со своими близкими? И государь был в центре своей многомиллионной армии. Государь посещал все службы. В пятницу при выносе плащаницы ее несли: государь, Нилов, Иванов и Алексеев. Народ смотрел с изумлением. Царила особенная тишина. Государь был очень серьезен. Кто знал государя, те понимали, как бы хотел он быть теперь среди своей семьи и насколько большое религиозное значение придает он тому, что остался среди армии.

Царица Александра Федоровна еще более чувствительно переживала одиночество Страстной седмицы и приближение Пасхи. Около нее не было горячо любимого мужа, не было в Петрограде и ее религиозного учителя, старца. Вся последняя кампания против него лишь увеличила к нему симпатии их величеств. Вот что писала царица в те дни государю: «Во время вечернего Евангелия я много думала о нашем Друге, как книжники и фарисеи преследовали Христа, утверждая, что на их стороне истина, как они теперь далеки от этого. Действительно, пророк никогда не бывает признан в своем отечестве. А сколько у нас причин быть благодарными, сколько молитв было услышано. А там, где есть такой слуга Господний, лукавый искушает его и старается делать зло и совратить его с пути истины. Если бы они знали все зло, которое они причиняют! Он живет для своего государя и России и выносит все поношения ради нас. Как я рада, что все мы были у святого причастия вместе с ним на первой неделе поста».

Комментарии излишни. В этом письме весь смысл отношения царицы к старцу. Достаточно отметить, что везде слово «Друг» пишется с большой буквы.

Перед Пасхой Распутин прислал из Сибири царице такую телеграмму: «Христос Воскресе праздником дни радости в испытании радость светозарнее. Я убежден церковь непобедимая, а мы семя ее. Радость наша вместе с воскресением Христа».

6 апреля у наследника заболела рука. Старцу в Сибирь была послана телеграмма с просьбой помолиться. Медицина не помогала. Царица просила государя поздравить старца со светлым праздником.

Могилев, 9 апреля, суббота. В 9 часов вечера генерал Воейков протелефонировал дежурному офицеру штаба, что через полчаса туда придет государь. Доложили Алексееву. Он, как всегда, встретил государя наверху лестницы. За государем шел лишь вестовой казак-конвоец. Он нес на левой руке пальто государя и сверток. Взяв у казака сверток, государь прошел с Алексеевым в кабинет. Там государь поздравил Алексеева [с назначением] своим генерал-адъютантом и вручил ему погоны с вензелями и желтые аксельбанты. По рассказу Алексеева, государь был очень ласков, коснулся его семьи и пошутил — почему жена Алексеева приезжает к мужу тогда, когда уезжает государь?

Весть о высоком пожаловании и о том, как оно произошло, облетела Ставку. Большинство радовалось. В общем, Алексеева любили.

У заутрени появился уже генерал-адъютант Алексеев.

10 апреля. Пасхальная заутреня в присутствии государя казалась еще светлее и радостнее. После заутрени государь разговлялся с лицами свиты. Были приглашены старшие чины Ставки, военные иностранные представители, местные власти. Утром, в 10 часов 30 минут государь принимал поздравления и христосовался с духовенством, чинами Ставки, чинами всех частей охраны, с прислугой. Едва ли не впервые за все царствование это христосование происходило без царицы. Государь сам вручал каждому яйцо. На прелестных фарфоровых яйцах с ленточками был вензель государя. Свите, а также Иванову, Алексееву, Пустовойтенко и отцу Шавельскому царица прислала мраморные яички.

Я со своими офицерами и младшими чинами охраны после христосования пошел сниматься. Придворный фотограф, пресимпатичный и прелюбезный Ган-Ягельский, снял нашу большую группу. То же самое проделывали и другие, удостоившиеся той большой чести. Время войны и место особенно отмечали ее. Мы снимались на воздухе, недалеко от штаба. День был теплый, солнечный. Колокольный звон весело разносился над городом. Разлившийся по полям Днепр переливал серебром под лучами весеннего солнца. Хорошо и радостно было на душе. Особенно весело раздавалось повсюду: «Христос Воскресе».

После завтрака государь проехал на автомобиле к пристани и затем катался по Днепру на двойке с Ниловым. При проезде к пристани и обратно народ особенно восторженно приветствовал государя. Махали платками. Некоторые дамы и дети кричали: «Христос Воскресе!» Государь кланялся, улыбаясь. Едва ли когда-нибудь Могилев переживал так радостно наш праздник из праздников.

Общее радостное настроение увеличивалось, когда узнавали подробности взятия нашей Кавказской армией 5-го числа турецкого Трапезунда.

На Кавказском фронте дела шли хорошо. Все приписывали это Юденичу.

19 апреля государь выехал в Царское Село и пробыл там десять дней.

Тревога за внутреннее состояние России беспокоила тогда многих. Даже в Департаменте полиции составили записку, в которой указывалось на возрастающее оппозиционное движение интеллигенции и рабочих. Департамент подтверждал то, что уже неоднократно докладывал высшему начальству начальник Петроградского охранного отделения. Общественные круги добивались ответственного министерства. Говорили, правда исподволь, еще о необходимости государственного переворота. В столичном высшем обществе называли кандидатов на престол.

20 апреля производивший следствие о Сухомлинове сенатор Кузьмин арестовал генерала. Сплетни в Петрограде усилились. Значит, все верно, что говорили про измену. Измена, немецкие влияния, передавалось по Петрограду и летело на фронт. Все это сплетни и интриги, отвечали люди, знавшие хорошо Сухомлинова. Не верил в его измену и Алексеев. И опять в расположенных к государю кругах с горечью говорили: как же мог государь допустить во время войны арест бывшего военного министра, своего генерал-адъютанта. Ведь один факт ареста лучше всяких революционных прокламаций развращал народ и солдатскую массу.

А политиканы из общественности во главе с Гучковым ликовали. Через Сухомлинова они били по трону.

23 апреля, в День ангела императрицы, из Сибири вернулся старец. За ним царица посылала в Покровское двух дам, и те привезли его. Он был горд, что его вызвали. Значит, он нужен. Когда Распутину сказали про арест Сухомлинова, он укоризненно покачал головой и промолвил: «Малесенько не ладно. Ма-ле-сень-ко». Простым мужицким здравым умом Распутин верно понял весь абсурд и вред ареста Сухомлинова, чего не понимало правительство. Русский мужик сказал тогда то, что позже высказал один из виднейших английских политических деятелей.

Арест Сухомлинова был нужен и полезен только тем, кто подготовлял тогда государственный переворот.

24 апреля государь выехал в Ставку, в Могилев.

Глава 20

Апрель и май 1916 года. — Приезд государя в Ставку 25 апреля. — Вести о бомбардировке Евпатории. — Приезд французских министров. — Генерал Алексеев и союзники. — Приезд в Ставку царицы с детьми. — День 6 мая. — Принесение поздравлений государю. — Впечатление от царицы. — Кинематограф. — Выезд на юг. — В Виннице. — Генерал Брусилов. — Посещение Одессы. — В Севастополе. — Осмотр Романовского института. — Смотр флота. — Поднесение государю почетной сабли. — Государь на миноносце «Дерзкий». —