Мутировавший человек направлялся туда, где за спинами отключенных экзоскелетов виднелись двойные двери.

Владимир увидел, что нагрудные панели экзоскелетов разбиты вдребезги, а тела пилотов в униформе внутренней охраны срослись с доспехами. Оба погибли жестокой смертью в аномальном пламени.

– Предательские ублюдки. – Подошедший Шекспир сплюнул на броню одного из них. – Если бы такие, как они, не повелись на посулы «Обсидиана», мы бы сейчас не стояли одни против шторма.

– И не слушали бы шепот призраков, зовущих нас из-за пелены, – внезапно кивнул Роман.

Сталкер, казалось, с интересом уставился в мертвые глаза пилота экзоскелета. Затем лицо Нестерова исказила кривая улыбка.

– Вот, значит, как… Спасибо за совет, друг. – Роман вновь кивнул и провел ладонью по искореженному наплечнику доспеха.

– Ну, вы там идете? – прорычал Хофф.

Когда он не касался артефактов, его лающий бесконечно злой голос даже можно было принять за человеческий.

– Я, может быть, весь из себя такой крутой и молниями из глаз стреляю, но я вообще-то как бы тут помираю от того, что я теперь ходячая аномалия-мутант. И пока вы лясы точите, у меня внутренние органы отказывают, а моя личность распадается на куски и тает. Я уже не уверен, как меня точно зовут и… ухх…

Александр схватился рукой-протезом за лоб.

– Как же, мать его… больно-то! – взревел он и, не говоря больше ни слова, распахнул двойные двери, ведущие в переход к соседнему корпусу.

Растяжка сработала с явственно различимым звоном. Четыре световые гранаты, подброшенные гравитационным артефактом в воздух, затопили коридор ослепительным сиянием. Владимир успел повалиться на залитый кровью пол, моргая и пытаясь восстановить зрение. Кто-то закричал, а в следующую секунду из перехода открыли огонь.

* * *

Шипящий термический заряд оставил на двери оплавленный контур. С грохотом раскаленный добела запорный механизм рухнул на пол. Дверь продержалась секундой дольше, а затем ее створки провалилась внутрь.

– Пошли! – скомандовал Хирам, первым швыряя в открывшийся проход светошумовую гранату.

Еще несколько полетели следом. Одна из них, приземлившись на бетонные плиты гаража, принялась крутиться вокруг своей оси, распространяя сизую дымовую завесу. Хирам надвинул на глаза тепловизор и первым нырнул в серую мглу.

В статической взвеси замелькали белесые силуэты. Хирам пропустил один удар сердца, давая глазам мгновение, чтобы удостовериться, мигает ли хоть на одном маячок, маркирующий союзников. Часть силуэтов были поджарыми и угловатыми из-за боевой брони, у других на бегу развевались крылья – полы лабораторных халатов. Но ни на одном не моргал маяк системы опознавания. Хирам позволил себе оскалиться и спустить курок.

Первым умер ученый «Обсидиана», бежавший прямо от заполнявшей зал дымовой завесы. Человек нелепо вскинул руки, когда ему в спину вошло несколько пуль, пробив грудь насквозь и выбив фонтанчики крови. Пробежав по инерции еще шаг, он рухнул навзничь. Стоявшие рядом с ним адепты открыли огонь из автоматов, полосуя серую мглу очередями. Хирам и его бойцы как по команде повалились на землю, и все выстрелы прошли мимо.

Обычно Хирам не приветствовал убийство безоружных – даже когда он был зомбированным фанатиком «Обелиска» в Старой Зоне, его верования призывали убивать лишь вооруженных сталкеров, шедших к аварийной АЭС через Припять. Безумцев, дошедших туда без оружия, обелисковцы обычно попросту принимали в свои ряды как «новых агнцев». Но сейчас Хираму приходилось безжалостно выцеливать эвакуирующийся научный персонал «Обсидиана». Ведь каждый из этих ученых пытался унести с собой крупицы знаний об Установках, Резонансе и всей прочей страшной лабуде, о которой говорил Гахет. А значит, что если хоть кто-то из них выживет, есть риск того, что подобное повторится.

