— Понимаете… — попыталась она объяснить, но её никто не слушал. Человек десять обступили вагонетку. Они громко говорили, смеялись и пугали. Леса отшатнулась, когда ей протянули руку, чтоб помочь выбраться. Тогда кто-то дёрнул за крючки и дверца вагонетки упала. Леса не успела возмутиться, как её вытащили из вагонетки и накинули на плечи одеяло, а потом подтолкнули в сторону дома, что стоял рядом.

Тёплый чай хорошо согревал. Кусочки сухих фруктов делали его похожим на компот. Леса сидела в углу столовой, поджав под себя ноги, куталась в одеяло и пила чай. После приключений этот перерыв казался таким желанным, что Леса наслаждалась им. В какой-то момент она подумала, что ей не жить. Это надо с головой не дружить, чтоб так гонять на такой высоте.

Голова больше так не болела. Появилась ясность. Теперь этот план казался глупым и детским. Чего она хотела добиться, убегая в одной ночной рубашке и носках? Ведь ясно же сказали, что везли их в горы. Значит в горах снег, камни, а может ещё и звери дикие. Но она же решила, что непременно сбежит. Прям навязчивая идея стала. Может потому что было обидно? Жизнь разрушена, она застряла на планете, хотя её контракт закончился. Пусть живая, но смысл в этой жизни? Леса вздохнула. Прям из огня да в полымя попала. Разве это правильно? А ведь ничего плохого никому не делала. Пусть была немного резковата и черства, но разве за это нужно так её жизнь ломать? Волей неволей в судьбу поверишь.

Сложно было сказать, сколько было времени. Но вскоре в дом стал приходить народ. Они косились в сторону Лесы, рассаживались за столы и смотрели. Из кухни доносились ароматные запахи еды, от которых рот слюной наполнялся. Только никто кормить её явно не собирался.

— И что это за чудо к нам приехало? — спросил Руд, староста смены.

— Волька в вагонетки привёз. Сбежать хотела. Только приехала, а уже решила уехать. Говорят адекватная, лишь упрямая, — ответил Дуж. — Спор был небольшой, возвращать её назад или у нас оставлять.

— И чего решили?

— А ничего. На ваше рассмотрение оставили. Сейчас Гурл и Марн подойдут.

— На наше рассмотрение. Да к нам давно никто не приходил. Тем более добровольно, — Руд отставил тарелку в сторону. Как раз в этот момент в столовую вошло ещё два старосты. Они подошли к столу Руда и сели рядом.

— Говорят она нормальная. Вернём в город. Там ей объяснят, что по чем. Чего девчонке судьбу ломать? — сразу перешёл к делу Гурл, которому уже нужно было уходить в шахту, поэтому он не хотел разводить лишние разговоры.

— А я против. Это третий побег. И пусть она от Земного союза, но наши её из петли вытащили. Наверное свои не стали бы так подставлять, — возразил Марн. — Надо перестраховаться. Пусть у нас остаётся. И городу проблем меньше.

— Я согласен, чтоб у нас осталась. Давно никто к нам не попадал, — ответил Руд. — Осталось решить к кому её подселить.

Лесе надоело сидеть в углу. После третий кружки чая, она решила, что просто лопнет. Пришлось идти на улицу, в пристройку с туалетом. Низкие каменные своды давили. Появился невольный страх, что этот потолок упадёт на голову. И балки ему будут не страшны. Рабочие шли мимо. Проезжали машины с вагонетками. Мужчины переговаривались друг с другом. С другого конца пещеры раздался смех. Жизнь здесь кипела. Продолжая кутаться в одеяло, Леса осторожно прошла вдоль стены до поворота. Там пещера заканчивалась и начинался ход, освещённый лампами. Народ туда не заходил, но оттуда доносился свежий воздух. Надо было вернуться в дом, но Леса вместо этого пошла в этот ход. До потолка можно было дотронуться, если бы она встала на мысочки. И все равно низко и неуютно. Холодный камень. Ветер бьёт по ушам, откидывает волосы назад. Холодно. Значит там и есть выход. И пусть там холодно и морозно. Она хотела только посмотреть, убедиться, что не всё так безнадёжно, а пещеры — это не тюрьма. Просто шахты, из которых есть выход.

Ход обрывался площадкой, от которой отходили дороги шириной метров в пять. Они были высечены в скале. Вдоль этих дорог располагались пещеры, закрытые коврами. Опять жилой отсек? Откуда тогда шёл воздух? Леса подняла голову и увидела над сводами пещеры дыры, закрытые деревянными щитами. От них и шёл сквозняк. Вот и выход. Только находится так высоко, что до него лететь надо.

Леса почувствовала усталость. Такое ощущение, что почва ушла из-под ног. Жизнь зашла в тупик. И пусть тут ещё много ходов. Например, тот, что вёл на деревянный мост, но все эти ходы заканчивались для неё тупиками. Тюрьма со свободным передвижением всё равно останется тюрьмой. В голову пришла крамольная мысль о казни. Тогда бы ей не пришлось блуждать по каменным ходам. Или если бы лекарство не было найдено, если бы она не дожила до момента приезда в горы, то для неё всё было бы законченно. А может ей так плохо из-за тех отваров, которыми её всё время поили? И слёзы на глазах от этого? Почему так на душе плохо и хочется сдаться? Она же никогда не знала этого слова. Сдаться, опустить руки, позволить обстоятельствам взять вверх — это всё не для неё. Она боец, который не отступает. Сейчас же слёзы по щекам размазывает. Да она в детстве так не плакала, как сейчас. Не плакала, когда уезжала, потому что знала — так надо. Не плакала, когда получила известие о смерти родителей. Когда её не взяли в экспедицию к подготовке, которой она потратила два года, а отправили на орбиту одной планеты, где надо было работать с каталогами. Как она не навидела эту работу! С её знаниями, умениями — Леса могла добиться большего. Только ей не давали проявить себя. Зажимали, считая, что наука не для неё. А ещё это тестирование, на которое все так опирались. Леса закрыла глаза. Усталость. Надо было вначале поправиться, а потом уже в бега ударятся. Сейчас же слабость накрыла до такой степени, что пришлось сесть на холодную землю. Решив немного отдохнуть, а потом вернуться к дому со столовой, Леса спрятала ноги под одеяло.

Тёплая рука сжала её. Это напугало. Какой-то мужчина с курносым носом и