в сердце затеплилась надежда. Какие бы трудности не несла в себе новая служба, ради свободы можно было все преодолеть!

Кора

Джейс сидел рядом с койкой Коры, и одно его молчаливое присутствие создавало атмосферу спокойствия и уюта. Им оставалось быть вместе совсем немного, хотелось насладиться близостью родного человека. Кора дремала, лекарства вызывали сонливость, да и вообще утомляемость в эти дни зашкаливала. Джейс поглаживал её лежавшую поверх одеяла руку и мирно читал что-то на планшете. Несмотря на больничный контекст, им обоим было хорошо.

Вдруг в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошли двое. Один был явно юристом от Управления, в руках он нес портфель с документами. Другой был высокий мужчина лет пятидесяти на вид в идеально сидящей форме. Лицо у него было словно вырублено из камня, а глаза были холодными и колючими. На его кителе красовались звёздочки бригадного генерала и целый иконостас на орденской планке, на груди бликовала золотая планка с фамилией — Кейси. Наткнувшись взглядом на ещё не до конца пробудившуюся Кору, он, однако, несколько смутился и деликатно кашлянул. Кора открыла глаза и посмотрела на генерала. Заметив недобрый взгляд хозяйки, Джейс встал и переместился так, чтобы находиться между ней и пришельцем.

— Поздравляю с повышением, сэр, — процедила Кора. — Последний раз, когда я вас видела, вы были ещё полковником. Что привело вас ко мне?

— Спасибо, Хименес, — сухо поблагодарил мужчина. — Давай не будем тратить время и перейдём к делу.

Кора фыркнула, но возражать не стала. Затягивать эту встречу она уж точно не хотела.

— Когда один из наших бывших бойцов, ушедший от дел, начинает проводить военные операции, а потом еще и продает рабов Управлению, это вызывает определенный интерес.

— Какие военные операции, помилуйте! Это позор на мои седины! Видите, чем все закончилось для меня?! А Джейс спас меня, участвовал в разведке, в подготовке операции, действовал как настоящий диверсант в тылу противника, — с гордостью перечислила Кора, засмущав скромного парня. — Такой человек заслуживает шанс на свободу.

— Бесспорно, я здесь не для того, чтобы препятствовать его делу. Мы прекрасно знаем, кто такой Джейсон Килгор. Нет, речь о тебе, Хименес. Я думаю, ты не станешь отрицать, что последние события доказали, что ты поторопилась с выходом на пенсию, — генерал пер напорлом. — Впечатляющая работа, Хименес. Школу группы "Зулу" просто так не забыть. Ты зря пытаешься прикрыться ранением. Создать ополчение из местного мирного населения, совершить успешный налет на базу вооруженного противника без потерь среди личного состава — нам нужны такие люди, как ты, Хименес. У меня как раз есть подходящее место для тебя.

— У меня есть место, — зло ответила Кора. — Я никуда не хочу от него уходить.

Генерал посмотрел на неё с досадой и, кажется, презрением. Кору потряхивало от еле сдерживаемой злости. В коридорах подсознания хлопало и без того открытыми дверями прошлое. В памяти калейдоскопом всплывали воспоминания, которые Кора так тщательно подавляла.

— Прискорбно, Хименес, так бездарно зарывать талант в землю.

— Вы дали мне ясно понять, чего стоит мой талант, сэр, — Кора рванулась сесть, но Джейс ловко удержал её от резкого движения, мягко прижимая к кровати и не давая перенапрячься. — За пять лет вы выжали из меня все. А сколько вы всем нам говорили, какие мы ценные боевые единицы. Расскажите это Ганнеру, Рику. Дасти расскажите! Если он ещё не совсем в овощ превратился…

— Это наша профессия, Хименес. И наш долг, — холодно возразил генерал.

— Свой долг я отдала, добив Рика, — глухо и жёстко проговорила Кора. С болезненным, злым удовлетворением наблюдала, как сразу изменился в лице генерал Кейси. Никто, кроме самих "зулусов" не знал этого факта. — Что, вы не знали? Да, мне пришлось добить друга, брата по оружию. Он… у него не было шанса… вы даже представить не можете, как он мучился… Никто из ребят не мог решиться… Допустимые потери, да, полковник Кейси? Я все помню. И пока я помню, вам прощения не будет. Не говорите мне о долгах!

Кора не выдержала, по щекам обильно потекли слезы. Она надрывно всхлипнула и отвернулась, зло закусил губу. Джейс бережно взял её ладонь в свои, их пальцы переплелись и Кора крепко сжала такую надёжную руку любимого мужчины.

— Господин бригадный генерал, я думаю, вам лучше уйти, — с вежливостью в которой была немалая доля завуалированной угрозы произнёс Джейс.

— Я уйду, Хименес. Но все же поясню, — Кора не обернулась, но затихла. — Я предполагал, что ты захочешь остаться на этой своей планетке играть в ковбоев. Воевать я тебе не предлагаю. Мне нужен инструктор как раз с твоими навыками и опытом. Будешь ездить в краткосрочные миссии, а в остальное время пасти своих коров. Поверь, тебе гораздо легче будет скрыть то, что ты сделала, если за тобой будет стоять Управление. В ближайшее время шумихи будет много, кто знает, что может всплыть. Вот визитка. Звони, если надумаешь.

На угрозы Кора реагировала плохо, но Кейси не дал ей ответить, развернувшись на каблуках и выйдя вон. Терпеливо ждавший своей очереди юрист перешел к делу, как только высокое начальство покинуло палату. Кора долго вчитывалась в каждую букву, вписывала все данные. Деньги, которые ей причитались за продажу Джейса, Кора пообещала перевести Тому, чтобы он мог потом отдать их брату. Она планировала добавить еще и от себя. Джейсу понадобятся подъемные в новой жизни. Вычитывая и прописывая все детали, Кора все больше приходила к пониманию того, что на самом деле это все означало.

Бумаги должны были зарегистрировать и запустить в систему, но за Джейсом должны были прийти на следующий день. Ему еще предстояло пройти медкомиссию и оценку на соответствие требованиям. Кора слушала пояснения юриста по всему процессу, а в душе рвались с жалобным тоскливым звоном тонкие струны. Она теряла его, возможно, безвозвратно. Сколько потерь уже было, и вот снова. Отпустить надо, и плакать нельзя. Надо быть сильной. Ради того, кто уходит, возможно, навсегда. Надо. Надо. Это было почти невозможно. Почти. Для Коры, да, было слишком трудно. Для капитана Хименес, позывной "Бруха", это было реально. Потерять что-то родное, что-то свое, чтобы дать шанс на жизнь кому-то другому.

Их оставили одних. Счет до неизбежного пошел на часы. Сердце Коры билось