на «Ветерка». — Сухарь, не подходи, — приказал я неугомонному дракону.

Сухарь фыркнул, явно не соглашаясь. Он взмахнул кожистыми крыльями, начал бегать на задних лапах, разбрасывая повсюду грязь, а затем высоко подпрыгнул. С визгом дракон взлетел, покружил над нашим караваном, а затем пролетел над приближающимися кочевниками. Они остановились и с недоумением уставились на существо. Затем Сухарь с громким криком улетел в сторону горного хребта.

Ради всего святого, что это за ерунда? Неужели никто не слушает инструкций?

— Харгрим из Фандора, — сказал высокий мускулистый мужчина. Он не был похож ни на степняка, ни на варяга. Возможно, смесь всех трёх рас. Глаза очень тёмно-красные, с золотыми вставками. Единственный парень там, у которого нет лука или какого-либо другого оружия. — Я знал, что дорога рано или поздно приведёт тебя сюда.

Я бы не понял этого крепкого незнакомца, если бы не изучал язык. Мужчина говорил на имперском языке.

* * *

— Владислав, — предостерегающе сказал Филимон, но один из всадников направил свою лошадь вперёд, и я обратил на него внимание. У воина были бронзовые от загара руки, и жёсткое, опалённое солнцем лицо, полное морщин и шрамов.

— Это он? — прошептал он, изучая меня расчётливым взглядом.

— Это был дракон, Хагал, — ответил первый мужчина. — Ты видел это.

— Да, это так, — ответил Хагал и поприветствовал меня на грубой простонародной речи. — Я Хагал, сын Духвама. Мы правим этой землёй, — похвастался он.

— Я… Владислав, — ответил я, не впечатлённый, но решивший сохранять простоту. — Я исследователь.

Воцарилось гробовое молчание между двумя группами мужчин. Некоторые из кочевников растерянно смотрели друг на друга, в то время как пара откровенно расплылась в улыбках.

— Владислав, — начал Хагал, глядя на своих людей, а затем на небо над ними в поисках дракона. — Похоже, вы не просто исследователь, — сказал кочевник с хищной улыбкой, и на этот раз почти все рассмеялись.

Филимон прервал странное праздничное настроение.

— Харгрим из Фандора. Твое присутствие согревает сердце, — сказал он, благоговейно глядя на крепко сложённого незнакомца. — Ты узнаешь меня?

— Да, — прошелестел Харгрим. — Я вижу тебя перед собой.

— Вы будете оспаривать право моего прохода? — спросил Филимон, переходя на имперский.

— Куда ты ищешь путь раб? — спросил Харгрим.

Я понял, что никто другой не может понять их слова. Харгрим понял, что я тоже могу их понимать.

— Мы стремимся найти путь в Проклятые земли, — объяснил Филимон немного натянуто. — Мои путы раба разорваны, как и ваши.

А?

Харгрим усмехнулся ответу старого ассасина.

— Он говорит на нашем языке, но ходит ли он среди деревьев, может ли он слушать?

— Что это значит? — спросил я, и Харгрим обратил на меня свой странный взгляд.

— Ты не такой, как Дана и Дан, — сказал Матвей, который, по-видимому, достаточно понимал Древний язык, чтобы следить за нашим разговором.

Не полуночник.

Ах.

Долбаные фанатики.

— Это будет проблемой? — спросил я незнакомца, который внимательно наблюдал за ними.

— Не для меня, укротитель монстров. Не думай, что путь неохраняем или нет опасностей, — ответил Харгрим и, повернувшись к Хагалу, который также наблюдал за нашей перепалкой с религиозным рвением, добавил. — Ты должен пропустить его.

— Что я получу взамен? — прошелестел Хагал.

— Одолжение, — без колебаний ответил Харгрим. — Поверь мне, этого было бы достаточно, чтобы все двери открылись.

Я счёл соглашение справедливым и, самое главное, чертовски дешёвым.

Харгрим смог убедить Хагала, сына Духама, пропустить нас через его территорию. Мы провели в форте один день, а затем отправились в сторону Светлых гор.

Путь через Нефритовое озеро был не из лёгких, он таил в себе опасность. Казалось, озеро предостерегает путешественников от приближения к имперским землям. Однако ничто в этом путешествии не сулило нам лёгкой дороги.

* * *

Я сидел у костра, наблюдая за игрой пламени на стенах форта. Люди вокруг ещё не спали, но большинство уже погрузилось в крепкий сон.

Я тихо сказал Филимону, который был занят своей трубкой:

— Потеря Торгового пути, должно быть, сильно ударила по хану. Его влияние на юге ослабло, несмотря на захват Новгорода.

— Нелегко держать под контролем такую отдалённую территорию через пустынные переходы, — ответил Филимон. — Особенно без достаточных сил.

— Как ты думаешь, хан может пойти сюда?

— До портов в Новгороде добраться легче, возможно, даже с севера, — заметил Филимон.

Я кивнул, соглашаясь с ним. Это имело смысл.

Но если у кого-то нет кораблей для снабжения, то Юг всегда будет слишком далеко.

— В конце концов, хан придёт сюда, если только не разгорится война северян против степняков, — добавил Филимон. Я на мгновение уставился в тёмное небо.

Кочевники не преследовали нас, когда я объяснил им, что дракон не вернётся в этот день. Но я всегда знал, когда вернётся Сухарь. Не то чтобы я точно знал, но всегда это чувствовал.