еще заметил осколок в твоей руке? Это же форменное безумие! Да и по силе ты бы не одолела принца, но оказалась бы в тюрьме. А если бы оказалось, Зоуи и Патрисия просто решили выпить сока и съесть по пирожному? А ты из-за их отсутствия такое устроила!

— Но Зоуи действительно грозила большая опасность из-за принца! — возмутилась девушка.

— Не из-за принца, а из-за преступника.

— А если бы он сам был преступником?

— Но ты этого не знала! А если бы и был, нужно было бы доказать его преступление. Пока вина не доказана, человек не виновен! — разозлилась я. — А то, что ты сделала — это вообще ни в какие ворота, ты же девушка из хорошей семьи!

— Но они мои сестры! Мои единственные сестры, у нас ведь кроме нас никого нет!

Флоренс отчаянно прижала к себе Патрисию, только что это был жест поддержки, а теперь — какого-то собственничества и защиты, на дне глаз Фло мелькнули какие-то странные эмоции: смесь ужаса и злости, а я вдруг поняла, насколько же сильно Фло и Трис дорожат друг другом. Особенно Фло. Они ведь были все время вдвоем против целого мира. Да, у них была мать, но Матильду сложно назвать хорошим добрым понимающим родителем. Отец умер, брат далеко и нельзя с ним переписываться, отчим и сводная сестра только изводят, а матушка смотрит на это сквозь пальцы, если еще сверху не добавляет. Они были только вдвоем против всех, и этот случай сегодня всколыхнул это темное и страшное внутри Флоренс, которая раньше казалась такой разумной и понимающей. Она так старалась быть правильной для меня после моего здесь появления, делала все, как я скажу, но на самом деле внутри нее всегда оставалась эта боль.

— Фло, своими действиями ты могла навредить и Патрисии, и Крису с Зоуи, — постаралась я мягко донести свою мысль. — Семья девушки, которая напала на принца, оказалась бы тоже в опале. Повезло, что Джозеф не воспринял твою выходку серьезно.

Услышав эти доводы, Фло раздраженно поморщилась, кажется, к ней начал вновь возвращаться разум, и я могла надеяться на то, что смогу до нее достучаться.

— Я поняла, — наконец, медленно произнесла Флоренс. — Я помню, что ты сказала на балу: надо было притворяться, что не знаешь, что он сделал, следить за ним и искать надежные доказательства его вины. Я так и поступлю в следующий раз.

«Разве я так сказала?!» — мелькнуло в голове, но я решила дальше не развивать эту мысль. Лишь бы в бой сразу не бросалась, а там разберемся.

Наконец, я повернула голову к Зоуи, которая сидела, глядя в чашку:

— Я сожалею, что доставила столько хлопот сегодня вечером, — наконец, медленно произнесла она, поняв, что все ждут ее реакции.

— Ты понимаешь, что сделала не так?

— Мне не следовало идти за незнакомцем, поверив ему на слова. Надо было потребовать от него каких-то доказательств того, что он от отца. Это было очень опрометчиво с моей стороны.

— Зоуи, — страдальчески вздохнула я, — маркиз мертв, хоть с доказательствами, хоть без, людей он не может прислать, пойми...

— Вам хочется, чтобы он был мертв! — она неожиданно вскинула на меня полные злости глаза. — Вы хотите, чтобы отец умер, потому что иначе не сможете выйти замуж за своего герцога. А я верю, что он вернется! Он не может меня так бросить!

— Зоуи, милая, — я пересела в кресло поближе, протянула к ней руку, но девушка неожиданно вскочила, опрокидывая чай, чашка звякнула, разбившись.

— Вы его никогда не любили, вышли замуж ради выгоды, как и за первого мужа, я всегда это знала! И теперь, не выдержав даже год траура, уже заглядываетесь на других мужчин, словно неприличная женщина!

— Как ты смеешь! — Трис, не выдержав, тоже вскочила на ноги.

— Мама столько для тебя сделала! — добавила Флоренс.

— Зоуи, я понимаю твое горе, но... — попыталась успокоить девушку я.

— Мой отец жив! Жив, вы слышите! — она яростно кричала, а из ее глаз нескончаемым потоком текли слезы. — Он не мог меня бросить одну и на вас! Вы меня ненавидите, всегда ненавидели и хотели извести! Вам просто выгодно было показать меня на балу, чтобы выгодно отдать замуж за какого-нибудь старика, вы просто притворяетесь, все время притворяетесь. Но папа этого не позволит! Папа вернется, и все будет как раньше: все будут восхищаться только мной, любить только меня, самые лучшие женихи будут у моих ног — богатые, молодые, красивые и знатные! Мне не придется больше донашивать чужие платья или прислуживать кому-нибудь. Мне сделает предложение какой-нибудь сын маркиза. Или даже герцога, наследный, да!

— Еще скажи, что выйдешь только за принца, — фыркнула Трис язвительно.

— Да, за принца! А вы две будете себе локти кусать, потому что я вас с собой во дворец не позову.

Трис и Фло обидно рассмеялись, и Зоуи, пнув чайный столик, развернулась и убежала вон из комнаты.

— Вот и поговорили, — медленно выдохнула я, наконец-то узнав, как мое поведение выглядит в глазах Зоуи. Конечно, многое она сказала для красного словца, но главное было понятно — ей не хватает отца, который был центром ее мира, и меня она считает предающей его память.

Глава 77

Грегори Викторф

К полуночи дождь прекратился, а еще через пару часов превратился в противный вязкий туман, в котором было видно всего на несколько метров, он скрадывал шумы и звуки, казалось, доносились не с той стороны, откуда должны были. Даже самые упрямые гости уже разъехались с бала или отправились спать в гостевых апартаментах дворца.

Принцы Леон и Джозеф гоняли стражу, слуг и своих людей, пытаясь разобраться в произошедшем, но неизвестного, который напал на Зоуи Крантерлот найти не могли ни среди уезжающих из дворца, ни среди оставшихся в бальном зале. Когда же лег туман, и вовсе едва не отчаялись, но тут к Леону подошел доложиться один из стражников.

И вот мы здесь. Надев тяжелые кожаные плащи, защищающие от вездесущей влажности, мы стояли в кустах в десятке метров от злополучного балкона и смотрели на бездыханное тело, лежащее на земле. Фиолетовый камзол, потемневший от влаги, и царапины на щеках,