с одиноким трупом в одном из развалившихся цехов: предусмотреть непредвиденную задержку не мешало.

Сейчас они лежали, укрытые насыпью карьера, и с затаённым дыханием осматривали местность.

- Странно… - пробормотал Валька, беря из рук Сергея бинокль и всматриваясь в сторону заброшенного цеха.

- Что странно?

- Покойник исчез…

Сергей в изумлении бросил взгляд на своего друга.

- Как, исчез?

- Не знаю. По всем физическим законам тело его отсутствует.

- Что и требовалось доказать, - выдохнул воздух Егорович. Маришка лежала рядом и прижималась плечом к Сергею. – Вовремя мы с тобой вчера ноги унесли, Валентин. Похоже, эти неведомые нам незнакомцы всё же вернулись и захоронили труп, чтобы не было улик. Что им мешало сделать это сразу, хоть убей, не имею понятия.

- Видимо, их что-то вспугнуло…

- Или кто-то… - задумчиво констатировал Егорович. – Затем вернулись и всё подчистили. А мы, друг мой, с тобой там как раз там и наследили.

- И что теперь? – голос Маришки нисколько не выдавал её волнения.

- А то, ангел мой, - догадался Сергей, куда клонит Егорович, - что теперь о них, то есть, по сути, уже о нас, могут знать те, кто ликвидировал этого беднягу.

Наступила пауза.

- Вот что, - решительно произнёс Егорович, как старший по группе. – Валик и Марина останутся здесь, а мы с тобой, Серёжа, проверим на месте свою догадку. Посмотрим, действительно ли они его где-то закопали, или просто увезли на машине – следы протекторов должны ведь остаться, верно? Валика я не беру, потому что он там уже был, а Марине туда опасно показываться. Лежите здесь, - обернулся он к девушке, - и наблюдайте за нами в бинокль. Если что-то из ряда вон выходящее произойдёт, хватайте рюкзаки, и что есть мочи бегите к дрезине, не оборачиваясь и не останавливаясь.

- А что может произойти?

- Ну… - замялся он, - к примеру, если нас обнаружат и захватят в плен. Тогда вы нужны на тот случай, чтобы оповестить власти о нашей находке и нашем пленении. Всё ясно?

Маришка подтянулась к Сергею, чмокнула его в щёку и ободряюще пообещала:

- Вернёшься – получишь в подарок такой же поцелуй, только уже в губы.

О чём речь! Серёга вскочил, подтянулся и тотчас последовал за Егоровичем, который уже спускался с насыпи по направлению к карьеру.

Осторожно продвигаясь по открытой местности и поминутно оглядываясь, оба приятеля вскоре подошли к разлому в стене. Пока ничего существенного не происходило. Сергей повернулся к насыпи и поднял большой палец, показывая, что у них всё в порядке.

И тут же пожалел об этом.

- Ты что творишь, Сергей? – злобно зашипел на него Егорович. – А если за нами наблюдают? Ты же выдашь всех!

- Ох, ё…

- Вот тебе и «ё»! – оглядываясь по сторонам, констатировал Егорович. – Ладно, давай быстрее, может никого тут и нет. Тем не менее, в следующий раз думай, что делаешь.

- Простите… - Серёге стало до того стыдно, что он готов был сквозь землю провалиться, жалко только что грунт был твёрдый и весь в мусоре.

Благополучно миновав развал во внешней стене, оба следопыта ступили внутрь помещения. Маришка тем временем наверху смотрела в бинокль и комментировала Вальке всё происходящее внизу. Тот слушал и, кивая головой, поедал последние оставшиеся бутерброды.

- Перелезли разлом и вошли внутрь. Серёжка показал большой палец, что всё нормально.

- Зря сделал, - пожал плечами Валька. – А если кто-то заметит?

- Ну, тут же нет никого, - попробовала заступиться Маришка.

- Откуда такая уверенность? Ладно, что дальше?

- Озираются. Егорович отчего-то смотрит вверх.

- Куда?

- Потолок осматривает.

- Угу, - рот Вальки был набит, и ему приходилось лишь мычать.

Секунду Маришка молчала, затем испуганно вскрикнула:

- Ой!

- Что? – подался он вперёд, едва не выронив остатки хлеба с колбасой.

- Насторожились и чего-то испугались. Смотрят оба в одну сторону… Ой! – Маришка выронила бинокль и зажала рот рукой. Глаза её расширились от испуга, и по всему телу пробежала дрожь. Валентин отбросил хлеб и схватил бинокль…

То, что он увидел, заставило его забыть всё на свете.

…Оба его друга стояли на коленях, заложив руки за головы.

По бокам, на некотором расстоянии от них рассредоточились четверо солдат в камуфляжной форме и беретах десантных войск. У всех были автоматы, и наведены они были на Сергея с Егоровичем.

- Ох! – в свою очередь выдавил он. Маришка была готова расплакаться, но предупредительный Валька зажал ей рот, умоляюще процедив сквозь зубы:

- Ради бога, только не кричи! Нас сразу обнаружат…

Она кивнула со слезами на глазах и показала, что пришла в себя.

Оба, немного успокоившись, вдохнули глубоко воздух и осторожно выглянули из-за пригорка. Валька навёл окуляры бинокля на стену:

- Куртки с них сняли. Какой-то офицер допрашивает их и обводит рукой территорию. Так… - помедлил он. – Разрешили подняться. Проверяют карманы брюк. Хорошо, что фотоаппарат остался у нас. Ты не знаешь, что у Серёги в карманах?

Маришка чуть помедлила, вспоминая, как они у фонтана беседовали, и Сергей принялся ради шутки выворачивать свои карманы.

- По-моему, мелочь какая-то, сигареты, зажигалка, что я ему дарила…

- Всё?

- Студенческий билет и, наверное, моя фотография. Он её всюду с собой таскает. – Она едва слышно всхлипнула.

- Фотография, это плохо, задумчиво пробормотал Валька.

- Почему?

- Ещё не знаю, но плохо. По ней могут выйти на тебя.

- Кто?

- А как ты думаешь? КГБ, конечно!

Он отвернулся на секунду от бинокля:

- Если у Егоровича в кармане удостоверение путеобходчика, то, возможно, они и отвертятся. На грибников они, конечно не похожи, но, представившись работником железнодорожной станции, он может им навешать лапши, что проверяли семафор на восьмом километре, и решили ради любопытства заглянуть на комбинат, посмотреть, что от него осталось. Покажет им дрезину, он мужик умный, будем надеяться. Главное, чтоб наш Серёга ничего лишнего не сморозил. Стоп! - осенило Вальку. – Он ведь тебе большой палец показывал! А если они видели этот знак?

- И что делать?

Валька в это время весь подался назад и едва не скатился на Маришку с выпученными от страха глазами.

- Что-о? – почти закричала Маришка.

- Офи…- запнулся он, - офицер показал пальцем в нашу сторону, что-то настойчиво спрашивая у Серёги. Значит,