— Ты знал Харгрима? — спросил я, понизив голос.

— Я знал о нём, — ответил Филимон, протягивая мне сушеное мясо. Я взял её и осторожно откусил. Вкус был приятен. — Он известный имперский кузнец.

— Что он делает с кочевниками? — спросил я у Филимона, надеясь получить полезную информацию. Я думал о сломанном клинке Радиона, который всё ещё лежал в моих седельных сумках. Сможет ли Филимон его починить?

— Он не говорил, — ответил Филимон, вытаскивая из костра — стальное оружие. — Это обычный метательный топор. Я сделал около восьмидесяти из них. Некоторые мои работы получили названия и пользуются спросом, но он никогда не достиг мастерства Харгрима. Меч Королевы был выкован именно им. Он больше как художник.

— Сколько ему лет?

— Намного старше меня, — ответил Филимон.

В этом было что-то странное.

— Откуда он? — Я вспомнил свои сны.

— Я думаю, он был рабом изначально.

Как и Филимон.

— Кто такой Хагал? — спросил я, сменив тему. Я знал, что Филимон не любит говорить об этом, но я уважал старика достаточно, чтобы не заходить слишком глубоко в этот вопрос.

— Ты это слышал? — Филимон уставился на меня.

— Так он важная фигура? — спросил я. Филимон как будто довольно хихикнул, хотя непонятно, от чего — от удовольствия или от кайфа. Мне тоже показалось, что мои губы почему-то дрожат.

— Хагал будет притворяться, что он разбирается в чём-то, — вставил старик. Он сделал паузу и осторожно огляделся, как будто ждал нападения из темноты, окружавшей нас. — Но, с другой стороны, он ненавидит, когда об этом говорят открыто.

— Звучит как придурок, — сказала Дана, чуть не вызвав у меня сердечный приступ. Филимон, вероятно, заметил раньше меня, как я отреагировал на её слова, и усмехнулся.

— А что это у тебя? — спросила она, потянувшись за мясо. Дана откусила кусок. — Чёрт возьми, неудивительно, что вы выглядите довольными. Это прикольная штука!

— А какая она на вкус? — раздражённо спросил я, но она не ответила. Моё разочарование сменило всё это тёплое спокойствие, и я повернулся к всё ещё хихикающему Филимону. — Можно ли нам доверять Кузнецу?

— Непросто понять, что он за тип. Харгрим почти исчез из круга общения после королевы Леаны…

— Подожди, — перебил я его. — Мне кажется, я слышал это имя раньше.

— Владислав, — предостерег Матвей. Очевидно, домовой тоже оживился. — Могу я поговорить с тобой наедине?

— Конечно, — согласился я и заставил себя подняться.

— Откуда ты знаешь это имя, Владислав? — спросил меня Филимон из-за завесы белого дыма.

— Хм, — пробормотал я, и взгляд Матвея стал угрожающим. — Не уверен. Это мясо действительно мутит мне голову.

— Ммм, да, — промурлыкала Дана, наевшаяся и полусонная, с закрытыми глазами. — Но это так приятно!

— Что это, Матвей? — спросил я, когда Матвей увел меня от костра и смеющейся полуночницы.

— Твой друг — ассасин, — объяснил домовой. — Он тот кто знал Лариона, я прав?

Вздохнул

— Матвей, успокойся. Мы с Филимоном многое прошли вместе. Он спас мне жизнь в Новгороде. Тебе не нужно беспокоиться о нём.

Прищурившись, я смотрел на него. Даже в темноте нос домового выделялся на фоне остального лица. Никакое количество волос на лице не может скрыть этого монстра.

— Ты находишь это забавным? — Матвей хмыкнул, увидев мою ухмылку.

— Я думал о другом, Матвей. Я занятой человек, у меня много всего на уме, — отвечаю я. — Владислав или Ярослав, какая разница? Эти люди любят давать прозвища.

— Именами не разбрасываются, — предостерегает меня Матвей. — Это поучительная история, которой Народ учит о начале Третьей эры.

— Что это?

— Эпоха, смена времён. Война с некромантами, например, произошла в конце Первой эпохи, королева Леана правила большую часть Второй, — объяснил Матвей. Всё это ужасно скучно для меня, если не считать одной маленькой детали.

— Леана, — произношу я медленно.

— Мать Даны, — пояснил Матвей.

Ах.

Ни за что.

Остролистное дерьмо!

— Дана преследует королевскую семью? — засмеялся я, а Матвей подскочил и ударил меня в колен. — УХ ты! — Закричав, я выпустил дыхание. — Что за чёрт? — Домовой чувствует себя таким же сильным, как Семен.

— Говори потише, — проворчал Матвей.

Я встал и пнул ногой, целясь в его большой нос. Он каким-то образом увернулся, проскочил и уклонился от удара коленом в голову, не моргнув и глазом. Остановившись, тяжело дыша и совершенно сбитый с толку, я спросил:

— Как, чёрт возьми, ты это делаешь? — Скривившись, с ненавистью глядя на маленькое существо.

Матвей пожал плечами.

— Боги благоволят ко мне больше, чем к тебе, — просто отвечает он.

— И что, ты просто уворачиваешься наугад? — огрызнулся я, не веря