бы в них было что-нибудь необычное, Маиран, наверное, заметил бы: он не раз пристально разглядывал Арна. Надо будет ещё раз рассмотреть при случае… Маирана передёрнуло. О чём он только думает? И как эльф может воспринять пристальное внимание воина к своим ушам?

Так или иначе, для воинов того времени «эльфийские уши» служили доказательством доблести и удачливости. Но, несмотря на регулярные вылазки в Тёмный лес, никому никогда не удавалось привести живого эльфа в Лиспу. Говорили, что эльфы предпочитали убить всех противников (о том, в каком виде находили тела неудачливых охотников на эльфов, сложили не одну страшную историю) или, в крайнем случае, умереть самим, но не сдаться. Таким образом Маиран, возможно, был первым воином в истории, которому довелось связывать эльфу руки. Вот только… Маиран снова содрогнулся. Он ни на минуту не сомневался в том, что Арн оставался пленником только до тех пор, пока это соответствовало его планам. Что бы там ни думал Ренар по этому поводу.

Что ж, эти размышления имели свои плоды. По крайне мере теперь Маиран был уверен, что гораздо сильнее чем страх и ненависть его терзает чувство вины. Как знать, а вдруг его «пра-прадед» (в Орденах часто числили наставническо-ученические связи на манер семейных) лет эдак двести назад отрезал уши какому-нибудь Арнову предку? От этой мысли Маирану стало откровенно дурно. Он вообще нервно относился к недостающим частям тела, особенно после того как ему в юности пытались отрезать пару пальцев. Пожалуй, эти воспоминания сейчас были ни к чему. Маиран несколько раз довольно шумно вдохнул и выдохнул, пытаясь их прогнать.

Маиран вздрогнул ещё раз, но уже совсем по иной причине — Лина высунула руку из-под одеяла и робко погладила его по голове. Должно быть, его сопение и шевеление потревожило её. Маиран хотел уже было извиниться, но замер, не осуществив задуманного. Прикосновение оказалось на удивление приятным. Маиран едва дышал, боясь спугнуть Лину. Чуткие и нежные пальцы осмелевшей девушки то почёсывали его за ухом, то перекладывали с места на место пряди волос. Эти прикосновения успокаивали ничуть не хуже Браслета, даже в чём-то лучше. Браслет просто забирал страх, оставляя чувство чего-то недостающего. Поглаживания по голове дарили совершенно потрясающее чувство того, что если Маиран сейчас расслабится и несколько минут просто полежит не думая ни о чём и наслаждаясь моментом, то ничего страшного не произойдёт. «Всё будет хорошо» — дурацкая фраза, не имеющая никакого смысла и не решающая никакие проблемы. Но иногда, если она произнесена в нужный момент и нужным человеком, она делает жизнь гораздо легче и приятнее. «Всё будет хорошо», — внушала Маирану рука, перебирающая его волосы. Воин вдруг с какой-то острой тоской осознал, что до этого момента его никогда не гладили по голове. Да, кто-то мог снисходительно потрепать мальчишку по голове или взъерошить волосы, но так вдумчиво и нежно почёсывать и поглаживать… Маиран неосознанно повернул голову, подставляя те её части, которые раньше были руке недоступны. Лина у него за спиной почти беззвучно рассмеялась. Повозившись, она высвободила вторую руку и теперь десять пальцев принялись устраивать на голове воина какую-то неведомую причёску. Маиран понял, что его телу остро не хватает той части, которую кошки используют для мурчания. Однако это в каком-то роде было проблемой, а думать о проблемах сейчас не хотелось ни в каком виде. Поэтому Маиран некоторое время просто лежал, понемногу крутя головой и наслаждаясь новыми для себя ощущениями. Почувствовав по движению пальцев, что у Лины устали руки, Маиран резко перевернулся на другой бок и сгрёб девушку в охапку, успев заметить её озорной и немного напуганный взгляд. Впрочем, вырываться она и не подумала, напротив, уткнулась лицом в грудь воину и тоже обняла его.

— Всё будет хорошо, — шепнул Маиран, зарываясь носом в облако распушившихся каштановых кудрей, окружавшее голову Лины.

Девушка кивнула и что-то сказала, но слов Маиран не расслышал. Воин осторожно погладил Лину, а затем убрал растрепавшиеся пряди так, чтобы они не лезли в лицо ни ему, ни ей. Подумав, он протянул руку дальше и потрепал по голове Корона, а потом и Юну. Мальчик не пошевелился, но его поза стала гораздо менее напряжённой. В том месте, где должен был находиться хвост псицы, слабо шелохнулось одеяло.

Снова обняв Лину, Маиран почувствовал, что, пожалуй, готов прислушаться к словам Велена, по крайне мере по отношению к Искре. Она, похоже, вполне искренне пыталась перед ним извиниться, даже несмотря на то, что не была ни в чём виновата. Кем бы ни была Искра на самом деле, она всеми силами пресекала любые попытки окружающих поссориться. Ну и что, что у неё не всегда получалось? Тут главное — намерение. Так что в поведении Искры действительно ничего не изменилось. А, значит, и отношение Маирана к ней едва ли должно меняться. На душе у воина стало так спокойно, как не было уже очень давно.

Эта идиллия была нарушена довольно грубым образом: задремавший было Маиран был разбужен весьма ощутимым толчком в ногу. Над ним возвышался Дон.

— Твоя очередь дежурить, — хмуро сообщил огородник, — потому что я, в отличие от тебя, хочу спать.

Маиран едва малодушно не отмахнулся, но вдруг на него с ужасающей ясностью нахлынули воспоминания о событиях этого дня, и он чуть было не подскочил, как ужаленный. Осторожно высвободив из-под Лины затёкшую руку и укутав девушку плащом, воин встал и отправился будить Велена, который должен был составить ему компанию. Дон проводил Маирана одной из самых язвительных своих ухмылок. Он, похоже, собирался демонстративно лечь на только что освободившееся нагретое место, но почему-то передумал и улёгся там, где Маиран пытался спать изначально.

Сперва Маиран чувствовал себя на удивление свежим и отдохнувшим, но потом Велен попытался с ним поговорить, отчего настроение воина вновь испортилось. Всё время дежурства он едва удерживался от того, чтобы сходить и удостовериться, что Арн действительно сидит на прежнем месте. К утру он совсем извёлся и, когда, наконец, встали Наяна и Лина, тут же лёг и забылся тяжёлым и мучительным сном, едва заставив себя встать к завтраку.

***

— Что, в твоей каше не хватает пары эльфийских ушей? — ухмыльнулся Дон.

Лицо Маирана пошло пятнами, как будто он не мог решить, стоит ему побледнеть или покраснеть. Воин уставился в свою тарелку с таким видом, будто хочет провалиться сквозь землю. Ависар укоризненно ахнула. Велен уронил очки и долго искал их на земле. Остальные, похоже, не поняли, что произошло, но шутка явно всех