зовут Инарин Трой, я ведьма… тёмная ведьма. Это мой клиент Колин, — указала я на собственно свежеиспечённого клиента, — и, поскольку он человек, чистокровный и неодарённый, я представляю его интересы на этой стороне.

— Приятно познакомиться, энни Трой, — Страж тоже передвинулся так, чтобы стоять прямо передо мной, без заградительного барьера в виде секретаря, и даже руку по-простому протянул. Я подала свою, и он с энтузиазмом её потряс, чем заслужил крайне недовольный взгляд Эйдена. — Можете звать меня Олли.

— А меня можете звать Инарин, — я нацепила самую очаровательную улыбку, на какую только была способна в данный момент.

— Что же приключилось у вашего клиента? — с любопытством осведомился Олли.

Сколь помню, информация о Стражах ходила разная, зачастую противоречивая, крепко приправленная слухами и сказочным фольклором. По крайней мере, на нашей стороне. Однако, в общем и целом, количество Стражей колебалось от всемогущей и всё успевающей единицы до ведьминой дюжины пронырливых существ сродни мелким бесам, а представления о внешнем виде сводились к непременно чёрной одежде, излишней худобе и лысине. Исследователи полагали, что в сознании людей произошло смешение древнего образа Стражей именно как стражей и мифологического властителя подземного царства, славного злобным нравом и отсутствием загара, развитой мускулатуры и волос. В прошлый свой визит на Тёмную сторону я Стражами не интересовалась, будучи и физически, и морально весьма далека от цитадели и этих мест, и единственное, что знала точно — их больше одного. Но мне и в голову не приходило, что Страж может выглядеть юнцом неполных двадцати лет, с открытым простодушным лицом и взлохмаченными каштановыми волосами. Плескавшийся в карих глазах живой интерес казался искренним, а неброская внешность паренька, только-только вышедшего из подросткового возраста, настоящей, не мороком и не маской. И росту мы почти одного, даже без учёта пары сантиметров каблуков моих туфель.

— У моего клиента похитили возлюбленную… — начала я.

— Тогда это проблема Светлой стороны, — вмешался Эйден.

— …и косвенные улики указывают на участие Стража в похищении, — продолжила я, демонстративно игнорируя секретаря.

— Стража? — повторил Эйден. Нехорошим таким тоном, недоверчивым и угрожающим.

— Вы уверены? — уточнил Олли.

— Нет, разумеется. Сложилась непростая ситуация: отец возлюбленной моего клиента, лорд Ризант…

— Ризант? — перебил Олли.

— Да, когда-то давно он…

— Так вы — тот самый Кол? — Олли повернулся к бывшему помощнику садовника и невесть чему радостно улыбнулся. — Рада лишь о вас целыми днями и говорит, просто без умолку. Родителей столько не упоминает, сколько вас.

— Вы… ты… знаешь Радуш… леди Радану? — Колин приблизился к нам и грозно навис над Стражем.

— Конечно, — кивнул Олли. — На время своего отсутствия Бастиан поселил Раду в моих покоях.

У Колина дёрнулся глаз.

«Чую, пошли у парня фантазии в духе всевозможных пленниц, наложниц и девственниц, — прокомментировал Вит. — Как там в твоих книжках малюют? Аж жуть до чего властный герой похищает деву невинную и давай её домогаться во всех углах и в разных позах в своём страшном-престрашном замке. Она сопротивляется-сопротивляется, но тело её предаёт и стонет она уже не от боли и отчаяния, а от страсти и не понимает, а что это такое с ней происходит… Вот что значит отсутствие грамотного полового воспитания».

«Мужики так сложно не думают», — не согласилась я.

«О секс-домогательствах он точно подумал, хвост даю».

«Ты посмотри на этого властного. Думаешь, ему хотя бы восемнадцать есть?»

«Инушка, ты уже большая девочка, знать должна бы, что иные мальчики рано до энтого дела созревают».

И тут я заметила, как Эйден покосился на меня.

Странно покосился.

Словно слышал наш телепатический обмен репликами.

Я смутилась и от продолжения диалога воздержалась.

— Она будет вам рада, — заявил Олли и высвободил из складок плаща вторую руку.

Закрыл глаза, простёр обе конечности над нами, и вокруг заклубилась тьма. На несколько ударов сердца всё исчезло за плотной её стеной, мы и друг друга-то видели с трудом, будто в сумерках, но затем чернота рассеялась, являя вместо холодных белых стен приёмной просторную, элегантно обставленную гостиную. Олли открыл глаза, опустил руки, осмотрелся и обернулся к высоким, в пол, окнам, выходившим то ли на балкон, то ли на террасу, точнее я пока сказать не могла.

— Рада! — позвал Олли, направившись к распахнутым створкам ближайшего окна. — Рада, посмотри, кто пришёл навестить тебя!

У Колина дёрнулся второй глаз. Эйден взирал на происходящее с тоскливой обречённостью человека, уставшего противостоять натиску стихийного бедствия.

— Рада?

Застучали каблучки туфель, и в гостиную впорхнула невысокая светловолосая девушка с книгой в руках. Едва удостоив нас взглядом, вопросительно посмотрела на Олли, тот с проказливой улыбкой указал на Колина и леди наконец узрела друга сердечного. Радость озарила хорошенькое личико и Радана, сунув книгу Олли, бросилась к Колину. Обвила его шею руками, практически повиснув на парне, и тот тоже попытался обнять девушку, что было несколько затруднительно с учётом факта, что Колин по-прежнему держал мой саквояж и фамильяра. Но когда благополучное воссоединение влюблённых омрачали подобные незначительные мелочи?

— Кол, о, мой милый, милый Кол!

— Радушка!

— Духи тьмы! Задушите ж, изверги!

Радана мгновенно отпустила Колина, отстранилась и с удивлением посмотрела на Вита, слегка помятого тесными объятиями.

— Прости, — извинился Колин.

— Ой, котик, — умилилась Радана.

— Я вам не котик, леди, я фамильяр! — возвестил Витька и обратился клоком тумана. Вытек из-под руки Колина, опустился на ковёр и вновь стал котом.

— Говорящий котик, — исправилась Радана и, присев на корточки, начала гладить Вита по спине и голове.

— Конфликт разрешился к всеобщему удовлетворению, — отложив книгу на столик, Олли приблизился ко мне и Эйдену, с чувством выполненного долга обозревая дело рук своих. Оттянул ворот плаща, почесал шею и умоляюще глянул на секретаря. — Можно мне наконец снять этот дурацкий балахон? Жарко, колется, и вообще… когда мы разработаем новую форму?

— Таковы традиции, Олли, — возразил Эйден строго. И в ответ посмотрел, словно учитель суровый на ученика нерадивого. — И конфликт не разрешён. Это договор Бастиана, не твой, и сам Бастиан вряд ли будет удовлетворён твоим самоуправством.

Ведьма сразу навострила ушки и притворилась предметом обстановки, внимания не стоящим.

— А что ему с ней делать? — понизил голос Олли. — Жениться? Но она человек чистокровный, а он уже женат.

— Решать Бастиану, не тебе. Тебе же поручили присмотреть за девушкой, и только.

— Ну да, потому что я ближе по возрасту и ей со мной будет не так скучно. Реджа всё равно нет, а к тебе молодую даму помещать категорически нежелательно во имя сохранения её морального здоровья, — явно передразнил неведомого Бастиана Олли.

Неужто и впрямь домогается?

Эйден поймал мой подозрительный взгляд и жестом велел Олли замолчать. Тут-то меня и посетило страшное озарение.

Секретарь