Поставив автомобиль, он огляделся. Здесь было тихо,спокойно. Он успел заметить, как зашевелилась занавеска в окне дома напротив.Квартира, где они должны были встретиться, находилась под плотным контролемсоветского КГБ, который чувствовал себя особенно вольготно на территорииВосточной Германии. Он знал об этом. Усмехнулся, затем набрал известный ему коди вошел в подъезд. Автоматически включился свет. Он знал, что сейчас за нимследят камеры, уже зафиксировавшие его появление. Он поднялся по лестнице навторой этаж, позвонил. Подумал, интересно, будут ли следить за ним и на этомэтаже. Ему было чуть больше сорока лет. Коротко постриженный, с резкими, будтовырубленными, чертами лица, внимательными серыми глазами. Он терпеливо ждал,когда ему наконец откроют.

Дверь мягко отворилась. Неизвестный мужчина, внимательновзглянув на него, посторонился и пропустил в квартиру. Он поздоровалсяпо-немецки, а гость ответил по-русски. В просторной квартире была оборудованаодна из конспиративных квартир советской внешней разведки, которых было такмного в Восточном Берлине. В одной из комнат за столом сидел человек невысокогороста лет пятидесяти. У него была характерная запоминающаяся внешность: большойлысый череп, выпуклый лоб, тонкие губы, немного раскосые глаза. Перед ним настоле лежала папка. Увидев вошедшего, он поднялся и поздоровался, не протянувруки. Затем сел первым, жестом пригласив сесть.

— Вы полковник Рудольф Хеелих? — спросил он.

— Да, — кивнул полковник.

— Вы меня знаете?

— Знаю. Мы встречались в Москве три года назад, генерал.

— Верно. Вы помните, зачем вы тогда приезжали в Москву?

— Конечно, помню, генерал.

— Я хочу еще раз напомнить некоторые факты. Если я будунеточен, можете меня поправить. Тридцатого мая восемьдесят шестого года вашбывший непосредственный руководитель генерал Маркус Вольф подал в отставку. Поприказу министра национальной безопасности Мильке была сформирована специальнаягруппа офицеров из сотрудников двадцать второго отдела для проверки агентурнойсети, известной Вольфу. В течение нескольких месяцев руководителем группы «Р»был полковник Хеелих. Я ничего не спутал?

— Ничего, — угрюмо ответил Хеелих. — Зачем вы меняпригласили, генерал? Маркус Вольф уже три года не работает в нашей внешнейразведке.

— Вы работаете в двадцать втором отделе уже восемь лет. А доэтого работали в девятом отделе.

— Вы можете объяснить, что происходит?

— Не торопитесь, Хеелих. Я прилетел в Берлин только длятого, чтобы встретиться с вами. С вашим руководством я уже согласовал нашувстречу. Ни один человек в Германии не знает истинных причин моего приезда. Мыхотим снова использовать вашу группу, Хеелих.

— Опять кого-то проверять? — недоверчиво спросил Хеелих. —Вы разве не видите, что творится? Вчера подало в отставку наше правительство.

— Именно поэтому я и приехал. Сегодня в отставку ушлоПолитбюро СЕПГ. Кстати, насчет Маркуса Вольфа. Четыре дня назад он выступал намитинге. Сначала его встретили аплодисментами, а когда он признался, что былгенералом госбезопасности, его освистали и не дали закончить выступление.

— Да, он был на митинге, — нахмурился Хеелих. — Это еговыбор. Какая-то часть немцев все еще верит в вашу страну, верят вашемуГорбачеву. Если так будет продолжаться, уже через несколько дней люди прорвутсясквозь берлинскую Стену и мы не сможем их остановить даже с помощью вашихтанков.

— Наших танков не будет, — вдруг сказал генерал.

— Что? — не понял Хеелих.

— Советское командование передало приказ Западной группевойск в Германии. При любом варианте развития событий наши войска не станутвмешиваться во внутренние дела Германии. Это установка нашего политическогоруководства.

— Значит, вы нас бросили? — ошеломленно спросил полковник. —Вы нас предали? Этого не может быть.

— Я прилетел сюда не для того, чтобы обсуждать с вамиморальные аспекты нашего решения, Хеелих. В вашем ведомстве работали тысячи,десятки тысяч людей. Мы обязаны спасти хотя бы часть из них. Вы правильнозаметили по поводу Стены. Вы видите, что творится в Берлине? Только я думаю,что у нас нет в запасе нескольких дней. Мы должны немедленно начать эвакуациюличных дел и документации.

— Вернер Гроссман знает об этом? — спросил Хеелих.

Генерал несколько секунд молчал. Очевидно, он обдумывалнаиболее подходящий ответ.

— Мы не хотели бы подставлять никого из сотрудников вашейразведки, — осторожно объяснил он. — Мы не знаем, в каком направлении будетразвиваться ситуация внутри Германии и германо-германские отношения.

— Нашу группу не пустят в архивы, даже если об этом попроситЭгон Кренц, — возразил Хеелих. — Нужно личное указание Гроссмана. Или министранациональной безопасности.

— Это не проблема. Вы знаете Эриха Дамме?

— Конечно. Мы знакомы много лет.

— В таком случае все гораздо проще. Он отвечает забезопасность архивов. Я думаю, имея приказ, вы сумеете его убедить. А затемнужно срочно эвакуировать наиболее ценные документы.

— Я вас понимаю, — угрюмо кивнул Хеелих.

— Нет, не понимаете. Часть документов мы вывезем в СоветскийСоюз, а самые ценные досье должны быть уничтожены. Вы меня слышите полковник?Уничтожены. Никто не должен знать о наиболее ценных агентах восточногерманскойразведки. Сотрудники нашего четвертого отдела несколько дней работали сруководством «Штази». Мы составили список из двенадцати человек. Даже я незнаю, кто они. Ваша задача — найти эти досье и уничтожить. Никаких имен. Этилюди должны исчезнуть из всех списков. Остальные документы — примерно на тристачеловек, вы передадите нашим представителям.

— Я знаю Анатолия Новикова, берлинского резидента, вашегопредставителя…

— Забудьте про него. Документы передадите моему личномупредставителю. Это очень важно, Хеелих.

Полковник колебался. Затем решительно сказал.

— Мне нужно разрешение моего руководства.

— Вот документы, подписанные министром безопасности, —устало произнес генерал, протягивая своему собеседнику папку, которая лежала настоле. — Документы завизированы Гроссманом. Вам даны чрезвычайные полномочиядля спасения архива внешней разведки, полковник Хеелих.

Полковник встал. Теперь он не колебался. Получив приказ, онобязан его выполнить. Кроме того, он хорошо понимал мотивы, изложенные русскимгенералом. Агентов нужно спасать и прикрывать. Документацию следует уничтожить.Он видел, что творится в Берлине. Знал обстановку в Восточной Германии. Послеотставки Хонеккера все пошло совсем не так, как предполагалось. И Эгон Кренцнаверняка не справится с этим обвалом, происшедшим в стране. Полковник Хеелихбыл профессионалом. А это означало, что он умел просчитывать варианты. И долженбыл хотя бы немного уметь предвидеть развитие событий. В конце концов любуюразведку можно восстановить, если спасти наиболее ценных агентов.