— Ллара Эула, — вымолвила я, — а могу я тоже стать драконовой невестой, как и вы? Я ведь невинна.

— Нет, дитя мое, это невозможно. В ллары избирают девочек в семь лет, не младше и не старше. И почему ты говоришь об этом? Неужели будущее тебя пугает? Ты мне показалась достаточно смелой и дерзкой особой.

— Если бы у меня был выбор, я бы стала, как вы, — сказала я.

— У тебя своя судьба, Валерия, — проговорила Эула и, перехватив кончик моей косы яркой лентой, подошла к шкафу-гробу, достала то самое красно-коричневое платье и помогла мне одеться.

Затем ллара придирчиво меня осмотрела и, решив, что я выгляжу подобающе, повела на встречу с эньором. Я шла, как на казнь; хоть я и пробыла в храме совсем мало времени, успела привязаться к этим мрачным стенам и запомнить жилую часть, Святилище, да и сердцем прикипела к Рику и Эуле. Чувствуются в них надежность, правильность, благородство… Хочется пожить с ними еще какое-то время, пусть и придется и дальше полы намывать, на кухне убираться, и делать все, что нужно для благополучия храма.

Но это эгоизм чистой воды, я не должна занимать чужое место, к тому же никаких особых эмоций культ Великого Дракона у меня не вызывает. Мне просто хочется спрятаться в этом теплом местечке вдали от всех, под защитой ллары Эулы…

Мы вышли в клуатр и приблизились к колоннам; во внутреннем садике разговаривали о чем-то несколько мужчин. Один из них заметил нас, и другие тоже повернулись к нам.

— Все будет хорошо, — шепотом повторила Эула, когда самый рослый из мужчин направился к нам. — Это Валерия, мой эньор! — обратилась к нему драконова невеста. — Та самая перерожденная девушка. Валерия, перед тобой эньор Тоглуаны Брадо Гелл.

— Мое почтение, эньор Гелл, — вымолвила я.

— Добро пожаловать в Тоглуану, — произнес мужчина густым приятным голосом.

Обменявшись любезностями, мы стали разглядывать друг друга.

Эньор был одет неброско – темные штаны, простая стеганая куртка, немаркий серо-коричневый плащ, края которого заколоты фибулой в форме язычков пламени; на ногах высокие сапоги. Густые темные кудри с легкой проседью растрепаны ветром; лицо мужественное, красиво слепленное, черты выразительные: хищный нос, резкая линия губ, высокие скулы, прямые брови, серо-зеленые глаза.

Красивый мужчина, хоть и не первой молодости; ему явно не меньше сорока. Наши взгляды встретились, и я смутилась; сердце от волнения затрепыхалось птичкой.

— Думаю, Валерия родом с юга, — произнесла ллара Эула.

— Тосвалия, — кивнул эньор, соглашаясь с ней, и обратился ко мне. — Скажите, Валерия, вы действительно ничего о себе не помните?

Я покачала головой.

— Валерия плад, это значительно сузит круг поисков, если мы захотим узнать, из какой семьи она происходит. Можно отправить письмо наместнику в Тосвалию и правда быстро выяснится, — предложила Эула. — Но нужно ли делать это? Что даст нам ее прошлое, если мы знаем главное – Великий Дракон дал ей другую жизнь?

— Вы правы, ллара. Прошлое перерожденного человека не имеет значения. А вашим будущим, Валерия, займусь я лично, — сказал Брадо Гелл, снова обращая на меня взгляд.

И мое сердце забилось еще быстрее…

Утро выдалось дождливое. Ллара Эула помогла мне красиво накинуть капюшон плотного, и, надеюсь, непромокаемого плаща, и, коснувшись моей щеки, шепнула:

— Великий Дракон благоволит тебе, Валерия. С легким сердцем отпускаю тебя с нашим эньором. Будь благоразумна, девочка. Счастья тебе.

— Спасибо вам, ллара, — так же, шепотом, ответила я; волнение прокралось в мой голос.

— Это мне следует благодарить тебя, — произнесла женщина и отстранилась от меня.

Я поглядела на Рика, который стоял рядом со своей госпожой и хранил почтительное молчание. Приблизившись, я склонилась к нему и, приобняв за плечи, тихо проговорила:

— Мешочек с золотом я оставила в комнате ллары, спрятала в гробу… шкафу то есть. Перепрячь, вам пригодится.

С этими словами я поцеловала мальчика в щеку и отстранилась. Служитель засмущался, покраснел, но все-таки собрался, чтобы пожелать мне удачи.

— Всяческого вам благополучия, эньора, — произнес он.

— И тебе, Рик.

Решившись, я пошла к воротам и в сопровождении Брадо Гелла покинула храм. Там, за храмовыми стенами, нас ожидали его люди на лошадях, и там, за храмовыми стенами, было столько грязищи, что я вмиг увязла, а подол запачкался и промок.

— Умеете держаться в седле? — спросил Гелл.

Я покосилась на лошадей и покачала головой.

— Вито! — позвал эньор, и к нам на лошади подъехал молодой симпатичный мужчина. — Эньора поедет с тобой.

Вито кивнул и протянул мне руку.

Я определенно раньше никогда не имела дел с лошадьми, но альтернативы не было. Схватившись за руку Вито, я оттолкнулась от земли и оказалась у лошади на спине позади всадника. Почувствовав себя крайне глупо, я поглядела на Гелла сверху вниз и сказала с мрачной убежденностью:

— Свалюсь.

— Если и свалитесь – не беда, дорогу развезло, мягкая, — усмехнулся он.

— А, ну тогда бояться нечего.

Люди Гелла засмеялись, а сам он подошел к своей лошади, легко и красиво сел в седло и повел нас по дороге вниз. Я судорожно вздохнула, всем телом прижалась к спине Вито, и в одежду его так вцепилась, что он, улыбнувшись, произнес:

— Но-но, эньора, так не годится. Спокойнее.

— Легко вам говорить, — проворчала я, — а я впервые верхом на лошади, да еще и без седла.

— Что поделать, седло одно, а править я вам не дам. Лошадь у меня смирная, крепкая, и пойдем мы тихо. Сядьте ровно, и руки мне под плащ запустите. Нащупайте ремень и держитесь за него, только не тяните сильно.

Я, наверное, испорченная девчонка, потому как это предложение мне понравилось, а не смутило. Я деликатно пробралась руками под мокрый плащ мужчины, и, нащупав кожаный ремень, крепко за него взялась.

— Вам удобно? — осведомилась я.

— Неудобно, но очень приятно, — нахально ответил Вито, и пустил лошадь шагом.

Мы нагнали остальных. Сначала я могла думать только о том, что происходит подо мной – а подо мной шевелились лошадиные косточки и двигались лошадиные мышцы – затем, убедившись, что я не сползаю, и что ехать верхом не так уж неудобно, стала осматриваться по сторонам.

Мы ехали через смешанный лес, занавешенный туманами; ветер не беспокоил, но все равно было промозгло. Дождь почти совсем перестал, но на нас щедро капало с деревьев, так что откидывать капюшон было рано. Я обернулась, чтобы поглядеть на храм, и увидела отдаляющуюся стену, сложенную из серых камней, и башню. Так я и не увидела толком, как выглядит храм снаружи, и как – внутри. Зато я побывала в Святилище, и поучаствовала аж в двух чудесах, причем в главной роли. Мне бы преисполниться величием и задрать нос, но вместо этого хочется этот самый нос почесать.