морщинистым лицом и скрученными в кичку седыми волосами.

— Что вам? — спросила она.

— У меня назначена встреча с сеньором Форсайтом. Я сеньор Бретт.

Она провела его вверх по узкой лестнице в маленький кабинет, где на обшарпанном столе стояла пишущая машинка. Женщина постучала в дверь, и появился широко улыбающийся Сэнди. На нем был деловой костюм в узкую полоску, с красным платком в нагрудном кармашке.

— Гарри! Добро пожаловать в «Нуэвас инициативас». — Он улыбнулся секретарше; та вдруг зарделась. — Вижу, ты уже познакомился с Марией, она заваривает лучший чай в Мадриде. Два чая и два кофе, Мария.

Секретарша торопливо вышла.

— Проходи.

Сэнди провел гостя в неожиданно большую комнату. У одной стены стоял немалых размеров стол, заваленный картами и какими-то бумагами. К своему удивлению, Гарри увидел несколько блестящих металлических канистр, похожих на гигантские термосы. Над столом висела репродукция картины XIX века: тропическое море, кишащее дикими тварями — гигантские рептилии окровавленными челюстями хватают одна другую — а в небе выписывают круги птеродактили. Напротив за большим дубовым столом сидели и курили двое мужчин в костюмах.

— Себастьяна де Саласа, ты, разумеется, знаешь, — сказал Сэнди.

Тот встал, поклонился и подал Гарри руку:

— Buenas tardes.

Второй мужчина был невысокого роста, с желтоватой кожей, одет в плохо сидевший костюм. В противоположность подчеркнутой аристократической опрятности де Саласа этот человек выглядел неряшливым мелким клерком.

— Альберто Отеро, мозг нашей команды, — представил Сэнди.

Отеро слегка привстал и влажной рукой тряхнул руку Гарри. Он не улыбнулся, лишь окинул своего визави бесстрастным изучающим взглядом.

— Вижу, ты заметил мою картину, — сказал Сэнди. — Это «Древний Дорсетшир» Генри де ла Беша. Написана в тысяча восемьсот тридцатом, когда люди только-только узнали о динозаврах.

— Тут все неправильно, конечно, — строго сказал Отеро. — Животные сильно преувеличены в размерах.

— Да, Альберто. Но представь, какие мысли возникали у людей, узнававших, что милый их взору английский пейзаж когда-то наполняли гигантские рептилии.

Форсайт улыбнулся и сел рядом с де Саласом. Расположившийся напротив Гарри заметил, что все трое носят тонкие усики — отличительный знак фалангистов.

Сэнди откинулся на спинку стула и сложил руки на животе:

— Ну, Гарри, у тебя есть немного денег для инвестиций, а у нас есть проект, который поможет тебе в будущем приумножить капитал. Альберто хочет знать о доступных средствах. — Он подмигнул. — Осторожные они, эти испанцы. Но разумеется, это не лишнее.

— У меня есть немного денег в банке, — сказал Гарри. — Но я не хотел бы вкладывать все в одно дело.

Де Салас согласно кивнул, лицо Отеро осталось непроницаемым.

— Могу я поинтересоваться их происхождением? — спросил он. — Не хочу показаться нахальным, но нам нужно знать.

— Конечно. Это капитал от поместья моих родителей. Они умерли, когда я был ребенком.

— Гарри — очень солидный человек, — сказал Сэнди. — Не тратит много.

— А где сейчас деньги?

— В моем банке в Англии. — Гарри достал свою банковскую книжку. — Взгляните, я не возражаю. Я подумал, вам захочется посмотреть.

Отеро изучил книжечку:

— А как насчет валютных ограничений?

— К нему не относится, — сказал Сэнди. — Персонал посольства. Я правильно говорю, Гарри?

— Мне позволено инвестировать в нейтральных странах.

— И вы не против вложиться здесь? — улыбнулся де Салас. — Я имею в виду политическую ситуацию. Мы с вами не сошлись во мнениях при нашей последней встрече.

