главы кланов и их советники. Кто-то даже попытался прорваться к нам, но в толпе произошло незаметное движение, и ее передняя часть оказалась оцеплена мужчинами в непримечательной серой одежде. Лицо одного из них показалось мне очень знакомым. Я лишь спустя минуту вспомнила, где его видела.

– Здесь твои люди! – прошептала, когда Ротберг соединил наши с Айзеном руки.

– Я подготовился, – принц широко улыбнулся.

Под все усиливающийся гул он дернул за ленточку у моего горла, и накидка слетела с меня, как осенний лист с ветки.

Вот теперь зал громыхнул.

– Кто это?

– Вы ее знаете?

– Вы чувствуете в ней дракона?

– А магию?

– Это человек? Возмутительно!

– Куда смотрит совет кланов?

Чужие слова полетели в меня как плевки. Но я слишком многое прошла, чтобы обращать внимание на мнение тех, чьих имен даже не знаю. Поэтому просто улыбнулась любимому.

Тем временем жрец подал Ротбергу ритуальную тесьму с перечислением всех богов, духов и пожеланиями семейного счастья.

Руки жреца заметно дрожали. Он, видимо, не ожидал, что придется венчать наследного принца, но отказаться уже не мог. Ведь за моей спиной стояли две Тени в милых платьицах, перепоясанных кожаными портупеями, которые недвусмысленно оттягивали мечи. А в толпе затерялось слишком много боевых магов, преданных Айзену. Они же стояли на выходах из зала.

– Сегодня, в священный день богини Неба, я Ротберг Саррах, отдаю свою дочь Наталию Саррах в жены этому мужчине, – заговорил отец, соединяя тесьмой наши запястья – мое правое и левое Айзена.

Начало его речи потонуло в возмущенном шуме. Но он продолжил, и с каждым словом его голос становился все громче и крепче:

– Благословляю ваш союз, храните друг друга!

– Спасибо, папа, – я все же не удержала слезинку.

Еще и голос предательски дрогнул.

– Клянусь, что сделаю вашу дочь счастливой, – с чувством произнес Айзен и приложил к сердцу сжатый кулак.

– Надеюсь, – проворчал Ротберг, отводя взгляд. – Я не смог, так хоть ты постарайся.

В его глазах мелькнула тоска. Отец не сказал этого прямо, гордость не позволила, но и без слов было ясно: он жалеет обо всем, что случилось.

С тех пор как он узнал о моем существовании, у него было время вспомнить прошлое и обдумать. И сделать выбор. Поэтому он здесь, стоит сейчас рядом и благословляет меня.

– Господа! – жрец снова ударил в гонг. – Мы собрались здесь, в доме богини Неба, чтобы сочетать законным браком Айзена Ленорманна и Наталию Саррах! Если кто-то знает причины, по которым этот брак не может состояться, пусть назовет их сейчас или умолкнет навеки!

Толпа резко затихла. Даже шепотки прекратились. Пару секунд стояла оглушительная тишина. В глазах присутствующих отразилась работа мысли: они искали такие причины. А я старалась держать лицо и не нервничать. Хотя по спине уже полз холодок.

Наконец один из мужчин поднял руку. Это был пожилой дракон в богатых одеждах. Айзен шепнул, что это Эргориан Дагворт – старейший из глав кланов. Его мнение все уважают.

– Если принц женится на этой… девушке, то потеряет право на трон и на имя Ленорманн.

Видимо, сановник хотел использовать словцо покрепче, но вспомнил, где находится, и передумал.

Айзен тоже заметил заминку. Помрачнев, он сказал:

– Я подписал отказ от престола еще в тот день, когда впервые представил свою суженую при Дворе.

– Подписали отказ? – над толпой пронеслось удивление.

Главы кланов начали изумленно переглядываться. Эргориан покачал головой:

– Нам об этом ничего не известно!

– Король не принял мое отречение. Но сейчас я подтверждаю свой выбор. Наталия – моя истинная пара. Я не могу отказаться от нее даже ради благополучия всего государства.

Толпа снова затихла. Снова включилась работа мысли. Причем такая явная, что я почти различила натужный скрип шестеренок.

Правда, боюсь, шестеренки были мои.

Я пребывала в шоке. До этой минуты и знать не знала, что Айзен еще тогда отрекся от трона! Он мне ничего не сказал. Точнее, говорил, но так, будто только собирался это сделать.

Он поймал мой взгляд и ответил смущенной улыбкой:

– Не хотел тебя волновать.

– Больше нет причин? – поторопил жрец.

Судя по его лицу, он мечтал побыстрее закончить и убраться отсюда.

– Если принц отрекается от трона ради истинной пары, – заговорил Эргориан, цедя слова по одному, – пусть будет так. Законы смертных не властны над истинной парой.

– Пусть будет так! – глухо выдохнули остальные сановники.

Жрец облегченно провел рукой по лбу:

– Что ж, тогда продолжим…

Его прервал женский крик:

– Стойте! Я знаю причину! Он не может на ней жениться, потому что она – темный феникс!

Я покачнулась, на секунду почувствовав, как пол уплывает. Но Айзен успел меня подхватить.

Голос… Этот голос был знаком нам обоим.

Вот он, тот момент, когда понимаешь, что все идет слишком хорошо, чтобы быть правдой. Подоспела и моя ложка дегтя.

– Кто это сказал? – громыхнул жрец. – Выйди и покажись!

Толпа хлынула в разные стороны. На очищенном пятачке осталась стоять… Эльза! Ее ненавидящий взгляд уперся в меня.

– Я! Эльза Дормер! Младшая дочь графа Дормера! И я заявляю, что Наталья Саррах не та, за кого себя выдает! Она притворяется человеком, но на самом деле она черный феникс!

Она выставила в мою сторону обвиняющий палец.

Я ждала чего угодно. Ненависти и страха со стороны толпы, попыток меня схватить и четвертовать прямо здесь. Но не того, что услышала.

– Милочка, вы в своем уме? – произнес жрец с сомнением в голосе. – Черных фениксов не существует.

– Я докажу! – Эльза топнула. – В ней есть темная магия! Просто проверьте ее!

– Господин Саррах? – Эргориан сурово глянул на Ротберга. – Речь идет о вашей дочери. Что вы скажете?

Тот развел руками:

– Понятия не имею, о чем эта леди. Я дракон, это всем известно. А мать Натальи была человеком, самым обычным, ни капли магии. Дочь вся в нее.

– Ложь! – взвизгнула Эльза. – Мы вместе учились! Как бы ее приняли в Академию, будь она человеком?

И тут на сцену невинным лебедем выплыл Драмиэль. Иначе не скажешь.

Глядя на трагическое, полное неподдельного сожаления лицо дяди, я едва не зааплодировала его актерскому мастерству.

– Простите, – произнес он, отвешивая глубокий поклон, – это моя вина. Я воспользовался своим служебным положением. Понимаю, что не имел права, но она моя единственная племянница. Ее мать сгинула в Аливетской общине, отца заточили в Ронгарх. Кто, кроме меня, мог ей помочь? Мы, драконы, ценим родную кровь.

Толпа взволнованно загудела.

– Я глубоко и искренне раскаиваюсь, – Драмиэль еще раз поклонился, – готов понести любое наказание.

– С вашим наказанием потом разберемся, господин Саррах, – сухо отрезал Эргориан. – А