С этими словами он вернул жрецу непонятно почему погасшийфакел, и голос его присоединился к женским визгливым песнопениям.

Нараян, держа Вареньку за руку, осторожно ступил с помостана прочно уложенные самшитовые поленья, но, вместо того чтобы двигаться дальше,вдруг вскинул руку и обратил пристальный взор на солнце. А в следующеемгновение невольный вопль вырвался у присутствующих, ибо стена огня обрушиласьс небес и отгородила погребальное возвышение от зрителей.

…Она не могла быть здесь долго, однако Вареньке казалось,что минул уже целый век. Впрочем, кто знает, сколько времени она пробыла безчувств — с тех пор как смотрела на смешных испуганных обезьянок, потом услышалашорох за спиной, попыталась обернуться — и внезапная тьма нахлынула на нее,будто поток черного, ядовитого дождя, рухнувшего с немилостивых небес?..

Варенька не знала, не помнила, долго ли ее везли и куда:просто вдруг открыла глаза — и увидела себя в этой каморке с круглойзарешеченной дырою в потолке, куда иной раз проникал солнечный луч, и стяжеленной дверью, через которую ей давали еду, питье, воду для омовений.Ничего, кроме нескольких циновок в углу, где Варенька, свернувшись в клубок,проводила дни и ночи, здесь больше не было, если не считать решетки,разделявшей и без того тесную каморку на две половины.

Там, в дальнем углу, тоже были набросаны циновки, однако наних никто не лежал, не корчился, не метался.

Варенька была одна в этом зиндане, в этой тюрьме, и никто,ни един из стражников или служанок, которые раз или два раза в день входили вее узилище" не заговаривал с нею и не отвечал ни слова на ее исступленныерасспросы.

Вскоре Варенька перестала спрашивать. Может быть, они всекак один были немые. Может быть" у них были вырваны языки, чтобы заставитьонеметь. Может быть, им просто-напросто, под страхом смерти, запрещено былопереговариваться с узницей. Или они ненавидели ее, чужестранку… Какая разница! Вареньканашла в себе силы смотреть на них такими же холодными, пустыми глазами, какимисмотрели они, сидела в своем углу, стиснув зубы, — и теперь единственнымисоветчиками в ее заточении были мыши.

Она была почти уверена, что похищена и заточена сюда по волемагараджи. Ведь ей удалось избежать смерти на Башне Молчания, а Варенькадостаточно успела узнать индусов, чтобы понять: фанатики никогда неостанавливаются. Если приговор вынесен, он должен быть исполнен. Так что она необольщалась относительно своей участи… Если, конечно, не произойдет чуда и,прорвав все преграды, сюда не ворвется Василий, чтобы спасти ее и вернуть кжизни.

Почему-то она не сомневалась, что так и будет. Только этанадежда давала ей гордость, помогала замкнуто молчать, не молить своих стражейуниженно, не заходиться в бессильных, отчаянных, разрывающих сердце рыданиях…внушающих радость ее врагам! Варенька знала: рано или поздно, один или спомощью загадочного мрачного Нараяна, Василий все равно ворвется в этозамкнутое пространство страдания — и мир снова засверкает, заискрится букетамисиних звезд, как было всегда, всегда, стоило Вареньке увидеть своегосветлоокого героя.

Господи, как она любила его! Теперь, вырванная из егообъятий, засыхающая от тоски, она, воскрешая в памяти самосветные картинылюбви, населяла свое одинокое обиталище сверкающими призраками счастливыхлюбовников — и дивилась их беспечности, их расточительности: не подозревая огроме, который вот-вот грянет над их головами, они не ценили драгоценных минутблизости, позволяли себе размыкать руки, прерывать поцелуи, даже отворачиватьсядруг от друга, хотя должны были сплестись телами, взорами, устами, помыслами —и замереть в блаженстве, считая сердечные биения друг друга и моля небеса неразлучать их, не разлучать никогда!..

А их разлучили, и Варенька понимала теперь, как никогдараньше: если бы кто-то всемогущий явился к ней, чудесным образом разверзнувстены ее темницы, и предложил свободу, счастье, спокойствие, но без всякойнадежды на встречу с Василием, она отвергла бы эти пустые искушения даже безнегодования, лишь снисходительным пожатием плеч. Для нее не существовало иногосчастья, кроме счастья быть рядом с возлюбленным; свободы не существовало тоже— без него весь мир был одним огромным, мрачным узилищем; ну а покой… без любвией нужен был только лишь покой смерти!

Варенька сама удивилась, насколько живо ее воображение.Стоило только начать вспоминать дорогие сердцу мгновения, как стены ее темницысловно бы исчезали, унылое время сверкало и переливалось… и докучное появлениестражи было как нож, вонзаемый в едва поджившую, слегка затянувшуюся рану. ИВаренька была до ярости возмущена, когда однажды они показались не в урочныйчас, уже в вечернем полумраке, а еще до полудня, когда косые лучи солнца только-тольконачали нащупывать себе путь сквозь отверстие в потолке.

Однако на сей раз стражники отомкнули не дверь Варенькинойтемницы, а дверь соседней, и Варя поняла, что за решеткой вершится какое-тозлодейство.

Она всмотрелась с невольным любопытством, которое перерослов испуг и сострадание, лишь только она увидела нового узника — вернее, узницу,ибо это была женщина. По полу волочились длинные косы… Молодая она или старая,красивая или безобразная, живая или мертвая — этого Варенька пока не могла разглядеть.

Нет, наверное, все-таки живая, ведь не станут же на мертвецанадевать тяжелые, звенящие кандалами цепи — и на руки, и на ноги, — да ещеприковывать цепью к стене! Верно, это какая-нибудь ужасная злодейка, подумалаВаренька и тут же едва не стукнула себя кулаком по лбу, чтобы наказать за этумысль. Если так рассуждать, то и она злодейка, коли сидит в этой тюрьме! Скореевсего перед нею такая же невинная жертва чей-то непостижимой злобы… И Варенькавозблагодарила судьбу, даровавшую ей если не свободу или надежду, то хотя быподругу по несчастью. Вдвоем они смогут утешить друг друга в самые тяжкиеминуты. Вдвоем они смогут придумать… придумать что-нибудь, чтобы выбратьсяотсюда!

Однако стоило Вареньке внимательнее приглядеться к увесистымоковам, которыми просто-таки увешана была незнакомка, как ее жаркие мечтынесколько поостыли. С таким грузом далеко не убежишь. С ним и шагу-то лишнегоне сделаешь!

Зато… зато, если изловчиться и стукнуть цепями, к примеру,стражника, можно надолго оглушить его!

Потом пошарить в его одеждах — и отыскать ключи от дверейВареньки, перебросить эти ключи ей через решетку. Тогда Варенька сможет выйти…Хотя нет, замок-то снаружи. Но, быть может, у стражника найдутся еще и ключи оттого замка, который висит на решетке, разделяющей две камеры? И тогда Варясможет проникнуть к своей соседке, каким-то образом освободить ее от оков — ибежать, они смогут бежать вдвоем!