– Не так, снизу, – подсказал Денис, набивающий карманы разгрузочного жилета ручными гранатами. – Иначе при стрельбе затворная рама снесет тебе пальцы.

Он забрал пистолет, передернул затвор и показал, как надо держать оружие.

– Ясно? Увидишь какую-нибудь тварь, сразу бей. Держи и надень еще вот это.

Отдав пистолет, он нахлобучил на нее пуленепробиваемый жилет и туго затянул ремни.

– А…

«Как же ты?» – хотела спросить Надежда, но не договорила. Зажженная Денисом лампочка в последний раз ярко вспыхнула и погасла.

– Обрыв провода, – пояснил в темноте Денис. – Или эти твари вывели из строя генератор.

Он снова зажег свой фонарь, и Надя поспешно отвернулась, чтобы он не увидел ее онемевшее от страха лицо. Потому что, если допустить, что монстры намеренно лишили весь лагерь электричества, значит, вселившиеся в них микроскопические паразиты разумны!

– Где все ваши? – спросил Денис, пробираясь к выходу.

– Синявский, Щербаков и Писарев оставались в лабораторной палатке, Волков возился с рацией, Исакова…

Надя запнулась, вспомнив предсмертный крик Зои Карловны, но Денис не стал ничего переспрашивать.

– Давай в лабораторию.

Он первым выглянул наружу, быстро осмотрелся и призывно махнул рукой. Вслед за ним Надя протиснулась через разрезанный полог. Как она и опасалась, свет погас по всему лагерю, а поляну полностью заволокло туманом, так что снаружи вообще ничего не было видно.

– Давай за мной. Только не отставай! – скомандовал Денис.

Надя бросилась следом за ним, но бежать в громоздком и неудобном жилете оказалось совсем непросто, и она тут же отстала. Окутанная клубами тумана фигура Дениса мгновенно превратилась в размытый силуэт. Чтобы окончательно не потерять Дениса из виду, Надя сосредоточила все внимание на желтом пятне света от его фонаря, но уже через несколько шагов поскользнулась на чем-то жидком и растянулась на земле. Поняв, что ничего себе не сломала и не отбила, Надя судорожно зашарила по траве, ища выроненный при падении пистолет. Под руку попало что-то мягкое, и она рефлекторно схватила найденный предмет. А когда взглянула на то, что подняла с земли, завопила от ужаса. Это была по локоть отгрызенная человеческая рука с наручными часами на запястье, часами Писарева.

Надя отшвырнула свою жуткую находку и наконец подняла голову. Прыгающее в тумане пятно света неслось прямо на нее. Денис! Он ищет ее! Надя приподнялась на коленях, чтобы позвать его, но не успела. Вылетевший из тумана человек промчался мимо и снова исчез в клубящейся темноте. Но это был не Денис, а кто-то из его товарищей. Надя не узнала разведчика, потому что на спине у него сидела длиннолапая тварь с плоской, словно у обезьяны, мордой. Одной лапой она ухватила солдата за голову, а другую вонзила ему в горло и жадно лакала хлещущую из раны кровь. Надя шарахнулась в сторону от этого жуткого всадника и уперлась ладонью во что-то ребристое и жесткое. Пистолет! Она судорожно схватила оружие и прижала к груди, как какую-нибудь драгоценность. Да это и была драгоценность, позволяющая сохранить жизнь или, по крайней мере, закончить ее, избавив себя от жутких мучений.

Откуда-то из темноты (Надя не сумела толком определить направление) донеслась серия глухих выстрелов – так била снабженная глушителем снайперская винтовка Дениса. Потом гулко рванула граната, и тут же раздался голос Дениса:

– Назад! Здесь не пройти!

Надя не поняла, кому он кричит, тем не менее проворно вскочила с земли и отбежала в сторону. Денис выстрелил еще несколько раз: три серии по два выстрела – он явно экономил патроны. Потом снова рванула граната, и все смолкло.

– Денис! – крикнула она в темноту.

Тишина.

– Денис! – повторила Надя, давясь рыданиями.

Что делать дальше и куда бежать, она совершенно не представляла. Вокруг клубилась непроглядная мгла, полная кошмарных чудовищ. Выставив перед собой взведенный пистолет, она наугад сделала несколько шагов. На пятом или шестом шаге из темноты проступило что-то большое и неподвижное. Палатка? Надя подошла ближе. Да, это была палатка, лабораторная палатка! Полог оказался раздвинут, но выглядел неповрежденным. Надя заглянула внутрь.

– Здесь кто-нибудь есть?

– Надя?! – Она узнала голос Синявского. – Бегите отсюда, спасайтесь!

– Я вас не брошу, Дмитрий Романович.

– Нет! – закричал Синявский. – Не входите сюда!

Но она все-таки вошла.

Синявский сидел на раскладном стуле, закрыв лицо руками. Рядом с ним на столе горела зажженная спиртовка.

– Дмитрий Романович… – начала Надежда.

Но в этот момент Синявский отнял ладони от лица, и слова застряли у нее горле. На его лбу выросли крупные волдыри, сочащиеся черной слизью. Такая же слизь выдавливалась по капле из-под воспаленных глазниц и стекала по щекам к подбородку.

– Уходи, – через силу выговорил Синявский.

Надя попятилась назад.

– Нет, стой!

Она остановилась.

– Это что, пистолет? Дай сюда! – Синявский протянул руку, и Надя увидела, что его пальцы неестественно распухли и почернели. Но он мыслил: думал и говорил, а следовательно, продолжал оставаться человеком!

Она подошла к нему и вложила пистолет в раскрытую ладонь. Синявский покачал пистолет в руке, словно примеряясь к его тяжести, и вставил ствол себе в рот. Надя резко зажмурилась, и в этот момент грянул выстрел. Когда она открыла глаза, ее научный руководитель и начальник лежал на полу, а под его простреленной головой растекалась темная лужа.

Денис, Мещерин, остальные разведчики, ее коллеги и вот теперь Дмитрий Романович… Надя вдруг поняла, что осталась совершенно одна. Все остальные погибли. Она опустилась на колени и взяла застрявший в пальцах Синявского пистолет. Куда-то бежать, чтобы стать жертвой жуткой твари, чтобы зубы монстра – кошмарного порождения внеземных паразитических бактерий вспороли ей горло, отгрызли голову или разорвали пополам, – какой в этом смысл? Лучше все сделать самой, как поступил Дмитрий Романович. По крайней мере, это не больно. Наверное, не больно.

По примеру Синявского она хотела обхватить дуло пистолета губами, но не решилась и приставила ствол к виску. Страха не было, только чувство полного одиночества. «А как же Петр?» – вынырнула откуда-то запоздалая мысль. «А что Петр?» – возразила Надя самой себе. У них все равно ничего бы не получилось. Так пусть она останется для Петра приятным воспоминанием… Надя шевельнула указательным пальцем, но у пистолета оказался неожиданно тугой спуск. Или всему виной ее собственные сомнения и нерешительность? Она надавила на спусковой крючок сильнее. Пистолет дернулся в ее руке и выстрелил. От ударившего по ушам жуткого грохота Надя оглохла, но палатка, опрокинутый стул и даже лабораторный стол с горящей спиртовкой отчего-то не исчезли из виду. Боли тоже не было, только кто-то крепко сжимал ей руку. Надя удивленно подняла голову и увидела склонившегося над нею Дениса.