Так, самобичевание сейчас ни к чему, раскаиваться буду потом. Когда спасу людей.

Вперёд, только вперёд.

Ноги коснулись дна, я обогнала волну-убийцу, гребень которой уже закручивался белыми барашками. Не очень высокий, но это лишь первая ласточка, за которой последуют ещё несколько. Сумасшедший объём воды смоет постройки, уничтожит всё, до чего только сможет дотянуться. А возможности океана почти безграничны, когда дело касается равнины.

Опустила руки в воду и попробовала вновь закрутить её вокруг себя, но ничего не вышло.

— Слишком поздно, — сообщил Ульс.

Он стоял рядом в привычном мне обличье и смотрел на стремительно приближающийся гребень первой волны.

— Что делать? Что мне делать, Ульс? Я не хочу! Я не готова! Я не должна была так поступать! — закричала, чувствуя, как по щекам ручьём бегут слёзы. — Скажи, что сделать! Я готова принести в жертву себя, но не их. Не безвинных людей!

Его лицо потемнело, заострилось. Зрачки вытянулись, выдавая дикие эмоции, которые Ульсу обычно удавалось отлично скрывать.

— Бри, — рыкнул он. — Дааярд может смыть к демоновой бабушке, но ты останешься в безопасности! Это урок. Он жестокий, но необходимый.

— А я уже извлекла его! — закричала, чтобы он услышал. Шум волн заглушал все звуки вокруг, сжирал их, прятал в глубине океана.

— Нет.

— Не смей мешать! — разъярилась я и почувствовала, как волна вильнула в мою сторону, словно увидевший яблоко голодный анкилот.

— Не спорь с океаном! — надвигаясь на меня горой, вырастая в плечах и ввысь, потребовал Ульс.

— И не собираюсь, — заявила твёрдо. — Океан любит эмоции. Я ему их предоставлю. Во мне их столько, что грех не поделиться. Какие-то ущербные ящеры никогда не дадут ему столько, сколько могу предоставить я.

— Не сомневаюсь, — буркнул он, склонившись ко мне. — Но инициация — это боль, разрушение и жертвы. Это плата за силу. Это кровь.

— В моём случае — скорее расплата за излишнюю недальновидность.

— Не без этого, — невозмутимо подтвердил Ульс, замирая рядом. — И это прекрасный урок.

— Не такой ценой! Как ты можешь вот так стоять и смотреть? А как же твой дар? Может, он что-то способен сделать?

— Снова перекладываешь с больной головы на здоровую, Бри. Вода уже затопила прибрежную зону, а ты всё ещё не смирилась.

Я смотрела на Ульса и не понимала его. Прошёл лишь год, а передо мной стоит незнакомец. Мой Ульс не стал бы безразлично созерцать катастрофу, он попытался бы предотвратить её или хотя бы спасти максимум жизней. Но почему он стоит здесь? Почему ничего не предпринимает?

Может, всё-таки даёт мне шанс? Ждёт до последнего?

С берега раздался дикий хруст — лодки дааярдцев врезались друг в друга, в пирс, в причальную стену. Доски лопались, трещали, вливались в общий поток, делая волну-убийцу ещё опаснее.

— Стоп! — приказала я громко. Не контролируя силу, не анализируя поступки. Почувствовала, как надо. Или вспомнила? — Сюда! Живо!

— Ещё четыре волны, — напомнил Ульс. И по его тихому голосу поняла, что всё делаю правильно. А ведь он прямо сказал, что я должна командовать, а не дружить с океаном, но я, как обычно, не послушала, не доверилась. Бестолочь.

Перенаправить мощь океана так, чтобы не навредить, оказалось непросто, и я сделала первое, что пришло в голову — швырнула первую, яростно клокочущую волну во вторую, только подбирающуюся к берегу.

— У рыбок будет головокружение, — пошутил Ульс. — Что сделаешь с последующими?

— Одну отправлю на север, вторую на юг, третью закручу в омут и пока оставлю как есть. Пойдёт?

Я посмотрела на него в надежде получить инструкцию, но Ульс и не думал помогать… больше, чем уже помог.

— Бриджит, ты не раз заявляла о своей самостоятельности. Неужели за год ты так изменилась, что без меня не можешь и шагу ступить?

И сколько ехидства в голосе! Сколько довольного, мурлыкающего превосходства!

Ульс как никто умеет быстро и качественно меня взбесить.

Выпустила через ноздри ярость, включила мозг, обдумала сказанное им ранее и эту коварную провокацию. Он ведь снова мне подсказывает, притом без зазрения совести. Хотя какая совесть у демонов? У них и слова-то такого в словаре нет.

Итак, он напомнил об эмоциях. Я обещала их океану, значит, надо отдать.

Выходит, в Заозёрье моей задачей было контролировать воображение, здесь же — тщательно следить за словами, мыслями, поступками и эмоциями. Урок на уроке. Хорошо, рядом есть толковый наставник.

Легла в воду, приняла форму духа, отдала волнам команды рассредоточиться и никого не обижать, затем попробовала выдавить из себя хоть каплю эмоций — и поняла, что не могу. Не выходит. Нет во мне никаких феерических взрывов и всплесков. Я страшно перенервничала, прооралась, устала, и внутренние резервы совершенно пусты.

Вынырнула на свежий воздух, быстрее прежнего обрела человеческую форму, посмотрела на Ульса. Он стоял и невозмутимо ждал моих действий. И не подсказывал!

— Пропали эмоции, — пожаловалась со слезами в голосе.

— Так бывает. — Ульс философски пожал плечами.

— Я обещала океану эмоции, а сама на них не способна. И не знаю, что делать.

Признала, что требуется помощь. Как сложно-то! Уф!

— Ты обещала жертву, Бри. Жертву. Эмоции — это добровольно отданный дар, не более.

Мы стояли в бурлящей воде, которая осторожно лизала берег, но не рисковала нападать на него. Однако и не уходила, ждала дальнейших распоряжений. Хоть мне и удалось перенаправить часть волн, ослабить их, здесь по-прежнему сосредоточено слишком много опасной силы. И что с ней делать, я совершенно не представляю.

— Жертва — это ведь добровольно принесённый дар. Почему эмоции не могут…

— Потому что океан любит кровь, Бри. Он — хищное создание. Жестокое и кровожадное. Ты думаешь, почему Килг выбрал подводный мир, когда сам он сухопутный? Они на одной волне, как у вас, студентов, модно говорить. И не смотри на меня так, тебе я погибнуть не дам. Ищи другие варианты. Думай.

— Не думается! — Я повысила голос и отчётливо услышала в нём панику и отголоски безнадёжности. Мне не хватает знаний и опыта, я совершенно ничего не знаю о природных явлениях, о стихии, к которой имею самое прямое отношение.

— Самый простой вариант ты уже отменила.

— А если всё-таки эмоции? — никак не отпускала я вариант отделаться малой кровью, точнее, совсем без неё.

Ульс закатил глаза, показывая, что утомился по сто раз объяснять одно и то же, но я всё равно решила рискнуть. Поскольку у меня объявился жених и, более того, находился под рукой, вполне можно раскачать эмоции поцелуями. А там уж мы поссоримся, как обычно, поспорим, я заряжусь энергией под крышечку и выдам океану столько эмоций, что он, словно гигантская грозовая туча, начнёт создавать молнии.