– Ты сняла платье. – Тедди кивнул на ее синий наряд с рукавами до локтей и талией с защипами.

– Оно слишком большое, – вот и все, что смогла сказать Беатрис. Было неправильно продолжать его носить после того, как она приняла решение.

Тедди задержался у дверного проема, не двигаясь к ней. От этого расстояния между ними, когда они только вчера ночью сливались воедино в постели, у нее заболело в груди.

– Беатрис, – тяжело сказал Тедди, и она обратила внимание, что он использовал ее полное имя. – Что случилось раньше?

– Сбой в системе безопасности всех напугал, – начала она, автоматически переходя к объяснению, которое давала весь день: после хаоса, что разразился после срабатывания сигнализации Беатрис чувствовала себя слишком взволнованной, чтобы продолжать церемонию. Удивительно, но королева Аделаида не возражала – вероятно, потому, что почувствовала: дочь твердо приняла решение. Даже Джейн согласилась, особенно после того, как Беатрис пояснила, что ее семья лично покроет расходы на сегодняшние события, никак не задев налогоплательщиков.

– Мы оба знаем, что для того чтобы передумать, нужно нечто большее, чем сбой системы безопасности, – перебил Тедди. – Если бы ты все еще хотела за меня выйти, мы бы это сделали. Пожалуйста, Беатрис, мы обещали друг другу секреты, но не ложь. Помнишь?

Она открыла рот, чтобы возразить, но закрыла его; стыд заставил ее промолчать.

– Ты ведь знаешь, почему сработала сигнализация, – продолжил Тедди. На самом деле это был не вопрос.

– Да.

Сначала Беатрис не могла поверить в выходку Сэм. Но затем, увидев спокойное самообладание сестры, выслушав ее признание, Беатрис поняла, что это было правильное решение.

А еще она поняла, как сильно изменилась Сэм.

Ее неудержимое озорство никуда не делось, но потеря отца превратила его в нечто иное: смелость, самообладание. Там, где она когда-то была своенравной и буйной, теперь Сэм полагалась на свою внутреннюю уверенность. И мир это заметил. Беатрис точно заметила.

Впервые она была искренне рада, что Саманта стала следующей в очереди на трон.

– Саманта включила сирену, – призналась она, встретившись взглядом с Тедди. Его ярко-голубые глаза расширились от потрясения.

– Сэм? – недоуменно переспросил он. – Зачем?

– Она… – Беатрис замолчала, но правда, похоже, отразилась на ее лице, потому что Тедди стал серьезным и замкнутым.

– Он был здесь, не так ли?

Тедди не называл имени Коннора, потому что не знал его, но это не имело значения. Беатрис могла точно сказать, кого он имел в виду.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что я знаю тебя. Я замечал, как ты выглядишь, когда думаешь о нем, – хрипло сказал Тедди. – Знаешь, я поддержу тебя, что бы ты ни решила. Но если ты хочешь быть с ним…

– Я с ним попрощалась.

Тедди рассеянно провел рукой по волосам, ероша идеальные золотые волны. В сочетании с незаправленной рубашкой и рукавами с манжетами он выглядел юным и по-мальчишески растрепанным.

– Тогда почему ты отменила свадьбу?

– Я ее не отменяла, просто отложила, – пояснила она. – Тедди, между нами все произошло молниеносно. Наши отношения и помолвка, планирование свадьбы – все пронеслось как вихрь. Когда сегодня включилась сирена, я поняла, что потерялась во всем этом. – Беатрис сделала нерешительный шаг вперед, желая, чтобы он понял. – Мы заслуживаем пожениться, когда захотим, в разумные сроки. Я не хочу, чтобы наша свадьба стала реакцией на то, что, по нашему мнению, нужно Америке. Я хочу, чтобы это было для нас.

– Это все равно было бы для нас, если бы мы провели церемонию сегодня. – Тедди взял ее за руку.

– Точно? – настаивала Беатрис. – Половина Америки думает, что я выхожу за тебя замуж, чтобы ты делал за меня мою работу. Я первая женщина-монарх, – беспомощно сказала она. – Какой пример я подам тем, кто придет после меня – всем женщинам Америки, – если не буду править в одиночку какое-то время, прежде чем присоединиться к тебе?

– Позволь уточнить, – попросил Тедди. – Ты хотела выйти за меня замуж, когда не любила меня, потому что думала, что это поможет управлять общественным мнением. А теперь не хочешь замуж, хотя любишь меня, потому что хочешь управлять общественным мнением?

– Общественное мнение – зверь непостоянный, – сказала Беатрис и вздохнула. – Если я выйду за тебя сейчас, то распишусь под словами всех тех людей, которые говорят, что женщина не может руководить страной одна. Я хочу доказать, что они не правы.

Тедди медленно кивнул.

– Я понял, – заверил он ее. – И все же… Я бы солгал, если бы сказал, что не разочарован. Я хотел на тебе жениться. И поехать в наш медовый месяц.

– Мы все равно поедем!

Он удивленно и одновременно весело поднял брови.

– Королева Америки в люксе для новобрачных с мужчиной, который ей не муж? Ты уверена?

– Как я уже сказала Саманте, мы притащили эту монархию в двадцать первый век. Людям придется привыкнуть. – Беатрис шагнула вперед, в его объятия, на мгновение прижавшись головой к груди Тедди. Она так наслаждалась его силой и твердостью, его теплым знакомым ароматом.

– Обещаю, когда-нибудь мы поженимся. И когда я сделаю предложение снова, оно будет лучше, чем в прошлый раз. – Беатрис увидела, как губы Тедди скривились в полуулыбке. Было странно думать о том, насколько тогда все было по-другому, как мало они знали друг друга.

Беатрис замолчала, пытаясь найти правильные слова.

– Когда я выйду за тебя замуж, я хочу сделать это как я, а не только как королева. И я все еще пытаюсь понять, что это значит. Кто я такая.

Голубые глаза Тедди были очень мягкими, когда он сказал:

– Я точно знаю, кто ты.

– Я знаю. Ты поддерживал меня, даже когда мне не хватало духу в себя поверить. – Она повернулась к нему лицом. – Но я еще очень многим хочу заняться. Хочу увидеть мир, испытать приключения – и чтобы когда-нибудь, когда мы соберемся к алтарю, я была к этому готова. Но прежде всего…

Беатрис посмотрела на балкон. Внизу все еще стояла толпа народа. Их телефоны подмигивали ей, как миллион танцующих светлячков.

Они были ее людьми. Если бы отец стоял здесь, она точно знала, что бы он сказал: что гордится ею, что любит ее. Что во власти Беатрис изменить историю.

– Прежде всего? – подсказал Тедди.

Беатрис шагнула к балкону. Она вдруг обрадовалась, что сняла свадебное платье; сейчас Беатрис хотела выглядеть не невестой, а правительницей.

Она собиралась выйти на балкон – выйти в теплую июньскую ночь, одна.

– Прежде всего, – сказала ему Беатрис, – я стану королевой.

По причинам, которых я до сих пор не понимаю, сиквелы всегда доставляют больше проблем, чем их предшественники! Я очень благодарна всем, кто посвятил свое время и талант воплощению этой книги в жизнь.