северян следовать за ней, выскальзывали из ее сознания. Она отмечала это уже буквально краем своего восприятия, но любые попытки взбодриться и вернуть себе контроль над ситуацией были бесполезны. Она слишком устала. Слишком истощили ее события минувших дней.

– Так нельзя, – пробормотала она себе под нос в какой-то отчаянной попытке собраться с мыслями.

– Стоит вернуться.

– Это бесполезно.

– Слишком рискованно.

Долетали до нее обрывки фраз тех, чьи нити сознания она уже потеряла. Мужчины отбрасывали навеянные ею эмоции и начинали руководствоваться разумом и элементарной логикой. Не мог Рик выжить в случившейся мясорубке. Не мог уйти так далеко, когда был со всех сторон окружен тварями. Иначе что ему могло помешать выстроить портал домой? И они не могут терять время на бесполезный риск. Кто защитит их земли, если они все полягут тут, ведомые призрачной возможностью спасти их Властителя? Сам бы Рик ни за что не позволил бы рисковать таким количеством людей во спасение одного. Не в реалиях их мира, где каждый мужчина наперечет. Не тогда, когда их дом остался обезглавленным в преддверии зимы.

Йолинь понимала, еще немного и она останется одна против дюжины мужчин. Да, она понимала, что вдвоем с Суми вряд ли чем-то сможет помочь Рику. Но в то же самое время так у нее был хоть и крошечный, но шанс, чем если старейшины силой уведут ее обратно.

– Мне, – стараясь говорить внятно, несмотря на, казалось, онемевший от усталости язык, сказала она, обернувшись к Джодоку и Адалю, – необходимо сходить, – неловко замялась она, – по нужде.

Казалось, оба старейшины не заподозрили ничего странного в ее просьбе и с легкостью дали свое согласие. Лишь Джодок попросил девушку далеко не отходить и сделать все как можно быстрее.

«Можешь не сомневаться», – устало подумала Йолинь, отходя от отряда на небольшое расстояние.

Стоило ей скрыться за ближайшим кустарником, как Йолинь склонилась к своему другу, открывая ему навстречу свой разум, надеясь, что ее поймут и у нее хватит сил объяснить Суми так, что он сумеет воспринять то, что она от него хочет. Порой она общалась с ним образами, но в основном это сводилось к тому, что она представляла, например, прыгающего зайца, предлагая ему тем самым отправиться на охоту. Такие картинки Суми легко улавливал и с радостью бросался прочь из дома. Но сейчас она хотела «говорить с ним предложениями», если к их способу общения было уместно такое сравнение. Сказать, что ей было страшно, не сказать ничего. Она понимала, что сегодня, пожалуй, она впервые за всю свою жизнь творит столько безумных и отчаянных поступков.

Она прикрыла глаза, представляя себя верхом на Суми. Она не воображала себя наездником, который бы гордо управлял огромным животным, скорее показывала, что она лежит на нем, словно у нее нет сил идти самостоятельно. Будто она ранена. На этой мысли Суми встревоженно лизнул ее щеку, принюхиваясь, словно проверяя, как такое может быть, если он этого не чувствует. Но Йолинь, собравшись из последних сил, показывала Суми, как они продолжают путь, незаметно уходя все дальше от тех людей, что были с ними. Пусть она не может сейчас идти с ним наравне, но он должен продолжать искать того, чей запах почувствовал на поляне. Это важно! Это нужно ей! Она вожак и это ее охота! Самая главная охота в жизни.

Резко разомкнув веки, которые, несмотря на ситуацию, буквально слипались, она выпрямилась и, чуть пошатнувшись, обошла Суми сбоку. Огромный белоснежный волк, измененный магией, которая пролилась в этих землях не одно столетие назад, он так вырос с момента их первой встречи. Пожалуй, только сейчас она по-настоящему начинала понимать, что Суми не просто зверь. Он по-своему разумное существо, к которому следует относиться как к равному. Стоило ей коснуться его загривка, как Суми опустился на землю, точно позволяя ей тем самым легко забраться на него, и тут же перед глазами принцессы возникло видение. Такое яркое, сотканное из каких-то невероятных цветов, четких запахов и образов. На этой картинке Йолинь сидела верхом на Суми, и они на огромной скорости преследовали убегающего светловолосого мужчину, в котором легко угадывались черты Рика. Он прыгал и петлял, точно заяц, но Суми в этом видении был такой огромный и ловкий, что легко догнал неуклюжего и медлительного мужчину, цапнул его за шкирку, и они уже вместе направлялись обратно, с добычей в зубах. Видение было пропитано самодовольством и гордостью, уверенностью в собственном превосходстве и пониманием того, что то, что важно для вожака – важнее всего для него.

Если бы Йолинь не была столь измотана, пожалуй, у нее бы ушел не один час, чтобы в полной мере осознать то чудо открытия, которое сейчас произошло. Кажется, она совсем не знает это создание, что сейчас сидит у ее ног. И, пожалуй, никого более волшебного и невероятного она еще не встречала за всю свою жизнь!

Несмело взобравшись на спину Суми, она даже не успела как-то воздействовать на него, как он осторожно поднялся и бесшумно, точно ночной ветер, устремился прочь от людей, что все еще ждали их возвращения.

Она никогда и представить себе не могла, что на спине Суми будет так спокойно, комфортно и удобно. А быть может, просто так устала, что стоило ей обнять животное за шею, а ее телу соприкоснуться с теплым мягким мехом, как покой и умиротворение легли на ее плечи, и она сама не поняла, как провалилась в глубокий сон. Точно упала на самое дно темного колодца, где не было ни тревог, ни забот. Лишь тьма и покой.

* * *

– Что она там делает? – раздраженно буркнул Адаль, даже не пытаясь скрыть свое раздражение.

Если бы не его брат, которому так нравились эти игры и непростые решения, то они уже давно бы вернулись, и неважно, чего хотела эта взбалмошная девчонка. То, что принцесса и впрямь была неравнодушна к Рику, Адаль не верил. Он знал такой тип женщин, и если они что-то и делали, то только во имя своих корыстных интересов. Вот и принцесса, скорее всего, не желала терять недавно обретенное положение жены Властителя и пыталась хотя бы таким мнимым героизмом найти себе сторонников. Да что уж говорить, одного нашла уже точно в лице его брата. Думается ему, что в сложившейся ситуации, весьма вероятно, что после непродолжительного траура его брат попытается прибрать молодую вдову к своим рукам… И даже себе самому Адаль не был в состоянии признаться, что эти ядовитые и желчные