— Ты спас меня, спасибо тебе, — Алиса слабо улыбнулась. — Антан мне всё рассказал.

— Да не за что… — Артём снова закрыл глаза. Усталость будто придавливала его к кровати. Он задумался, что заставило его стрелять. Не без труда он пришёл к выводу, что в первую очередь боялся за себя.

— Кажется, Иргойль не очень доволен моим поступком…

— Не обращай на него внимания, — нахмурилась Алиса. Помолчав, она спросила:

— Ты то как? Болит?

Артём положил ладонь на шею и почувствовал плотный слой бинтов.

— Болит чертовски, голову не могу повернуть.

— Подумать только, эта тварь к тебе присосалась всё таки… — грустно выдохнула Алиса. — Прости, можно я спрошу?

Артём приоткрыл один глаз и глянул на Алису.

— Что ты почувствовал?

Артём повысил голос:

— Что я мог ещё почувствовать, кроме боли? Эти… Нити или щупальца, как их там… Они будто живые… Вгрызаются… Боже… — Артём зажмурился и закрыл лицо ладонями. — Сколько ещё ждать, пока Антанарис дойдёт до Первомая? Я больше не могу…

— Великий Первомай, ну ты и нытик! — снова вмешался Цицерон. — Заткнись пожалуйста, меня сейчас стошнит… Алиса, а ты чего расселась! Быстро ложись!

Рядом с кроватью со стаканом воды возникла уже знакомая брюнетка.

— Привет, — улыбнулась она. — Я Диана. А ты Артём, я знаю. Выпей это. Только придётся подняться, — последнюю фразу она добавила с искренней жалостью, и уголки её губ опустились.

Губы дрогнули, казалось, она нервничала. Артём сжал зубы, терпя боль, медленно поднялся и сел на кровати.

— Вот, держи.

Артём взял стакан, сделал глоток и тут же закашлялся. Он схватился за горло и Диана осторожно забрала у него стакан.

— Чёрт, как больно глотать! — выдавил он.

— Это нормально, но надо всё равно пытаться. Ты не ел уже больше суток, надо хотя бы попить. Иначе сил не будет на выздоровление, — с грустью сказала Диана и, осторожно взяв руку Артёма, снова вложила в неё стакан.

— Давай, лучше залпом.

— Ладно, — выдохнул Артём. Он посмотрел на стакан в своей руке, зажмурился и поднёс ко рту.

Ему пришлось сделать несколько глотков, чтобы осушить стакан.

— Вот и отлично, ты молодец, — снова эта холодная, безразличная улыбка и блеск чёрных глаз. — Уже завтра поедете домой. Только тебе, — Диана посмотрела на Артёма, — надо будет мазать рану ещё некоторое время. Я тебе дам запас бинтов, будешь делать перевязку. Договорились?

— Хорошо, — выдохнул Артём. Он упал на кровать и, не без усилий повернулся на бок. Тут он заметил, что его майка вся была в крови. Отчетливо вспомнил брызги крови, упавшие на лицо во время борьбы с кроветниками. Провёл ладонью лбу и носу — вроде чисто. Он услышал, как Алиса вздохнула и улеглась на соседнюю кровать. Как только закрывал глаза, сразу же возникали видения — блестящий на свету ламп в полумраке хобот, Алиса, которая лежит и не двигается, лицо её скрыто волосами… Нет, хватит. Он переключил мысли на видение об отце. Это видение было тогда, еще в лесу? Или сейчас, прямо перед тем, как он очнулся? В последнее время слишком много видений, странных снов, и все они — о Электрограда. Артём зажмурился и, взявшись за голову руками, попытался вспомнить, что случилось в лесу. Он мог вспомнить и почувствовать странное прикосновение длинных, холодных пальцев. А колесница? Что ещё за колесница и кони? Чёрный, белый… Это безумие тянется с самого начала, с того самого момента как… Дима разжал пальцы. Может, Дима хотел убить его?

Артём понял, что уже никогда не сможет стать прежним. Если это было возможно несколько дней назад, даже после встречи с Вершителем, то теперь… Теперь он видел слишком много. Он вдруг с ужасом понял, насколько хрупким может быть человеческое тело. От ужаса у Артёма перехватило дыхание. Что было бы, если он не смог выстрелить? Если бы в винтовке не было патронов?

Нет. Теперь всегда, постоянно он будет ждать подвоха. Ошибки, нападения, боли. Ведь с мамой или с отцом тоже может произойти что угодно… Прямо сейчас. Он больше никогда не сможет просто наслаждаться жизнью, как раньше. В жизни столько же света, сколько и тьмы. А может, тьмы и вовсе больше. Только бы с родителями и с придурком Димой всё было в порядке, когда он вернётся. И с Наташей. Ей он обязательно расскажет всё то, что произошло с ним.

Заболели скулы и защипало нос — на глаза навернулись слезы. Да хватит уже, сколько можно! Сейчас самое неподходящее время рыдать!

— Артём, — вдруг тихо сказала Алиса.

Артём открыл глаза и размазал по щекам пару собравшихся в уголках глаз слезинок. Цицерон и Диана громко что-то обсуждали в соседней комнате, но слов было не разобрать.

— Всё будет хорошо теперь. Мы справились. И ты обязательно вернешься домой, в свою Электроград. Я в это верю.

Артём кашлянул, на всякий случай, чтобы голос не дрожал.

— Спасибо, Алиса.

Ночью он проснулся от её голоса.

— Ты спишь? — спросила она совсем рядом. Он медленно, терпя боль, повернул голову и увидел Алису, которая стояла рядом с его кроватью. В полумраке, перемешанном с жёлтыми бликами, её бледное лицо казалось жутким.

— Да, а ты чего…

— Мне не спится, — она грустно посмотрела в сторону.

— Очень жаль, — Артём протёр глаза и зевнул.

— Извини, что разбудила, я пойду лягу и попробую уснуть, — прошептала она, опустив голову, и уже сделала первый шаг, но тут Артём сказал:

— Ты издеваешься?! — нахмурился Кристалинский, — Ты уже меня разбудила!

В голове снова вспышка — худое, обессиленное тело со всей силы врезается в дерево, голова откидывается назад, раздаётся хруст. Это кора или кости?

— Давай сыграем в Четвёрку? Антан принёс мне карты.

— Хорошо, — устало выдохнув, ответил Артём.

— Если тебе не хочется…

— Давай сыграем, — выдохнул Артём с лёгкой улыбкой, медленно поднимаясь и поддерживая рукой голову, — ты меня уже разбудила, чего теперь идёшь на попятную?

Алиса сжала губы.

— Спасибо, Артём.

Артём облокотился спиной о стену и сел на кровати, согнув ноги в коленях и прижав пятки друг к другу. Алиса достала карты из под своей подушки и, усевшись на край кровати напротив Артёма, принялась раздавать их.

Артём повернул голову и посмотрел на окно, из которого лился желтоватый свет ламп. Улица была пуста и тишина, смертельная тишина стояла в воздухе.

— Долго ещё до утренней трети? — спросил он.

— Уже скоро, — ответила Алиса, и вдруг замерла, не успев кинуть очередную карту в стопку Артёма:

— Ты так и не рассказал, что ты видел у статуй. Не помнишь?

— Я видел Электроград.