В одну из таких недобрых ночей решился Максим на полумеру, чтобы как-то сдвинуть с места эту застрявшую посреди дороги громоздкую телегу, но и себя не уронить. Словно бы случайно где-нибудь встретиться с Верой. Проблемой это «где-нибудь» не являлось: работала Вера в поликлинике, оставалось только узнать утренний или вечерний у неё приём в нужный ему день. Что легко решалось одним звонком в регистратуру. Нужным оказался завтрашний день, удачно получалось, что совпало с приёмом вечерним.

Готовился основательно. Выбирал одежду, выбирал выражение лица, соответствовавшее столь неожиданной и негаданной встрече, первую сказанную фразу. Заканчивала Вера в семь, начало сентября, светло ещё долго будет. Все эти дни вообще погожими, тёплыми выдались – и погулять в удовольствие можно, и посидеть, как уж там получится, загадывать не стал. А нужный день – четверг, почитал он удачным для себя.

Но, как говорится, человек лишь предполагает. Утро проснулось ясное, небо безмятежное, настроение у Максима, забыл, когда было такое, ему под стать. К обеду же набежала вдруг откуда-то хмарь, обратила невесомые, лёгкие облачка в брюхастые угрюмые тучи, зашлёпали по земле первые капли-разведчицы, минута-другая – и хлынуло сверху обильно и шумно. Ещё и заметно похолодало. Что сильно подпортило настроение суеверному Максиму, не раз убедившемуся, что если уж с начала не заладится, везения потом не будет. Судя по всему, дождь этот вряд ли до вечера угомонится, какое тогда гулянье, какое сиденье.

Не совсем отвернулась удача, ближе к вечеру небо проморгалось, но изредка срывались ещё с неба затаившиеся дождевые последыши, угрожали. И повсюду эти лужи-ловушки, неукротимые, наглые потоки вдоль дорог, на другую сторону улицы перебраться проблема подчас неразрешимая. В подъезде, что ли, с Верой прятаться, чтобы пообщаться? Конечно, разумней и надёжней всего посидеть с ней в кафе, но плохо верилось, что согласится она, не тот случай. Кроме того, получится тогда, что первый шаг навстречу всё-таки он сделает, чего не хотелось бы. Сначала решил перенести случайную встречу на более благоприятный день, затем так же суеверно подумал, что, изменив первую задумку, спугнёт удачу. Кое-что из начального замысла пришлось теперь изменить: вместо уместной бы сейчас легкомысленной ковбойки с джинсами и кроссовками облачиться в пиджак и туфли. Ну и, тоже не радость, оснаститься зонтом.

Без десяти семь Максим занял наблюдательный пост, очень удобный, под навесом у магазина. И от очередного вдруг дождевого приступа там сбережётся, и люди туда-сюда снуют, не будет маячить, если Вера, выйдя, сразу поглядит в его сторону. Главное же – отчётливо виден оттуда поликлинический вход-выход. И настроение чуть похорошело: дождь, как по заказу, прекратился, зонт не понадобится. Мнилось это ему добрым знаком, уверенности придавало и оптимизма, всё дальнейшее представлялось не таким уж сложным. Вера выйдет, он двинется ей навстречу, глядя куда угодно, только не на неё, но держа в поле зрения, не дойдя трёх-четырёх шагов, поглядит на часы, будто не гуляет тут он, а по делу куда-то следует, затем поднимет глаза, увидит её, вскинет удивлённо брови, усмехнётся: ба, какая встреча, после дождичка в четверг! А дальше – по обстоятельствам. И почему-то думалось ему, что обстоятельства эти будут не худшими.

Вера вышла в шесть минут восьмого. Разделяло их шагов тридцать, Максим сумел одолеть лишь десяток из них. Подкатил к ней автомобиль, притормозил, Вера открыла переднюю дверцу, села, хлопнула ею – и укатила. Всё это произошло так неожиданно и быстро, что опешивший Максим не только не успел разглядеть и запомнить, какой была машина и с каким номером, но даже какого она цвета, какого-то тёмного, если вообще не чёрного. Но это что – не заметил, кто сидел за рулём.

Потом, немного поостыв, дома уже, вытянувшись на диване и закрыв, чтобы отрешиться от всего, глаза, размышлял он, как быть дальше. Прежде всего, выяснить, Олегова ли это машина. Да, ничего о ней не запомнил, но не так уж велика проблема: что Олег – Верин одноклассник, облегчало поиски. Не знает он, кто и где Олег сейчас, но знает, например, Люсю, тоже Верину одноклассницу, есть ниточка. А если не Олег, то кто? Кто-нибудь другой? Лучше это или хуже? Чего лучше-хуже? И внезапная мысль: а если та машина вообще ничья, заказала Вера такси, куда-то опаздывала, спешила? Может ведь такое быть, почему нет? Впрочем, на такси не похожа была, шашечки эти наверняка разглядел бы, приметные они. Но какие сейчас шашечки? – многие на своих личных машинах подрабатывают или арендуют, столько тут вариантов…

Не покоило и другое, не ведал он, как отнестись к этому. Для чего затевать, выяснять? Если хочет он, а ведь хочет же, помириться с Верой, жить с ней дальше, надо ли копаться в этом, растравливать себя? Ну, допустим, Олег, тогда что? Не Олег, кто-то другой, что тогда? Печальный опыт уже приобрёл, добром не кончилось. Да, села в машину, да, хоть к тому же Олегу, и что? Виновата, скажет она, что мерещится ему всякая гнусь, что в патологической ревности своей в маньяка уже превращается?

Но вот не отпускало, знал, что всё равно не удастся ему смириться, что должен он распутать этот дьявольский клубок, иначе ни днём, ни ночью покоя не будет. Нужно было с чего-то начинать, и он, прикинув, решил, что грамотней всего – с Люси. Лечил раньше её маму, перезванивались, в телефоне хранился её номер. Не прояснилось только, как вывести её на разговор об Олеге. Чего вдруг? А если доверила Вера подружке о нынешних своих отношениях с Олегом, тем более Люся не разоткровенничается, сомневаться в том не приходилось. А если знает Люся о его разладе с Верой – тем паче.

Повод позвонить ей, однако же, сыскался, пусть и весьма сомнительный. Разбирал-де истории болезней, увидел мамину, пожурил себя, что до сих пор не поинтересовался её здоровьем, не чужая ведь. Нашёл её номер, очень постарался, чтобы голос звучал непринуждённо, спросил, как живётся-можется, выслушал, что помаленьку, осведомился о мамином здоровье. Здоровье, к счастью, не внушало опасений, не пришлось ещё и на это растрачиваться. Удачно сумел переключиться на суматошную, разобщённую нынешнюю жизнь, посетовал, что не только видеться – позвонить друг другу не удосужимся. А кое-кто вообще занёсся высоко, былых друзей в упор не видят, зажирели, хоромы себе понастроили, машин престижных понакупали. Недавно, к примеру, случайно увидел, как Олег в такой по городу катил. Ну какая же она престижная? – хмыкнула Люся, – обыкновенная «девятка», ещё и подержанная. Может, обознался я? – предположил Максим, – какого она у него цвета? Оказалось,