доля правды. Мне здесь не место. Я… помеха.

Эти слова кажутся правдой, как только я произношу их вслух.

Ник отклоняет голову назад, словно я дала ему пощечину, а его глаза вспыхивают.

– Сэл использовал свою силу, чтобы непосредственно угрожать члену своего капитула! Если бы ты была легендорожденной, его Обет служения сжег бы его заживо. Ты хоть понимаешь, что мой отец сделал бы с ним, будь он там?

Я моргаю, потрясенная его горячностью.

– Да. Но он считал, что я здесь, чтобы навредить тебе, Ник! Он просто делал свою работу. Ты сам сказал, я аномалия. То, на что я способна…

Он прижимает палец к моим губам.

– Не здесь.

Он прав. Эхо наших слов разносится по холлу, и кто-то наверху, открыв дверь, вполне может услышать. Я понижаю голос.

– Сэл не причинил мне вреда.

– Но ты пострадала из-за него! – громким шепотом настаивает он.

– Нет, вовсе нет, – возражаю я.

Он недоверчиво смеется и, отпустив меня, запускает в волосы обе пятерни.

– Как это получилось, что ты теперь его защищаешь?!

– Вовсе нет, – вздыхаю я. – Сэлу не следовало напускать на меня своего пса, но его бдительность оправданна. Ты не видел этих адских лисиц, Ник. Они пожрут оружие и броню легендорожденного, украдут их. Оставят всех вас беззащитными…

– И именно поэтому мне нужно доверять королевскому магу, – огрызается он. – А прямо сейчас я не доверяю ему. Не доверяю!

– Но…

Он хватает меня за руки, его взгляд в полумраке становится умоляющим.

– Бри, если Кэмланн грядет и я стану королем, мне придется принимать тяжелые решения. Но эти решения никогда не обратят нас друг против друга, уподобив тенерожденным. Я не стану лидером, который позволяет нашим врагам превратить нас в безрассудных монстров, а именно это допустил Сэл сегодня. Он позволил своему гневу и страху исказить его восприятие фактов, превратив в худшую версию его самого. Если он поддастся… – Ник замолкает. Сжимает мои пальцы, поворачивая их так, чтобы прикоснуться губами к тыльной стороне ладони. – Это будет не тот воин, которого я готов взять на битву.

Эти слова отдаются в моей груди.

– Что ты имеешь в виду? Что ты собираешься делать? Ты… ты можешь…

Он прислоняется своим лбом к моему и глубоко вздыхает.

– Я не знаю, что я буду делать, Би. Прямо сейчас я знаю только одно: нам обоим нужно отдохнуть. Мы были на ногах всю ночь. Тебе нужно восстановиться. Твой тренер будет здесь через двенадцать часов, а к обеду я позвоню отцу… – Он снова нежно целует меня в щеку. – Давай я отвезу тебя домой?

Я слабо киваю, потому что Ник прав. Мы оба устали, и, возможно, прямо сейчас и правда не лучшее время, чтобы вести серьезные обсуждения о том, как управлять королевством, наказывать королевского мага, и о том, что превращает человека в монстра.

Но в том, как я чувствую себя сейчас – как я сейчас чувствую все, – нет вообще ничего правильного.

32