– Смелее, маленькая императрица.

23. Фахиния

– Проснись и пой, принцесса!

Широкая ухмылка Паша. Он был погружен в теплый свет масляной лампы. Застонав, я натянула одеяло на голову. Это было посреди ночи, чего он хотел от меня? И почему этот парень всегда был в таком хорошем настроении?

– Мы скоро начнем швартоваться, – сообщил он мне.

Кто-то резко сорвал с меня одеяло. На этот раз Юнос стоял у кровати и протягивал мне свою руку. Я никак не могла сообразить. Это была ночь?! Как, черт возьми, так быстро пролетело время? Должно быть, я спала как убитая. Снаружи уже сгущались сумерки, и над кораблем повис призрачный покой. Нет, не покой. «Красная Химера», казалось, буквально вибрировала в молчаливом напряжении.

Я схватила руку воина теней и позволила поднять себя. На мгновение все перевернулось, но потом мне стало удивительно хорошо. Больше никакой тошноты. Только старая знакомая утренняя суета – вернее сказать, вечерняя. Если бы это не было символом беспорядка в моей жизни…

– Есть какие-то новости от Ноара? – пробормотала я сонно.

– Нет, – помотал головой Паш. Он выключил масляную лампу на столе и критически осмотрел меня – как чрезмерно заботливый папа, которому нужно было отвезти свою дочь в школу прямо сейчас. – Но зато мне тут птичка напела кое-что: ты хочешь встретиться с Облачным принцем, а еще выразила благодарность фахину. Стоит мне на несколько минут покинуть тебя, как ты снова вляпываешься в неприятности.

С драматическим вздохом он закончил осмотр и начал приводить в порядок мои взъерошенные локоны.

Ну ничего себе! Недовольно отмахнувшись от его усилий, я подошла к зеркалу на стене каюты. По дороге я окинула «птичку» – Юноса укоризненным взглядом. Для человека без языка он был довольно разговорчив. Но я не обнаружила в нем ни малейшего следа раскаяния. По-видимому, не было никакой конфиденциальности, когда дело касалось моей безопасности.

– Если вы еще не заметили, мы все в большой беде, – пробормотала я, и теперь сама занималась тем, чтобы привести свои растрепанные волосы в порядок. – Я больше не собираюсь прятаться и не позволю другим рисковать, даже не выразив свою благодарность. Нет, если мы хотим спасти Кассардим, то что-то должно измениться. Начать следует с того, чтобы бросить вызов старым предрассудкам и вражде. Если это означает, что я должна довериться фахину или дать шанс Облачному принцу, то так тому и быть.

Когда я закончила и обернулась, два воина теней уставились на меня выпученными глазами. Либо я чем-то глубоко шокировала их, либо произвела сильное впечатление. Я не знала этого точно, потому что обычно не брала на себя ответственность за то, что говорила, с момента своего первого кофе – и это в Кассардиме, где нет кофеина…

– Хм… а где вообще Шмелек? – спросила я, потому что взгляд этих двоих стал для меня слишком странным, и я предпочла сменить тему.

Паш указал на обеденный поднос, стоявший на столе рядом с масляной лампой. Видимо, кто-то принес мне его в надежде, что я что-нибудь поем. Юнос поднял крышку подноса и представил мне пустую сверкающую и вылизанную тарелку, в центре которой тихо храпел блаженный меховой комок. Ну, по крайней мере хотя бы у него все было в порядке…

Внезапно раздался звуковой сигнал – достаточно громкий, чтобы заставить Шмелька вздрогнуть. Ококлин инстинктивно разжал свои маленькие коготки, как раз когда прозвучал второй, более отдаленный сигнал.

– Мы прибыли, – сказал Паш.

Юнос невозмутимо вытащил один из своих бесчисленных кинжалов и протянул его мне. Отчетливое сообщение: я должна быть осторожна. Кивнув, я взяла клинок, а затем по импульсу последовала своему новому замыслу: я поднялась на цыпочки и поцеловала немого воина в щеку.

Он сглотнул и выглядел тронутым.

– Ха! Я же знал, – воскликнул Паш, исполняя торжествующий танец. Затем похлопал своего друга по плечу и протянул ему раскрытую руку. К моему изумлению, несколько серебряных монет перешли из рук в руки.

Я бросила на них строгий взгляд.

– На что вы сделали ставку на этот раз?

Усмехнувшись, Паш сунул деньги в карман, прежде чем положить мне в руку зевающего ококлина и подтолкнуть меня к выходу.

– Юнос думал, что ты никогда не простишь ему, что он выстрелил в Ноара на свадьбе хаоса и в случае необходимости был также готов убить его. Я сказал ему, что это полная чушь, потому что ты ведь знаешь, что он просто выполнял приказ Ноара, – объяснил Паш, открывая дверь. – Кроме того – и я проповедую ему это десятилетиями, – его зловещая аура, более опасная, чем сама смерть, явно не подталкивает к тому, чтобы осыпать его милостями. Тогда он сказал, что ты не из тех, кого это отталкивает. Тогда я сказал: совершенно верно, и именно поэтому ты даже будешь первой, кто сделает шаг навстречу. И та-да-да-да-ам… я оказался прав.

Вау. Я не знаю, что меня ошеломило больше: совершенно необоснованные опасения Юноса или тот факт, что воины теней заключали пари на меня. Однако что-то ответить мне не удалось, потому что я уже стояла на палубе. Поспешно я спрятала Шмелька в своей растрепанной прическе и клинок Юноса у себя за поясом.

Между тем вокруг царила ночь. «Красная Химера» лениво и бесшумно скользила по слабо светящимся водам Вечной реки. Тонкие завесы тумана поглощали матовый желто-зелено-фиолетовый свет, делая фонари ненужными. Было чувство, будто светящиеся полосы танцевали в ночном воздухе. Подняли паруса, хотя ветра уже не было. Почти неподвижно экипаж стоял на палубе. Все, казалось, затаили дыхание. Снова раздался сигнал рога. На этот раз – два коротких звука.

Я подошла к перилам и вдруг увидела это. В темноте загорались костры. Сотни костров, как будто прямо перед нами целый город пробуждался от глубокого сна. Фахиния. Я уже так много слышала и читала об этом скрытом месте. Некоторые источники говорили о небольшом поселении, другие – о заброшенной гавани, а третьи считали сказку о городе Фахиния глупостью. Но она была реальной и превзошло все мои ожидания. Фахиния казалась огромной. Как, черт возьми, никто не мог знать, где находится город таких размеров? Как фахинам удавалось скрыть все это от других?

Илион присоединился ко мне. Его взгляд остановился на городских огнях, и эти огни отражались в его взгляде. Я буквально чувствовала, что он принадлежал этому месту. Он с таким нетерпением ожидал своего возвращения на родину, что я не осмеливалась ничего сказать, чтобы не разрушить его момент.

«Красная Химера» не