Прикрыв глаза, сосредоточилась на искомых предметах. К счастью, они оказались даже ближе, чем я предполагала.

- За мной! - скомандовала, устремляясь в смежную с нашей комнату.

Приготовилась встретить там Совет в полном составе, скрупулезно изучающий "находки" Лонара или, в крайнем случае, полк солдат, охраняющих мои сокровища. Де Ранвальм, в отличие от меня, дураком не был и уж точно не оставил бы их без надежного присмотра. Каково же было мое удивление, когда в комнате обнаружился только… Элек.

Присев на краешек стола, эмпат задумчиво перебирал страницы, исписанные неряшливым почерком Велены. За спиной Элека отчетливо просматривался ларец с откинутой крышкой, что позволяло увидеть его содержимое - все четыре флакона.

- Элек! - Я было кинулась к ларцу, но эмпат преградил мне путь.

Рэй тем временем попытался подобраться к столу с другой стороны, но, сделав несколько шагов, остановился, как вкопанный.

- Я не могу сдвинуться с места! - возмущенно пожаловался друг, делая тщетные попытки оторвать ногу от пола.

Не сумев этого сделать, попробовал рукой дотянуться до пузырьков и, когда пальцы уже готовы были коснуться заветного ящичка, кисть тоже, словно парализовало. Эльф замер в причудливой позе, яростно вращая глазами.

- Демоны! Ты что со мной сделал?! - не своим голосом завопил он.

Не оборачиваясь к разъяренному эльфу, Элек спокойно произнес:

- Это не я, а придворные маги постарались. Любой, кто приблизится к этим штуковинам, будет обездвижен.

- Странно, но твои-то конечности вполне даже неплохо шевелятся, - сухо заметила я.

- Логично. Ведь именно мне доверили охранять улики, - важно проговорил де Ранвальм, расправив плечи и стараясь казаться значимее, чем был на самом деле. - Советую тебе, Нарин, поубавить прыти. Если, конечно, не хочешь присоединиться к своему другу и "отдохнуть" здесь какое-то время.

Это что еще за выпендреж?!

Я закатила рукава, готовясь к бою. Еще посмотрим, кто кого! Маги меня или я магов.

- Элек, лучше не доводи до греха. Отойди, пока прошу по-хорошему.

- Нет! - осмелился мне перечить эмпат. - Как твой будущий муж я запрещаю тебе находиться в этой комнате! Уходи, Нарин!

Эти слова были похлеще красной тряпки для разъяренного быка.

- Слушай, убогий! - прошипела я. - Станешь ли ты моим мужем, это еще вилами по воде писано. А вот я, как твоя правительница, приказываю тебе: прочь с дороги! - начала приближаться, пристально глядя в блеклые глаза абсолютно безвольного существа, порабощенного властным дедом. Сейчас во взгляде Элека, как ни странно, таилась непоколебимая решимость.

- Нет, Нарин! Пока Совет не убедится, что это не угрожает безопасности нашего королевства, ты не сможешь их забрать!

- Спорим? - усмехнулась я.

Воздух вокруг эмпата начал закручиваться в воронку. Элек испуганно пригнулся, потом, под влиянием невидимого толчка, неуклюже откатился на несколько метров и замер, удивленно хлопая белесыми ресницами. "Вот вам и охранник", - подумала я, протягивая руки к заветной шкатулке.

Защитная оболочка, окружавшая ларец, будто треснула по швам, делая его доступным для меня. И тут Элек (совсем страх потерял!) неожиданно набросился на меня сзади и попытался оттащить от стола. Костлявые пальцы эмпата намертво впились мне в плечи.

Я попыталась вывернуться, но доходяга де Ранвальм оказался на удивление сильным и никак не желал разжать свои "клешни". Ну, точно синяки останутся.

Не сдержавшись, вскрикнула от боли. А потом горячо пожелала, чтобы наша нелепая борьба закончилась поражением де Ранвальма и чтобы он больше никогда не возникал на моем пути.

- Да пропади ты пропадом! - в сердцах выкрикнула я.

Мгновение, и цепкая хватка ослабевает. Словно подкошенный, эмпат падает на пол. Я смотрю в его пустые, словно покрытые коркой льда глаза, на его руку, с зажатым в ней лоскутом от моего платья, и понимаю, что совершила что-то ужасное. Непоправимое.

Переглядываюсь с Рэем и читаю в его глазах неподдельное отчаяние.

- Ты его убила, - глухо произносит он, и эти слова звучат как сигнал.

Двери неожиданно распахиваются, гулко ударяясь о стены. Меня окружают старейшины, маги. Они что-то кричат, тормошат. Потом кто-то сжимает мои запястья, стягивая их мертвой петлей за спиной. И мне кажется, что подобное происходило в моей жизни и раньше. Как и сейчас, преследуемую ненавидящими взглядами, меня уже уводили коридорами Ирриэтона в неизвестность.

Осознание простой истины повергло в отчаяние. Дважды я становилась пленницей в этом замке, ожидая вердикта Совета. В третий раз, точно знала, меня ничто не спасет. Копилка чудес иссякла.

Лонар

Старейшина стоял как громом пораженный. Перед ним распласталось безжизненное тело внука. Внука, который частенько выступал пешкой в его политических играх и который сегодня должен был только разозлить Нарин, чтобы та показала старейшинам, на что способна. Она и показала, без малейшего сожаления лишив Элека жизни, а Лонара - единственного наследника.

Он добился того, что хотел. Но какой ценой! Сердце старейшины заполнила нестерпимая боль, а из глаз покатились непрошенные слезы.

…Хлопья снега кружили в воздухе, забирались за ворот платья, путались в волосах и таяли на моих ресницах, смешиваясь с каплями слез. Стоя на краю обрыва, я выкрикивала в никуда единственное имя, которое еще могло что-то изменить в моей судьбе:

- Дорриэн!

Ветер кружил мои слова, имя любимого отголосками играло в закоулках ледяной пещеры, камнепадом обрушивалось со скалистых вершин. Коварные снежинки лихорадочно метались вокруг меня, подталкивая вперед, провоцируя шагнуть в спасительную бездну забвенья. Ветер разрывал одежду; словно плетью, обжигал истерзанную морозами кожу.

Мир, который с таким трудом мы создавали для себя, умирал, превращаясь в ледышку. Таким же холодным и пустым было сердце Дорриэна. Он покинул наше тайное место свиданий и больше не желал возвращаться. Не желал слышать моих отчаянных рыданий в пустоту.

Позади захрустел снег под чьими-то торопливыми шагами, и я обернулась. Дорриэн посмотрел на меня отстраненным взглядом, лишь на миг в его зеленых глазах промелькнула горечь потери чего-то важного, а потом, так и не сказав ни слова, заспешил вверх по склону.

- Не уходи! - Осознав, что еще одного расставания я не переживу, бросилась за любимым, увязая в глубоких сугробах. - Возьми меня с собой! Я не хочу возвращаться в тот мир, если в нем не будет тебя!

- Ты не нужна мне, - прошелестели равнодушные губы.

И этот шепот, усиленный во стократ изменчивым эхом, обрушился на меня всей своей мощью. Только мысли о новой разлуке, о том, что не успела высказать, придавали сил и заставляли идти вперед, пока запорошенная тропка не привела к пещере, в которой Дорриэн, лишь на миг обернувшись, тотчас скрылся. Не чувствуя собственного тела, я бежала по ледяному лабиринту. Но сколько ни ускоряла шаг, размытая фигура эмпата, постепенно тающая в серых сумерках, с каждой секундой отдалялась от меня все быстрее.