срывались с тетивы и набирали скорость, Императора вдруг обожгло бешеным торжествующим взглядом светло-голубых глаз. Рядом на камне на мгновение будто вспыхнула яркая звезда. А следом его врага словно втянуло с невероятной быстротой в ушко невидимой булавки, и тот пропал.

— Что?!.. — опешил поначалу уже праздновавший победу правитель людей, а потом услышал полный разочарования крик, запоздало понимая, что кричит он сам. — Нет!!!

Преследователи бросились к камню, туда, где всего миг назад сгорбившись стояла их цель. Император достиг алтаря первым и замер, глядя на исчерченную непонятными символами и знаками поверхность, рисунком напоминавшими заковыристую, но симметричную в чём-то фигуру. В центре неё кристаллами сахара поблёскивал прозрачно-белый порошок, в крошеве которого лежал спутанный шнурок. И правитель людей уже видел его, даже держал в руках, когда вкладывал знак ветра в мёртвую отсечённую кисть молодого морфа.

— Где он?! — обернулся Император к Верховному магу, но тот стоял с закрытыми глазами в кругу своих подмастерьев и обманчиво неспеша поворачивался вокруг своей оси, не произнося ни слова. Наконец, он остановился и посмотрел на своего повелителя.

— Он создал портал и скрылся. Но я не могу найти его, не могу засечь след его сущности.

— Значит ублюдок каким-то образом перепрыгнул на другой материк. Или вообще спрятался под землёй. — Мгновенно обдумывая случившееся и принимая решения, Император стремительно повернулся. — Для начала прощупаем норы зогбов, и если его…

— Значит, — спокойно перебил его Магистр, — его нет в нашем мире. Совсем.

Долгую секунду правитель людей осознавал услышанное и никак не мог уместить это в своей голове.

— Он что, подох?

— Нет, мой Император.

— Тогда как он мог исчезнуть?

Маг повернулся к камню и внимательно осмотрел его, с сожалением отмечая, что часть надписей — как раз та часть, которая, судя по всему, представляла собой расчёты и выверения условий и векторов и на которую так удачно «упал» оборотень в минуту недомогания — тщательно и безвозвратно стёрта. Увы, о меняющих форму не зря ходили слухи, будто бы они водят дружбу с ветром. А что стоит великому и вездесущему повелителю пыли выдуть послушные ему частицы мела с гладкой как гранит поверхности? Всего лишь пару секунд вечного существования и всё.

— Мой Император, у меня только одно объяснение. Невозможно в одно мгновение бесследно исчезнуть из этого мира. Даже мёртвое тело — не важно: убитое, проглоченное, сожжённое или разорванное на куски — какое-то время сохраняет свой информационно-энергетический отпечаток. — Тонкий палец учёного, не касаясь, указал на рисунок на алтаре. — Это — без сомнения, печать портального перемещения, но, исходя из вышесказанного, как не дико это звучит, перемещение произошло не внутри нашего, а в совсем другой пласт реальности. Проще сказать, в другой мир.

На скулах побагровевшего лица правителя заиграли желваки.

— Как ты мог допустить такое? — не разжимая зубов, тихо прошипел он.

— Повелитель, — Верховный Магистр покорно склонил голову, — моя магия может защищать от нападения, преобразовать новые виды жизни, искать и находить необходимое и считывать и искажать чужие заклинания. Но чтобы убить, ей нужно коснуться жертвы. Раса людей не так плотно связана с магической энергией, как эльвы или те же морфы. Нам не доступно созидание. Слишком мал резерв, данный нам природой. — Его стриженная голова поднялась, и холодные глаза посмотрели на Императора. — Если бы человеческие маги владели настоящими боевыми заклинаниями, Вам не понадобились бы легионы для завоевания мира.

Правитель молчал, не сводя взгляда с белых звёздочек зрачков на чёрном поле, затопившем глаза Магистра. Он никогда до конца не понимал, что движет этим учёным, давшим ему клятву Силы, которую не может нарушить ни один маг. И в общем-то Императору было достаточно того, что этот сильнейший среди чародеев его расы верен ему, но что скрывается за почти постоянно безучастным, словно маска, лицом Магистра, ему было не ведомо. И эта его абсолютно нечеловеческая манера речи… Иногда правитель людей даже ловил себя на мысли, что Верховный больше похож на куклу, чем на человека. А о чём думает кукла, кто знает?..

Он отвернулся и, отдавая на ходу краткие приказы, направился прочь.

— Мой Император! — окликнул его Магистр. — Я могу задержаться здесь на некоторое время?

Тот бросил взгляд на белый алтарь и усмехнулся:

— Ты должен задержаться здесь на некоторое время.

— Вы всё ещё хотите его смерти? — неожиданно уточнил маг.

— Да, — помолчав секунду, ответил правитель, — только обеспечь нам безопасную дорогу назад, — бросил уже через плечо.

— Дорога свободна, мой Император, — тут же отозвался учёный. — В этом мире не осталось ни одного морфа. Вместе с ними зависла и магия их вида. А это значит, сигнальная сеть больше функционировать не будет. По крайней мере, пока здесь не появится хотя бы один «проводник».

— Учти, я хочу дожить до того дня, когда ты притащишь ко мне эту старую тварь, — услышал Магистр последние слова своего сюзерена, но не двинулся с места, продолжая смотреть в его широкую, закрытую доспехами спину. Изменённые магией глаза чуть сощурились, но это была только тень довольной улыбки, затаившейся на изуродованном лице. А после маг повернулся к своей новой «игрушке», пока выкидывая всё остальное из головы. Люди, кем бы они не являлись — они так любопытны…

Правителю империи обратный путь показался намного короче недавнего стремительного марша, целью которого был дар чужой жизни Матери перерождения. Возможно, причиной тому послужило то, что теперь его сознание не было скручено в тугую пружину, направленную на достижение определённого результата. Сейчас мысли свободно и неторопливо плыли в голове Императора, и каждая была наполнена сожалением. В каждой он говорил «прости» незримой женской тени, чей стройный силуэт неслышно ступал рядом с ним, и ночной ветерок ласково трогал пушистые длинные локоны. Но сколько бы не старался мужчина представить в свете факелов их благородный оттенок красного дерева, они почему-то всё равно оставались непроглядно чёрными.

«Сохрани ему жизнь!» — вдруг отчётливо прозвучало в голове Императора, и он вздрогнул.

Перед рассеянным взором задумавшегося мужчины в непроглядной ночи рдяными звёздами горели костры лагеря, вокруг которых сидели люди. И когда Император проходил мимо них, они, словно сверкающая в темноте волна, поднимались ему навстречу и прижимали ладони к отражающим огни стальным нагрудникам. А правитель всё шёл сквозь это «море», к самому его центру, туда, где угадывалась белеющая во тьме стенка императорского шатра и где находилась сейчас черноволосая девушка с медовым золотом глаз. Когда-то непреодолимо чужая, но такая привычная теперь. Он задержался лишь ненадолго, чтобы снять с себя доспехи, однако неожиданно услышал:

— Мой Император, — позвали его из темноты, и