то, я, говорит, на целой месяц по всем заводам работы приостановлю и расчета никому не дам. Знаю, говорит, что есть промеж вас такие, что придерживаются этой сопелковской пакости. Чтобы, говорит, Иван Семеныч, жив или мертв, в свою семью предоставлен был завтра. Наутро в возочке крытом (и окошечки рогожкой затянули) представили беглеца живого: Иван Семеныч, да не тот. Одичалый, как вепрь, и грозный: дня не прожил - все разбивает, детей и жену колотит и на свекровь посягнул. И было последнее горше первых. Лучше бы-де его в лесу-то так и оставить совсем.

Рассказ опять подживил слушателей вызванным им искренним смехом.

Белая, сытая попадья обносила гостей чаем, кланялась и упрашивала не церемониться - кушать. На столе на множестве тарелочек разложена была разнообразная снедь: орехи и круглые сухие прянички с оттиснутым груздочком; были и битые пряники, и мелконькие валдайские баранки, нетленные и несокрушимые, и сотовый мед, которым кланялась матушке благочинной другая попадья, и варенье малиновое из отборной ягоды, также поклонного приноса от сердобольной прохожанки. Между сладким довольно и горького с солеными принадлежностями. И тут все больше поклонное, дареное, начиная с пенника и кабацкой настойки и наливок до соленых груздей и рыжиков.

Рыжики в тех местах приобрели громкую славу, и потому благочинному надо было гостей удивлять: выставлены были отборные маленькие, отваренные в уксусе, и кадочные из-под пресса, столь улежалые, что хрустели на зубах и щипали язык. Попадья гостей ждала, а потому озаботилась и рыбником с семушкой, и жареной рыбкой - лещом. И жареное коровье вымя заняло на столе свое неизбежное место рядом с огурцами, круто заправленными чесноком и очень твердыми и холодными. Довольно было и сдобного, и пряженого.

Все это поставлено было на один стол, и все это пилось и елось вместе: пили перед чаем и за чаем; поразвеселились, однако вовремя спохватились.

- Не пора ли уже послать за дьяконом-то?

Послали за дьяконом.

Благочинный достал бумаги, чернильницу с заплесневелыми чернилами и скоробленным лебединым пером: надо отбирать сведения и писать ответ в консисторию и ко владыке.

Пришедший дьякон обошел всех отцов: у всех перецеловал руки и остановился у двери с покорным видом, с преклоненной головой, проникнутый скромной ролью секретаря съезда. Благочинный поподчевал водочкой, дьякон поломался немного и выпил без закуски.

Отец Корнилий приласкал и пошутил:

- Ну как твои пчелки, дьякон?

- Нынче, ваше благословение, хорошо роились, сильно: лето светлое, произрастение злаков преобильное...

- Ну да ведь ты на пчелу слова такие знаешь.

- А молитвенные слова, ваше благословение, знаю.

- Нет, вон мне про тебя одна ваша баба рассказывала, что такие-де молитвы читаешь, что она от страха и трепета едва на ногах устояла.

Дьякон отвечал подначальным хихиканьем и маханием рукой. Взгляд его говорил: «Экой добрый пастырь, экой добродетельный: все шутит, нами не брезгует. Вот бы кого на благочиние-то, а не нашего змия - василиска и аспида».

- Ну-ка, дьякон, садись - пиши! - говорил этот змий-василиск обычным, несколько грубым и повелительным тоном.

Стали отбирать мнения.

Дьякон писал: «По харахтеру своему раскольники разнятся между собой в вероучении по двум толкам: сектанты-филипповцы и сектанты-странники. Из последних не все находятся в странствовании, а большая часть их, в силу своего учения, занимаются пристанодержательством скрытников».

Дьякон вытащил из-под полы обломанный ножичек, приладил на ноготок левой руки расщеп перышка, подвел к свету, скосил левый глаз, отрезал и подточил.

Этим воспользовался Евтихий:

- Я бы полагал тут присоединить догматическое положение: все раскольники - беспоповщинской секты, то есть законного священства не приемлют, равно как и христианские браки отметают. Яко несть во устех их истины, сердце их суетно, гроб отверст гортань их, языки своими льщаху.

Все согласились, и дьякон приписал.

- Теперь, во исполнение консисторского указа, упомянуть о влиянии их, -предложил благочинный.

- Ваше мнение, отец благочинный?

- Раскол здесь отличается фанатизмом, все преданные ему грубы, чрезмерно горды и угрюмы по виду.

- В Грудинке на базар хоть не показывайся - огорчают, - вставил Корнилий, - малые ребята начали ржать и сзади бегать.

Благочинный сильно тряхнул волосами и, сердито расправляя плечи, диктовал: «Такой характер (писал за ним дальше дьякон) воспитала в них филипповская секта, которой они издавна преданы и упорно держатся».

- Полагал бы добавить, - перебил Евтихий. - Влияние раскольников на православных сильно и выражается главным образом: первое - в отклонении всех родителей от обучения грамоте детей в церковноприходских школах; второе...

- Садитесь-ко, отец Евтихий, к дьякону-то поближе: ему будет вразумительнее. Пиши-ко, дьякон, не торопись, не наври. Выпей-ко для вразумления-то! - благословлял отец благочинный.

Дьякон высморкался в пол, выпил и опять писал: «Второе - в укреплении прихожан в том лжеучении, что нет нужды в церкви. В грехах не нужно каяться перед священником, а надо каяться перед единым только Господом, каковое лжеучение, кроме того, что, отлучая нерадивых прихожан от исповеди и Св. Тайн причастия, и совращает в раскол, но и составляет главную причину различных в приходах пороков».

- Что достигается положением этим? - вмешался Корнилий.

- По пророку Давиду: «Суди им, Боже, да отпадут от мыслей своих, по множеству нечестия их изрини я, яко преогорчиша тя, Господи!» -воздохнул Евтихий.

- Пократче бы записать-то надо, - возразил Корнилий, - да и вопрос столь многозначителен, что не излишне бы было собрать мнения. По ним гражданское начальство действовать будет и может впасть в заблуждение. Я так вот как написал про себя дома; прошу прислушать: «Отношения к местным властям гражданским - хладнокровные.»

Не то, кажется, слово-то, ну да отец Евтихий пособит! «...Хладнокровные с опасением и малодоверчивые, почему они и стараются избегать обращения и собеседования с нами, считая по своей секте как бы грехом правильное со властями отношение. Отношение православных людей к раскольникам вообще почтительные и уважительные, так как люди в раскол поступают большей частью в старости и, поступив, показывают вид степенный, оберегаясь и в словах, и поступках очернить себя, то простой народ и почитает их на особенном счету на пути как бы спасительском, по подобию пустынников и нередко слушает их со вниманием».

И это писал дьякон. Наклонив голову под стол, он зарядил нос табачной понюшкой.

- Всякой злак на службу человеком, - торопливо сказал Евтихий, словно икнул.

- Вы как, отец Разумник, об этих положениях полагаете?

- Раскольники мои к местным властям непочтительны, наипаче бегуны, а православный народ к раскольникам снисходителен.

- А дух раскольнический?

- Дух раскольнический