- Это то, на что ты в данный момент смотришь, -засмеялся он, показывая рукой на нечто похожее на большую палатку, только стеныбыли не из брезента, а из маскировочной сетки. - Все эти сооружения называютсяшатрами, команда их заказывает заранее, оставляет там свои вещи, отдыхает в перерывахмежду играми, пьет чай, ест шашлыки. Мы сейчас подойдем в буфет, закажемшашлычки и скажем, в какой шатер приносить.

- Круто, - восхитилась она. - А чай у них в буфетеесть?

- А как же. У них все есть. Кстати, заодно покажу тебе,где туалет. Между прочим, как ты собираешься своего Лозинцева искать? Ты хотьзнаешь, с какой командой он играет?

Настя пожала плечами.

- Понятия не имею. Будем высматривать двух самыхвысоких мужчин, они оба баскетбольного роста.

- Но он точно здесь?

- Точно. Я утром его сестре звонила, она сказала, чтоАндрей с сыном уехали на пейнтбол.

- И ты уверена, что они играют именно на этой базе?

- Ой, Леш, ну откуда я могу быть уверена? - с досадойответила она. - Мне так его сестра сказала, а почем я знаю, может, онаошибается, путает что-то, или они с сыном вообще на разные базы ездят.

Чистяков внимательно посмотрел на жену и легонько приобнялее за плечи.

- Ася, если бы я знал тебя две недели, я бы это скушал.Но я знаю тебя двадцать девять лет и никогда не поверю, что ты просто так, безвеских причин поедешь неизвестно куда в поисках неизвестно кого. Не твойрепертуар. Чего ты мне не сказала?

Она вздохнула и потянула его к пустому шатру.

- Давай присядем на полминуточки, я тебе объясню.Значит, представь себе семью, в которой трое детей, причем только один -средний ребенок - рожден от мужа и жены. Старшего ребенка жена родила отлюбовника, с которым встречалась до брака, младшего - тоже от любовника, но ужев замужестве. И муж, то есть господин Лозинцев, в обоих случаях полностью вкурсе. Детей любит, воспитывает и растит как родных, при этом точно знает, чтоиз троих родной только один. Более того, семейка эта такая специфическая, чтовсе все про всех знают. В том числе старший ребенок, девочка, знает, чторождена вне брака и от другого отца, и знает, что и младшая девочка - отлюбовника. Средний ребенок, мальчик, знает все про своих сестер. И вот младшуюдевочку убивают. Какие у тебя возникают идеи?

- У-у-у, масса всяческих, - протянул Чистяков. -Возраст-то у детей какой?

- Когда девочку убили, старшей сестре было пятнадцать,а брату двенадцать.

- И брат, как ты говоришь, рослый?

- Ага, высокий и спортивный.

- А папа?

- Ну, сам понимаешь… Конечно, детей он вроде любил, новсему есть предел, и ангельскому терпению тоже.

- Понимаю, - кивнул он. - Убийство-то раскрыли?

- В том-то и дело, что раскрыли. Человек пожизненноеполучил, у него серия была, девять эпизодов. Убивал и насиловал девочек. Но,Леш, ты же знаешь цену нашим раскрытиям. Вон специалисты исследования проводили,так у них получилось,,что процент судебных, ошибок равен чуть ли не тридцати.Даже если эта цифра завышена - ну ладно, пусть в два раза, то есть не тридцать,а пятнадцать процентов, но все равно это означает, что каждый шестой-седьмойосужденный сидит за то, чего он не совершал. То есть что-то он, конечно,совершил, но плюс к его собственным достижениям ему еще и чужих подвиговнавешали полную котомку.

- Ты хочешь сказать, что у тебя появились подозрениянасчет этого убийства?

- Ну… не то чтобы совсем уж подозрения, но какую-тонеуютность я ощущаю. И мне нужно поговорить с Андреем Николаевичем не толькокак с отцом убитой девочки, но и как с отцом двух потенциальных подозреваемых,и как с подозреваемым тоже. Поэтому мне не хотелось договариваться о встрече сним лично. Он бы не отказал мне, но морально подготовился бы. А так всеполучится внезапно… Не знаю, Леш, может, я и не права. Может, мне простонадоело готовить обеды и я захотела поесть шашлыков, о которых ты так вкуснорассказывал.

- Значит, мы сегодня не отдыхаем, а работаем, -констатировал Чистяков. - Ладно, чего рассиживаться, пошли твоих баскетболистовискать, а заодно и моих балбесов.

Они прошли к игровому полю под названием «Дом Павлова». Игратолько что закончилась, и пейнтболисты, сняв маски, стояли у входа на поле,пили воду, некоторые ушли заряжать газом баллоны, а мальчики-менеджерыподносили коробки с желатиновыми шариками для стрельбы.

- Алексей Михалыч! - завопил один из игроков, бросаяськ Чистякову. - Вы играть приехали?

- Да бог с тобой, Женя, какой из меня игрок. Я вотсупругу привез воздухом подышать, шашлыков покушать. Женя, ты не видел,случаем, двух очень высоких игроков? Отец с сыном, баскетбольные такие.

- Андрей Николаевич со Славкой? Видел, - кивнул Женя. -Они, по-моему, на «Сайгоне» играют.

- А ты что, знаешь их?

- Ну так мы все друг друга знаем, я имею в виду, те,кто постоянно играет. Они каждое воскресенье приезжают, у них своя команда. Мыс ними часто играем.

Чистяков еще минут пять поболтал с коллегами, и когда судьяобъявил начало новой игры, пожелал им удачи, помахал рукой и повел Настю поузкой тропинке в ту сторону, куда показывала деревянная стрелка с надписью«Сайгон».

Отца и сына Лозинцевых они увидели сразу. Сын стоял запределами поля и отчаянно «болел» за своих, а отец с поднятым вверх маркером вэтот момент выходил из игры.

- Андрей Николаевич? - обратилась к нему Настя.

- Да, слушаю вас.

Лозинцев снял маску, взял со столика бумажный платок, вытервспотевший лоб. Сын тут же подошел и встал рядом. Одно лицо. Конечно, междуними почти тридцать лет разницы, старшему сорок четыре, Настин ровесник,младшему шестнадцать, но в том, что они отец и сын, не смог бы усомнитьсяникто.

- Меня зовут Анастасия Павловна, я из…

- Да-да, - перебил Лозинцев, не давая ей договорить, -мне Эля говорила про вас. Вы насчет Кристины?

- Да. Вы сможете уделить мне время?

- Пожалуй…

Он вопросительно посмотрел на сына. Тот неопределенно пожалплечами.

- Мы же еще играть собирались, - сказал Ярославнеожиданным для его возраста басом.

- Не обязательно прямо сейчас, - поспешила заверить егоНастя. - Мы подождем, пока вы закончите.

- У нас еще три игры, потом обед, - Лозинцев посмотрелна часы. - Давайте в два, хорошо? Мы на два часа как раз шашлыки заказали. Вынайдете нас в зоне отдыха.

Настя молча кивнула.

- Не рвется он с тобой разговаривать, - заметил Леша,когда они отошли от поля. - Так что все твои ухищрения пошли прахом: если емуесть что скрывать, то за три игры он вполне может подготовиться.