Еще три отсеченных выстрела положили конец бессмысленному существованию бойца «Обсидиана» с тяжелым пулеметом. На самый краткий миг Хираму показалось, что в момент, когда пуля пробила горло адепта, в безжизненных пустых глазах мелькнул огонек сознания, как если бы фарфоровая кукла обрела душу. А затем адепт упал, выронив оружие, и завалился лицом вперед. Его товарищи продолжали вести огонь широкими очередями, прикрывая отступление ученых и техников в экзоскелетах, грузящих контейнеры с артефактами. На башенках, венчавших грузовики, заработали многоствольные орудия, и в лицо Хираму брызнула кровь, когда трассирующий хлыст разорвал на куски бойца «Феникса», залегшего рядом. Наемник даже не успел вскрикнуть, когда от него осталось лишь воспоминание. Хирам откатился в сторону, и в ту же секунду из того места, где он только что был, вылетели фонтаны бетонной крошки.

– Проклятье… – пробормотал мужчина, поднимая тепловизор на лоб.

Дым почти рассеялся, и оперативники «Феникса» вновь оказались на равных с адептами «Обсидиана».

Хирам прильнул к оптике и вновь трижды нажал на спуск, прежде чем отскочил в укрытие за корпусом тяжелого джипа. По броне машины забарабанили пули, а наградой Хираму послужил короткий вскрик. Выглянув, наемник увидел, что один из врагов в черной униформе изумленно смотрит на свои окровавленные руки, в то время как по его броне растекается темное пятно. Через секунду убитого заслонил адепт в массивном экзоскелете, поднявший руку с орудием. Затряслась лента подачи боеприпасов, и боец открыл шквальный огонь, растерзавший еще двух оперативников «Феникса», не успевших вовремя спрятаться. Под ноги экзоскелету полетели гранаты, и мгновение спустя он и еще несколько фигур в черном исчезли в пламени взрыва. Осколки застучали по джипу, за которым укрылся Хирам, заставив мужчину пригнуть голову. Хирам вновь выругался, а затем сквозь стекло увидел человека в белом халате, которого кольцом окружали адепты-телохранители. Даже без оптики наемник легко узнал ученого. Его Гахет показывал им на брифинге. Доктор Лавров, один из ведущих научных сотрудников проекта «Резонанс» и один из тех, из-за кого сейчас все население Земли было в одном шаге от конца света. Даже под пулями ученый продолжал раздавать указания, руководя погрузкой последних контейнеров с артефактами, а его телохранители вели ураганный огонь по наседающим бойцам «Феникса».

Впрочем, ни один из них сейчас не видел Хирама. Пригнувшись еще ниже, наемник выскользнул из-за джипа и упал за широкую цистерну с топливом, стоящую рядом. Развернув сошки своей винтовки, Хирам упер их в бетонный пол и, прикрыв один глаз, прильнул к оптическому прицелу. Поймав голову доктора Лаврова в перекрестие, наемник задержал дыхание. И вдавил спуск…

* * *

Загрохотал тяжелый пулемет, залаяли штурмовые винтовки. «Обсидиан» устроил засаду. Посреди короткого надуличного коридора лежали опрокинутые столы и стояло автоматическое орудие на треноге. Рядом с ним, укрываясь за импровизированной баррикадой, сидели адепты – несколько рядовых бойцов в шлемах и два офицера в темных очках и кепи на головах. Все они сейчас изо всех сил давили на спусковые крючки, опустошая магазины своего оружия в Александра Хоффа. Бывший наемник стоял на месте. Пули вгрызались в его тело, снаряды из автопушки вырывали куски мяса, обнажая кости. Хофф поморщился и сделал шаг вперед. В руке он сжимал еще один артефакт из запаса с портупеи.