— Я поддерживаю свою страну против Германии. У меня нет претензий к Испании. Пусть она сама определяет свое будущее. Как вы и говорили.

— Раз уж здесь можно подзаработать, да, сеньор? — Себастьян улыбнулся Гарри заговорщицки, но при этом слегка презрительно.

— А если Испания вступит в войну? — спросил Отеро. — Самое меньше ее британские инвестиции заморозят.

— В посольстве уверены, что Франко на такое не пойдет, — сказал Гарри. — На основании этой уверенности я готов пойти на риск.

Отеро медленно кивнул и спросил:

— Насколько достоверная у вас информация? Это мнение посла?

Такие сведения и правда стоили немалых денег.

— Это разговоры переводчиков. Разумеется, у меня нет доступа к секретным материалам. — Он подпустил в голос надменную нотку. — А если бы и был, я бы даже не подумал разгласить эти сведения. Мне известно только то, что открыто обсуждают люди; испанские мальчишки-посыльные, наверное, знают не меньше.

— Конечно, сеньор Бретт, — вскинул руку Себастьян. — Простите мое любопытство.

— Гарри верен королю, — с улыбкой произнес Сэнди.

Отеро внимательно посмотрел на своего предполагаемого компаньона:

— Если мы расскажем вам о предприятии, вы должны сохранять строгую конфиденциальность.

— Разумеется.

— Мы не хотим, чтобы информация где-то всплыла. Особенно в посольстве. Хотя, вероятно, такие сведения заинтересовали бы их.

— Не понимаю, с какой стати, если это всего лишь деловое предприятие, — с наивным видом проговорил Гарри и вдруг изобразил на лице озабоченность. — Тут же нет ничего незаконного?

— Вовсе нет, — улыбнулся Отеро. — Но это дело, которое может возбудить… значительный интерес.

— Конечно я никому не скажу. — Гарри мгновение помолчал. — Даю слово.

— Даже Барбаре, — добавил Сэнди. — Слово чести?

— Само собой.

Себастьян де Салас улыбнулся:

— Сэнди рассказывал об отношениях между друзьями в частной школе. Это своего рода кодекс?

— Который Гарри никогда не нарушит, — добавил Сэнди.

— Кодекс чести, как у солдат легиона?

— Да, — отозвался Гарри, — именно так.

Отеро на мгновение задержал на нем проницательный взгляд, затем повернулся к Сэнди:

— Хорошо. Но под вашу ответственность, Форсайт.

— Я ручаюсь за Гарри, — с широкой улыбкой ответил Сэнди.

— Сколько вы хотели бы вложить? — спросил Отеро у Гарри.

— Это зависит от предложения.

В дверь постучали, вошла Мария с подносом. Она разлила по чашкам чай и кофе. В повисшей тишине Гарри вдруг ощутил приступ страха. Подмышки у него увлажнились. Трудно было сидеть под взглядами этих троих мужчин. Секретарша скрылась, тихо прикрыв за собой дверь.

— Хорошо, — подытожил Сэнди.

Он выдвинул ящик стола. Все наблюдали, как он вынимает оттуда пузырек, берет лист бумаги и высыпает на него немного желтого порошка.

— Вот. Как по-твоему, что это? Давай бери.

Гарри потер порошок между пальцами. Он понял, что это, но притворился несведущим:

— На ощупь маслянистый.

Отеро грубо хохотнул и покачал головой. Сэнди широко улыбнулся:

— Это золото, Гарри. Испанское золото. С прииска недалеко отсюда. Альберто шатался в этой местности много лет, брал образцы, а нынешней весной наконец сорвал банк. В Испании есть несколько мелких месторождений, но это крупное. Очень крупное.

Гарри ссыпал крупинки на бумагу:

— Так выглядит золото, вырытое из земли?

Отеро подошел к большому столу, водрузил на него одну из канистр и отвинтил крышку. Емкость была наполнена комковатой желто-рыжей землей.

— Это руда. Нужно добавить ртуть и кислоту, чтобы отделить золото. Из двух таких канистр получится то, что во флаконе. Содержание золота очень велико. Можете представить, сколько