был кригскоммандер, тысячу раз прав, когда про врагов, что от своих не отличить, говорил. Навидался флаг−лейтенант такого, что никогда не забудет – и офицера штабного, что сначала смеялся и чаем угощал, а потом в окно с десятого этажа сиганул, и пацанов–беспризорников, что на Конклав работали и до последнего патрона отстреливались, и много чего другого, отчего ночью в липком поту просыпался.

Закалился, заматерел на новой службе Мен Гарна. Понял, как хрупка Империя, как многочисленны и страшны её враги. Не те, что ракетами издалека бьют, а те, что в лицо улыбаясь – точат кинжалы, чтобы промеж лопаток их, когда время придёт, вогнать!

Вытравил Дер Эстан из флаг-капитана жалость, приучил к бдительности и жестокости. Без которых в их деле – никак.

Без которых не выжить разведчику, не выжить Гвардии.

И не выжить Империи!

***

– Ну что, господа офицеры, за близкую победу?

– Не пойдёт. Победим – тогда выпьем.

– Чего боитесь, суеверные? Не слышали, что нас с фронта снимают? Всё, амба Конклаву. Вырвали мы ему зубы, повышибали "Радиусы". Дальше армейские без нас справятся.

– Всё равно, раньше времени за победу не пьют. Давай тогда за приказ. Вовремя он, давно пора Гвардии своими делами заняться. Это ж надо – неделю Эстан не дожил. Сейчас бы с нами пил!

– Если бы, да кабы… Значит, судьба! Отвоевался кригскоммандер, отдал Империи долг. Но и Империя его не забудет! Геройское имя не сегодня – завтра получит, это как пить дать. А там глядишь – на Аллее подвига его навещать будем.

– Будем, точно будем. Кто заслужил, если не он? Пацанов вон вытащил. Э, мужики, не будет вам пить-то?

Захмелевшие "мужики" упрямо замахали головами. Как не пить за того, кто тебе жизнь спас? Особенно ценой собственной.

– Ну, за приказ!

В голове зашумело, на душе стало легко и весело. Хмельно улыбнувшись, Гарна опустился на стул.

– У-у-у, этому больше не наливать.

Он попробовал спорить, но к горлу подкатил ком. Вскочив, Гарна заплетающимися ногами побежал в туалет. Вернувшись к столу, недоумённо посмотрел на стоящего в двери лейтенанта в фельдъегерской форме.

– Флаг-капитан Гарна? – уточнил курьер.

– Так… Так точно. А что, собственно…

– Вам пакет. Вот тут распишитесь.

Приняв конверт, Гарна прочёл адрес отправителя. "Канцелярия Гвардии". Что за чёрт?

Вскрыв пакет, он извлёк лежащую поверх скреплённой пачки документов аккуратно сложенную бумажку. Вчитался и мгновенно протрезвел.

– Что там? – забеспокоились сослуживцы. – Ты чего такой бледный?

– Пойду я, мужики, – поднял глаза флаг−лейтенант. – Бумажки какие-то, прочесть надо. Потом расскажу.

Придя домой, он с нетерпением разорвал пакет. Отложив стопку в сторону, ещё раз перечитал напечатанный на гербовой бумаге, подписанный размашистым почерком кригскоммандера, документ. И не просто документ, а гвардейское, по всем правилам оформленное, завещание! Согласно которому Дер Эстан передавал ему свой ранг, полномочия и должность. Но почему? Почему именно ему?!

Гарна пролистал оставшиеся документы, ища письмо или записку с объяснениями. Ни письма, ни записки не нашёл, зато нашёл краткую справку по операции "Апостол". А ещё…

Утерев со лба пот, новоиспечённый кригскоммандер внимательно пересмотрел стопку. Фотография Нийи, копии запросов, записи… Дер Эстан искал её, всё это время искал! Но зачем? Неужто держал данное в вагоне слово? Но это значит…

Опустившись на стул, Гарна обхватил голову руками. Знал командир, что делал, когда вербовал в Гвардию "апостола". И когда оформлял на него перед опасным заданием завещание – тоже! Ведь если подумать – кто ещё кроме ставшего жертвой церковников флаг-капитана будет рыть носом землю на благо Империи? И кто больше него будет ценить эту должность, зная, что только через неё возможно найти сгинувшую невесту?

Для того и нарушил инструкцию Дер Эстан, для того и погиб геройски, оказавшись в безвыходной ситуации. Он пожертвовал собой, понимая, что вряд ли сможет уйти. Понимая, что либо погибнет сам, либо утянет за собой остальных, в том числе и "наследника"! А ещё для того, чтобы не оставить главе Империи выбора, иначе Канцлер мог не завизировать передачу безвестному офицеру высокого звания.

Гарна понял всё. Безо всякого письма – понял! Должок теперь за ним, ох какой должок. Отдавать который придётся, вкалывая на страну до седьмого пота и кровавых соплей. Но кригскоммандер готов платить по счетам сполна. За спасённую жизнь и оказанную наставником честь!

Потому что честь для гвардейца – не пустой звук. И Империя – не пустой! Ради чести, Империи и народа кригскоммандер Гарна спасённую жизнь положить готов не задумываясь.

Если надо – свою. А если потребуется – и чужую!

Глава 29

Любому станет не по себе, когда его вызывают во Дворец. И не захочешь, а начнёшь припоминать старые грешки, потому что Канцлер – он ведь просто так про тебя не вспомнит. Тут или повышение светит, что редко, или расплата, что вероятнее. А уж если гвардейский ты офицер, не совершивший особых подвигов, то жди, брат, беды.

– Присядьте и ожидайте. Вас позовут.

Пройдя в пустую приёмную, Гарна сел в мягкое кресло. Пытаясь унять волнение, оглянулся по сторонам.

Приёмная была роскошной, вся в лепнине, картинах и статуях. Но по-другому нельзя, ведь Канцлер не может жить в хибаре. И потом, роскошь была не его прихотью. Дворец вёл родословную с зарождения Второй империи, ещё со времён Дамара Великого, чья огромная статуя возвышалась во внутреннем портике. И значит, обязан был соответствовать.

Личностью Дамар Великий был легендарной. Он пришёл к власти после краха Первой империи, в беспросветные века смут и лоскутного одеяла вечно воюющих друг с другом королевств и княжеств. Он и сам тогда был никем – правителем небольшого, мало кому интересного, герцогства. Но правителем энергичным и образованным, с младых ногтей фанатично преданным идее Возрождения. И действующим ради этого смело и изобретательно.

Начал он с малого – завоевания соседнего, тоже невеликого, королевства. Затем ещё одного, и ещё. Его владения росли не по дням, а по часам, что не могло пройти незамеченным. Враги шушукались по углам, строя козни против претендующего на верховную власть конкурента. Интриг Дамар не боялся – в них ему равных не было, но вот когда на него совершили два покушения, то задумался о создании личной, фанатично ему преданной, гвардии. Такой, чтобы денно и нощно бдела и берегла его и будущую Империю. И прежде всего – Империю!

Интересно, зачем Канцлер вызвал кригскоммандера среди ночи? Хотя тут секрета нет, всё и так ясно. Лишит сейчас выскочку незаслуженного звания, да и отправит восвояси. А завещание – ну что завещание? Оно, конечно, нехорошо традиции