Слава Богу, что я позвонил, сказал мой человек. Нопожалуйста, я должен доказать свою личность. Нет, кодовых слов недостаточно.Помню ли я разговоры, состоявшиеся между нами в прошлом? О да, да, именно.Говорите, говорите, сказал он. Я не замедлил обрушить на него шквал секретов,известных лишь нам двоим, и понял, что у него буквально гора с плеч упала.

Происходят очень странные вещи, сказал он. Дважды с нимвступал в контакт человек, утверждавший, будто он – это я, но очевидно мной неявлялся. Этот человек даже знал два-три наших старых кодовых слова и выдалискусное объяснение того, почему он не знает новые. Тем временем поступилонесколько электронных поручений на перевод денежных средств, но коды во всехслучаях были неверными. Но не совсем неверными. Имеются все указания на то, чтоэтот человек занимается взломом нашей системы.

– Но, месье, позвольте рассказать вам самое главное. Этотчеловек говорит по-французски не так, как вы! Не хотелось бы обижать вас,месье, но ваш французский язык довольно… – как бы сказать? – Необычен. Выупотребляете старомодные слова. И ставите их в нестандартном порядке. Я могувас отличить.

– Я прекрасно вас понял, – сказал я. – А теперьповерьте в то, что я скажу. Вы больше не должны разговаривать с этим человеком.Он способен читать ваши мысли. Он пытается извлечь слова из вашей головы припомощи телепатии. Мы с вами установим другую систему. Сейчас вы сделаете мнеперевод… в мой новоорлеанский банк. Но после этого все должно быть заморожено.И когда я снова позвоню вам, то назову три старомодных слова. Мы не будемуславливаться, какие конкретно… но эти слова вы от меня уже слышали и узнаетеих.

Конечно, здесь присутствовал риск. Но суть в том, что этотчеловек меня знал! Я рассказал ему, что вышеупомянутый вор опасен, что онсовершил насилие над моим агентом в Нью-Йорке, что необходимо принять всемыслимые и немыслимые меры для личной охраны. Я за все заплачу – за любоеколичество охранников, круглосуточно. Здесь можно ошибиться только в сторонуизбытка.

– Очень скоро я снова свяжусь с вами. Помните, старомодныеслова. В процессе разговора вы поймете, что это я.

Я положил трубку. Меня трясло от бешенства, непреодолимогобешенства. Вот чудовище! Ему мало было получить тело бога, ему нужно разграбитьи казну бога! Демон, дьявол! А я-то, дурак, этого не предвидел!

– Да, ты – настоящий человек, – сказал я самомусебе. – Человек-идиот! – И подумать только, какие обвинения предъявитмне Луи, прежде чем снизойдет до помощи!

А что, если все узнает Мариус?! Ох, немыслимо, слишкомужасно. Нужно по возможности скорее попасть к Луи.

Надо раздобыть чемодан и ехать в аэропорт. Моджо, безсомнения, придется путешествовать в ящике, об этом тоже надо позаботиться. Невыйдет красивого, медленного прощания с Гретхен, которое я себе представлял. Ноона, конечно, поймет.

В сложном иллюзорном мире ее таинственного любовникапроисходили важные события. Настал момент расставания.

Переезд на юг сам по себе оказался небольшим кошмаром.Аэропорт едва успел открыться после многочисленных буранов, и его до отказанаводнили взволнованные смертные, ожидающие вылета своего давно отложенногорейса или прибытия близких.

Гретхен дала волю слезам. Я тоже. Ее охватил внезапныйстрах, что мы никогда больше не увидимся, и я заверил ее, что приду в миссиюсвятой Маргариты-Марии, расположенную во Французской Гвиане, вверх по рекеМарони от Сен-Лорана. В мой карман заботливо вложили бумагу с адресом и всеминомерами, имеющими отношение к Обители в Каракасе, откуда сестры укажут мнепуть, если я вдруг сам не смогу найти дорогу. Она уже заказала билеты наполночный рейс – первый отрезок ее путешествия назад.

– Так или иначе, я должна увидеть тебя еще раз! –сказала она мне голосом, от которого у меня разрывалось сердце.

– Увидишь, ma chére, – ответил я, – это ятебе обещаю. Я найду миссию. Я найду тебя.

Сам полет прошел как в аду. Я практически не двигался, всевремя пролежал в ступоре, ожидая, пока взорвется самолет и мое смертное телоразлетится на куски. Обильные порции джина с тоником не рассеяли моего страха,и отвлечься хоть на несколько секунд мне помогало лишь осознание трудностей, скоторыми мне предстояло столкнуться. К примеру, моя квартира набита одеждой,которая мне не подходит. И я привык проникать в нее через дверь на крыше. Уменя не осталось ключа от двери с улицы. Ключ же находился в моем ночномубежище под кладбищем Лафайетт, в тайном помещении, до которого мне в жизни недобраться, раз в моем распоряжении только сила простого смертного, – наряде этапов его блокируют двери, открыть которые не под силу и несколькимсмертным мужчинам.

А вдруг Похититель Тел успел побывать в Новом Орлеане доменя? Вдруг он ограбил мои комнаты, украл все спрятанные там деньги? Вряд ли.Да, но он же украл все файлы моего бедного, несчастного нью-йоркского агента…Ах, лучше уж думать, как взорвется самолет. А ведь еще есть Луи. Вдруг Луи небудет? Вдруг… И так далее… на протяжении доброй половины двухчасового полета.

Наконец мы совершили дребезжащую, громыхающую, нескладную,вселяющую ужас посадку – прямо в поистине библейских масштабов ливень. Я забралМоджо, выбросил его клетку и нагло усадил его на заднее сиденье такси. И мыустремились прямиком в нестихающую грозу, смертный водитель воспользовалсявсеми доступными ему возможностями риска, и нас с Моджо постоянно швыряло вобъятия друг друга.

Около полуночи мы в конце концов добрались до узкихокраинных улочек, обрамленных деревьями, за сплошной стеной дождя практическиневозможно было рассмотреть дома за железными заборами. Завидев унылыйзаброшенный дом Луи в заросшем темными деревьями парке, я расплатился сшофером, схватил чемодан и вывел Моджо под ливень.

Было холодно, да, очень холодно, но все же не так, как вгустом, морозном воздухе Джорджтауна. В самом деле, даже под ледяным дождем мирвыглядел более веселым и сносным благодаря темной густой листве гигантскихмагнолий и вечнозеленых дубов. С другой стороны, никогда еще моим смертнымглазам не представало зрелища жилища столь уединенного, как огромный, массивныйзаброшенный дом, возвышавшийся перед тайным убежищем Луи.

Сперва, заслонив глаза от дождя и взглянув на черные пустыеокна, я испытал жуткий, ничем не оправданный страх – мне показалось, будтоздесь никто не живет, а я сошел с ума и обречен навсегда оставаться в этомслабом человеческом теле.

Моджо одновременно со мной перепрыгнул через низкий железныйзабор. Вдвоем мы рассекли высокую траву, обошли развалины старого крыльца ипопали в мокрый заросший сад. Шум ночного дождя барабанил по моим смертнымушам, и я чуть не заплакал, увидев перед собой маленький дом, увитый блестящимилианами.