распорядка и была общая собственность. Все члены каждого такого сообщества ежедневно посещали мессу и вечерню, во время работы пелись гимны. Появился дневной катехизис для детей.

Рабочий день продолжался восемь часов, поощрялись развитие оркестровой музыки, театра и занятия спортом. По крайней мере в одной из первых резерваций все обучались за общим столом, чтобы затем произносить слова в церкви после мессы по воскресеньям.

Жителям приходилось защищать поселения от захватчиков земель, грабителей и работорговцев, захвативших в рабство или убивших тысячи индейцев, а также обратиться к руководителям церкви, чтобы они возглавили исход 15 000 жителей через джунгли.

Иезуиты, наконец, получили право обучить индейцев владению оружием, благодаря чему возникшие местные вооруженные формирования уберегли эти индийские фермерские сообщества от уничтожения. И сегодня в отдаленных районах Парагвая встречаются руины огромных церковных зданий. (В 1865–1870 годах Парагвай был совершенно разгромлен совместными усилиями армий Бразилии, Аргентины и Уругвая. Погибло почти все мужское население стран (в боях) и большая часть всего населения. Причина такого остервенения стран-соседей — прогрессивные преобразования и бурное развитие небольшой страны. С тех пор Парагвай, потерявший значительную часть территории, превратился в задворки Латинской Америки. — Ред.)

Не следует думать, что индейцы в Южной или в Центральной Америке находились в резервациях. Большинство их них размещались в «колониальных» приходах, с обычными священниками, где присутствовала не очень реформированная, а просто пересаженная версия церквей Испании и Португалии. Установлено, что в XVII веке в Кито (Эквадор) было почти поровну духовного и светского населения. В то время как Европа модернизировала церковь, средневековая церковь продолжала свое существование за морем.

ПОРТУГАЛЬЦЫ

В то время как испанцы осуществляли свою деятельность среди американских индейцев, португальцы продвигались на восток. Их успехи видны через основание новых приходов: на островах Мадейра (1514), Кабо-Верде (о-ва Зеленого Мыса) (1532), Гоа в Индии, ставшем резиденцией вице-короля — наместника португальского короля (1533)и архиепископа в 1558 году, в Малакке (1557), Макао на южном побережье Китая (1576), Мозамбике на юго-восточном побережье Африки (1612). (В 1624-м и в последующие годы португальские иезуиты проникли, первыми из европейцев, в Гималаи и Тибет. — Ред.)

Их миссии путешествовали в Софале (Южная Африка), вверх по Замбези до Тете, вверх по Конго, в Эфиопию. Иезуит Бенедикт (Бенто) де Гоэш под видом армянского купца прошел по Хайберскому проходу и путешествовал по всей территории Афганистана и горам Гиндукуш, а затем перебрался в китайский Туркестан. Он умер в Сучжоу, в Китае.

Португальская миссия отличалась множеством недостатков, но ее миссионеров нельзя упрекнуть в отсутствии храбрости или предприимчивости. Меньше, чем других европейцев, их беспокоил цвет кожи. Португальцы на Востоке столкнулись с другой проблемой. Они оказались слабее испанцев, встретились с цивилизациями и религиями гораздо более сильными, чем у инков и ацтеков.

Сначала европейцы здесь не совсем осознали размах поставленной задачи, поскольку в некоторых районах Востока скорость обращения оказывалась такой же быстрой, как и в Америке. На Филиппинах испанцы добились поразительного успеха, превзойдя все восточные миссии. К 1585 году количество обращенных в христианство составляло здесь 400 000 человек. К 1620-му — около двух миллионов.

В 1571 году испанцы основали на Филиппинах Манилу, с 1579 года там стало существовать епископство, архиепископство с 1595, доминиканский университет начал действовать с 1619 года. Филиппины превратились в первую католическую страну Дальнего Востока. Вполне естественно, что этот успех повсюду порождал оптимистические ожидания.

Когда Франциск Хавьер (его называют также Ксаверий. — Ред.) 7 апреля 1541 года отплыл из Лиссабона, направляясь в Индию вместе со своими тремя товарищами, он получил подтверждение полномочий как от португальского короля, так и от папы. Хавьер стал викарием папы на всем побережье Индийского океана, заручившись доверием своей миссии со стороны короля и распоряжением, что все португальские чиновники должны были подчиняться ему и поддерживать всеми силами и средствами, имевшимися в их распоряжении.

Хавьер оставался аристократом, отличавшимся обаянием и благородством, и в то же время оставался необычно простым и прямым в обращении. Возможно, Хавьер мог бы стать духовником выдающихся деятелей в Европе, духовным наставником двора какого-нибудь правителя в Южной Германии.

Из Гоа (юго-запад Индии), где он основал епископство, собор, процветавшие монастыри и многочисленные церкви, он перебрался в Траванкур (в современном штате Индии Керала, юго-запад полуострова Индостан), затем на полуостров Малакка и Малайский архипелаг, потом в Амбоину (Амбон, на острове Амбон, Молуккские острова) и снова в Траванкур. В 1549 году Хавьер отправился из Гоа в Японию, заручившись письмами к японскому императору.

После проповедования на улицах или дискутируя с монахами в Японии в течение двух лет, он вознамерился обратить в христианство Китай, так же как делал в Японии. Чтобы приобрести требуемые полномочия, он вернулся из Лионии в Гоа. Оттуда Хавер направился в Малакку и Южный Китай, но в конце 1552 года в возрасте 46 лет умер неподалеку от Макао.

Хавьер (Ксаверий) считался человеком, принимавшим неожиданные решения и обладавшим развитой интуицией, отличался энтузиазмом, всегда был готов проникать в новые земли и обращать в христианство неизвестные народы, подвергаясь всевозможным опасностям. Он не овладел ни одним из языков многочисленных народов, с которыми встречался, нигде не осел, но всегда шел вперед с неожиданным почти рыцарским напором.

Все, что происходит с людьми, было знакомо миссионерам Игнатия Лойолы. Хавьер же оказался выше остальных, самоотверженным, открытым и симпатизирующим в своих взглядах всем человеческим существам, мгновенно чувствовавшим себя легко и как дома среди индусов, мусульман или японцев.

Придерживаясь метода массового обращения, Хавьер использовал светские способы принуждения, предоставленные в его распоряжение португальскими властями. Он обращался к королю, когда считал, что власть помогает ему в его миссии. Хавьер практиковал массовые крещения, аналогично испанцам в Америке.

На рыбацком побережье около мыса Коморин (Канниякумари) он бродил от деревни к деревне, сопровождаемый своими переводчиками. Он мог собрать жителей вместе, позвонив в ручной колокольчик, читать Символ веры, Десять заповедей и молитвы к Господу и Богородице, уже переведенные на тамильский.

Когда аудитория после нескольких дней или недель хорошо знала слова и открыто заявляла о своей вере в церковные догматы, Хавьер крестил и делал это до тех пор, пока его руки отказывались подчиняться ему. После себя Хавьер оставлял катехизис, чтобы можно было крестить и женить, напоминать обращенным каждое воскресенье догматы веры, которую те приняли.

Хавьер также попытался основать школы и оставить там, где оказывалось возможным, европейских священников. Хотя подобные попытки пасторской заботы не излечивали недостатки его методики проповедования Библии, тем не менее люди позволяли это делать, лишь только он открывал дверь. Необычно, чтобы одному человеку удалось сделать