− Для грабителя может и сойдет, но не для великого воина. Пока я вижу тебя только обугленным трупом.

− Спасибо, − кисло ответил я, протягивая ему Азул. Наставник покачал головой.

− Нет, еще не все. Мы не можем это откладывать. Ты спрашивал, как можно убить бессмертного? − Он выждал паузу, потом указал на рукоять. − Поверни яблоко. Слегка.

В недоумении я послушался. Сделал, как он сказал. Конец рукоятки в форме граненого кристалла с трудом провернулся на полпальца. Щелк. Едва слышимый, скорее ощущаемый кожей звук – и меч стал теплеть. В моих руках мертвый камень оживал, раскалялся и начинал мелко дрожать.

Следуя слепому инстинкту, я медленно поднял Азул над головой и взмахнул в сторону ближайшей бочки. Спустя секунду она взорвалась с жутким шумом, выстрелив щепками во все стороны пещеры. То, что лежало в ней, обратилось в труху.

− Не хотел показывать тебе это раньше времени. Но, похоже, у нас нет выбора, − сказал наставник, скрещивая на груди руки.

***

Прошло еще полтора дня прежде, чем пришли змеи.

Началось

…

Было странно наблюдать за тем, как половина незнакомых тебе людей суетится, готовясь к фальшивому празднику, точно к настоящему, а другая − смотрит на это с одобрением. Мы ждали подкрепление из столицы, но никто так и не приехал. Хотя ранее богатыри посылали письмо с мольбой о помощи не только Бориславу, но и князю Дарну, которого поставили следить за народом Кейбы.

Город застыл в ожидании. Даже зной не скрадывали этого ощущения. Люди, вынужденные делать вид, что празднуют. Люди, танцующие в ритуальных нарядах на площади. Люди, бросающие в море черепки из красной глины и поющие песни о великом улове. Люди, ждущие своей смерти.

Наверно, не только мне эта ситуация казалась ужасно глумливой. Змеи точно понимали это и оттягивали свое прибытие, как могли.

Они появились на закате. Не прилетели с ревом и огненным смерчем, не обрушились на нас с небес. Приплыли на лодках.

Кучку людей, тихо приближающихся к глинобитной крепостной стене, заметила поляница Алена. Она же зажгла над городом горючий порошок в чаше. Ярко вспыхнуло зеленоватое пламя. В ответ почти сразу со стороны обители пролетела предупреждающая песнь горна.

Я стал свидетелем перевоплощения целой толпы. Смаги и обычные люди скидывали пестрые наряды подводных жителей и бросались к воде. Точно лопнул болезненный фурункул, принеся болезненное облегчение и чувство свободы. А потом раздался рев.

Они ворвались в город.

Радогоста с чудо-мечом быстро оттеснили от меня. Человеческий водоворот утащил его вперед, туда − где уже готовились к битве богатыри. Лиса крепко схватила меня за шиворот, не давая последовать за ним. «Не рискуй», прошипела она, кивая на Щуку. Тот стоял на другой стороне улицы: забрался на чей-то дровяник и внимательно наблюдал за ситуацией с высоты. Мне он, не глядя, показал кулак. Мол, только попробуй!

Время играть в героя еще не пришло? Что ж. Я подожду.

Мы медленно двигались вдоль дороги. Страх куда-то исчез, растворился в холодящем разум чувстве чистоты. Давали о себе знать долгие дни концентрации и тренировок. Я знал, что должен делать. Хотя и не знал пока − как.

Над нами пролетело темное пятно, по форме напоминающее огромного нетопыря. Из плоской пасти вырывалось сизое пламя. Змей с мерзким криком врезался в один из домов и провалился внутрь.

Когда мы втроем достигли основного места боя, там уже все покрылось гарью и кровавыми следами.

За спиной у меня полоска верной стали, на бедре «обновленная» секира. С надеждой я стал выискивать в этом аду фигуры Нигола и трехрогого немертвия.

Змеев было около сотни. С десяток кружило в небе, еще столько же рассыпались по пустынным улочкам, отыскивая спрятавшихся людей. И я готов был поставить на кон Згу, парочка крупных особей улетела прочь от Чаргана.

Несколько змеев оказались размазаны по внутренней стороне крепостной стены. Их точно скалкой раскатали. Узнаю работу богатырей. Или поляницы? Нет, она оставалась наверху с огромной пушкой, пытаясь каждым новым залпом сбить хотя бы парочку тварей. Ее товарищи тем временем теснили нелетающих детишек Горына прочь из города.

От раскаленного воздуха щипало глаза. Сквозь дым я увидел, как нечто, покрытое толстой броней, с плоской головой и ярко-алым капюшоном вдоль шеи протаранило строй степняков. В спине у змея торчали многочисленные обломки стрел, делая его похожим на плод любви ежа и наковальни.

− Дави, дави их! − кричал кто-то с надрывом.

Соседний дом развалился, будто карточный. На его руинах хохотал полукровка, не способный на полноценную трансформацию.

Тот, кто снес ему голову ударом кулака, был Иломей; старший среди богатырей брезгливо отбросил тело и принялся разбирать обломки стен.

Я бросился туда, хотя Лиса пыталась помещать. Она уже потеряла оружие, застрявшее в плотной шкуре случайного неповоротливого врага. Заметив нас, Иломей машинально кивнул на раненого человека, найденного под завалами, и вновь ринулся в бой.

− Оставайся с ним, − приказал я, оглядываясь по сторонам. − Так будет безопаснее.

− Не смей, − яростно прошептала охотница, придерживая голову чаргановца, чтобы было удобнее поить живой водой. − Слышишь, даже не думай! Я с тобой и только с тобой!

Затем она побледнела сквозь золотистый загар. Не успел я обернуться туда, куда был направлен ее взгляд, как меня отбросило на обломки древней, некогда прекрасной мозаики. Подкравшийся сзади змей, чтобы подольше оставаться незаметным, принял человеческую форму.

− С-с-самка.

Он был полностью обнажен. Лиса загипнотизировано глядела на его тело, пока змей растягивал клыкастый рот в радостном оскале. − Беги, − прохрипел я, пытаясь подняться с колен. Но понимал, что она этого не сделает. Не бросит раненого.

Змей схватил девушку за плечо и с легкостью оторвал от земли, сдирая одежду когтями. Лиса завизжала, но не от страха. Она была в бешенстве. Нога в черном сапожке несколько раз подряд стремительно врезалась промеж расставленных ног твари. Она била, и била, и била, извивалась ужом, полосуя его руку и лицо ногтями.

Но этого было недостаточно, чтобы освободиться.

Разгоряченный сопротивлением, змей врезал ей в живот, швырнул наземь и развернул к себе спиной. Он так торопился, что совсем позабыл о свидетелях. Пока девушка рычала и изрыгала страшные проклятия, зажатая под серокожим змеем, я осторожно – шаг за шагом – крался к ним. Меч был занесен над головой.

− Пусти, свинорылая паскуда! Испражнение плешивого лешего, совокупившегося с гнилой тушей дохлого лося!!!