поздороваться. Но они спорили друг с другом на повышенных тонах. На меня не обратили внимания. Наверное, не заметили. Ну, я и не стал тогда подходить здороваться, неловко как-то было бы.

– Не помните, когда?

– Вроде бы в четверг, я ехал от предводителя дворянского собрания. Минуту подождите.

Доктор встал, подошёл к письменному столу и открыл большую тетрадь в кожаном переплете. Через минуту он подтвердил.

– Да, так и есть – Свечин Фёдор Александрович. Встречались в четверг. Хочу у него собаку взять. Он, знаете, разводит, помимо лошадей. А я тоже охотник. Мы и с покойным батюшкой Михаила ходили на охоту.

– А что, он тоже был заядлым охотником? – спросил Столбов.

– Алексей? Нет. Так, баловался. Ружьё купил дорогое. Кто же знал тогда, что из-за него такое может приключиться? – огорченно проговорил доктор.

– Ружьё тут ни при чём, – возразил пристав, – можно и палкой человека убить. Виноваты люди, а не орудия.

– Да, да, как Вы правы, Илья Петрович! – согласился доктор, затем на мгновение задумался и тут, очевидно, его посетила какая-то новая мысль. – А вот скажите мне, вскрытие уже делали?

– Делали. А почему Вам так интересно? – спросил пристав.

– Да так, подумалось, когда про ружья начали говорить. Вдруг выстрелило другое ружьё, а у Торотынского было не заряжено. Может быть, что капитана застрелил кто-то другой? На охоте, знаете, разные случаи бывали.

– Это мне кажется очень маловероятным в такой ситуации, это не охота, – сказал Столбов.

– Но Вы же все варианты проверяете? – поймал Рар пристава на его же словах.

– Да. Доктор Щепкин делал вскрытие, и он считает, что пуля явилась причиной смерти, и что то, как она вошла в тело, соответствует описанию происшествия.

– Доктор Щепкин? Обычно у Вас проводит вскрытия этот аптекарь, как его…

– Филимонов. Но в этот раз, ввиду обстоятельств, я попросил доктора Щепкина. Он как раз более квалифицирован в этом, ученик Пирогова, и имеет соответствующий опыт.

– Ну, раз ученик самого Пирогова… тогда я снимаю свой вопрос, – сдался Александр Францевич.

– У меня к Вам ещё несколько вопросов, доктор. Можете уделить мне ещё немного времени?

– Да, конечно. Надеюсь, это всё поможет Михаилу. Не хотелось бы, чтобы ещё он пострадал от этого несчастья. Достаточно одного капитана.

– Скажите, кто Вас пригласил на ужин?

– Я приехал по собственной инициативе, Илья Петрович, рассказать Михаилу о состоянии его невесты, успокоить, сказать, что она идёт на поправку. Всё равно дорога шла мимо «Родников».

– То есть, это не Людмила Павловна Вас пригласила?

– Формально она, но это был жест вежливости. Я уже был в гостях, вряд ли бы Михаил отпустил бы меня без ужина.

– Кто посоветовал взять Михаилу ружьё?

– А вот это она! Это я хорошо помню. Михаил хотел взяться за саблю.

– Вы считаете это было оправдано?

– Абсолютно! Мы все были в растерянности от выходки капитана. К тому же, он был в таком состоянии, что мог нарубить таких дров, в прямом и фигуральном смысле. А тут Михаил взял инициативу на себя, и мне показалось, что на Медведева это произвело впечатление. И если бы его лошадь не дёрнулась…

– Скажите, – прервал доктора Столбов, – лошадь сама дернулась, или её Медведев направил?

– Я понимаю, куда Вы клоните. Самооборона. Но не могу точно сказать. Было уже достаточно темно, да и события развивались очень бурно. Нет. Не могу поручиться ни за то, ни за другое.

– А можно было бы зарядить ружьё за то время, что паренёк за ним бегал?

– Петька? – доктор опять задумался. – Можно, но это умение нужно, а откуда оно у паренька. Я бы смог, на ходу и быстро, но я опытный охотник. А он вряд ли. Меньше минуты прошло. Он бегом его принёс.

– Хорошо, понятно. Отмечайте, Трегубов. А что Вы скажите про Людмилу Павловну?

– В каком смысле?

– Что за человек, давно её знаете?

– 

Она – хорошая, добрая женщина. Очень деловая, ведёт не только дела имения, но и дела Михаила. Тот же Сошко, он ей докладывает прежде всего. Знаю её уже давно, как с Алексеем познакомился, много лет назад. Она уже тогда жила в имении.

– А какие у неё отношения с Михаилом?

– О! Она как мать ему, она его вырастила.

– Стало быть, она на всё для него пойдёт? – резюмировал пристав. – А где его родная мать? Умерла?

– Нет, кажется, – поморщился Рар, – там была какая-то мне непонятная и неприличная история с побегом: то ли с офицером, то ли ещё что-то такое. Не знаю подробностей, не буду врать. И не знаю, жива ли. Алексей избегал этой темы, а я не спрашивал. А знаете, спросите у Шляпниковой. Вроде, они дружили с матерью Михаила.

– Хорошо, обязательно спросим. Благодарю Вас! Вы нам очень помогли. – Столбов поднялся из кресла, Трегубов тоже стал собирать свои письменные принадлежности.

– А как у Вас дела, Иван? Как Вам служба? – спросил доктор, который тоже поднялся проводить гостей. – Моя помощь не нужна?

– Пока нет, Александр Францевич, спасибо. Служба нормально. Но вот по Вашей части, если говорить про крестьян, то я даже не представлял сколько из них заражены дурной болезнью. Это какой-то ужас – женщины с дырами вместо носа!

– Вы про люэс? – помрачнел доктор. – Остерегайтесь сами, молодой человек! Гигиена и ещё раз гигиена! Это реальная эпидемия, и она перебирается в города.

– Почему же этим никто не занимается?

– А кто будет заниматься? Врачей в деревнях мало, земские врачи появились только недавно. Но главная проблема не в этом, а в том, что крестьяне нам не доверяют. Они доверяют знахарям и своим соседям, которые советуют им знахарей, да и сами дают советы по лечению один дивнее другого. Лечатся баней и ртутью, дома никакую гигиену не соблюдают. А мы, доктора, для них не авторитет, – вздохнул Александр Францевич.

– Что же тогда делать? – спросил Иван уже на пороге.

– А что Вы сделаете? Тут может помочь только просвещение, но на это уйдут годы. До свидания, господа, и удачи вам в вашем расследовании.

– Спасибо и Вам. Всего хорошего, – откланялся Столбов.

– Ну – с, – посмотрел пристав на притихшего во внимании Трегубова. – Не нравится мне всё это.

– Что именно, Илья Петрович?

– Не могу пока уловить. Но интуиция мне подсказывает, что есть чья-то идея за отравлением и выстрелом. Две случайности одновременно? Не думаю.

– Но кому это может быть нужно? – спросил Иван.

– С этим, молодой человек, и нужно разобраться.

6.

Следующие два дня Столбов был занят новыми обязанностями. Поэтому расследование происшествия в «Родниках» приостановилось. Ивану тоже