Я посмотрела на Куприна. Муж сделал вид, чтопоглощен выуживанием сигареты из пачки. Олегу явно не хотелось вступать вдиалог со мной. Но от меня так легко не избавиться!

– Это что? – прошипела я.

Куприн закашлялся и тихо пробормотал:

– Давай не сейчас!

– Почему ты за рулем?

– Потом.

– Нанялся к этому Вовану шофером?

– С ума сошла, – повысил тон супруг.

– Тогда в чем дело?

– Вован помочь попросил, он мой давнийприятель, учились вместе.

– Ты в каком классе сидел с этим«братком»?

– Вован мой коллега, – вздохнулОлег.

– Он мент?! Откуда у него такой джип?Небось взятки берет, – не утерпела я.

– Потом объясню, – процедил сквозьзубы Куприн, – «Лексус» принадлежит жене Вована.

– Она что, дочь бухарского эмира? –не успокаивалась я. – Или просто внучатая племянница шейха из АрабскихЭмиратов?

– Не пори чушь, – начал злитьсяОлег, но тут же захлопнул рот, потому что из недр «Лексуса» выбрался Вован,буквально несущий под мышкой маленькую бабенку неопределенного возраста.

– Ужас! – взвизгнула она и ткнулапальцем в наш дом. – Нам придется здесь жить?! Владимир Семенович!!! Этоотвратительно! Ах, Лорочка еще ничего не знает!

– Так… вот, – начал запинатьсяВован.

Олег вышел из машины и начал успокаиватьбабулю:

– Вам понравится, квартира большая,уютная… Комната просторная…

– Вы купили в нашем доме квартиру? –повернулась я к Вовану.

– Ну… нет… вернее…

– Вы всерьез считаете, что я могуприобрести апартаменты в этом месте? – надулась его мать.

– А что плохого? – удивиласья. – Здание расположено недалеко от метро.

– Я не пользуюсь подземкой, –скривилась она.

– Магазины рядом, рынок. Соседи у наслюди приличные.

Она поджала губы. И тут Олег достал из карманасвою связку ключей, подал ее Вовану и предложил:

– Ступайте наверх, пусть МаринаСтепановна осмотрится.

Когда Вован и недовольно ворчащая тетка ушли,я сказала с укором:

– Зачем ты их к нам отправил? Теперьзастрянут до вечера, шли бы сразу к себе!

Олег слегка порозовел и принялся мямлить:

– Так уж вышло, пойми, я не мог непредложить, было бы просто некрасиво…

– Ты о чем? – насторожилась я.

Куприн набрал полную грудь воздуха и сообщил:

– Они у нас поживут!

– Кто? – прозаикалась я.

– Вован и Марина Степановна.

– Зачем? Вернее, почему? Они не москвичи?

– Понимаешь, – забубнилмуженек, – дело дурацкое вышло. Жена Вована, Лора, певица, может, слышалакогда по радио песню «Он и только он»?

– «Он у моих ног, а я холодна…»?

– Точно! Это Лорка поет. Она вообще-то научительницу училась, да петь начала.

– При чем тут мы?

– Ну не сердись, – залебезилОлег, – дай объясню!

– Хорошо, – согласилась я, ощущаяогромное желание треснуть муженька по затылку.

– Лорка мотается по городам сконцертами, – завел Куприн, – у них, у эстрадных артистов, этоназывается «чес». Деньги она зарабатывает, а Вован при ней. Лорка продалаквартиру, где они все жили, и купила новую, в строящемся доме. Апартаменты ещене готовы, здание сдается лишь через месяц. Вот Лора и договорилась сриелторами, что пока семья поживет в проданной квартире. Ее заверили, что никтоне тронет Вована и Марину Степановну, поэтому Лора совершенно спокойно укатилана гастроли по Сибири и Дальнему Востоку. Ясно?

– Ну, пока да, – осторожно ответилая.

– Только те, кто купил квартиру,наплевали на все договоренности и въехали в нее! Просто по-хамски поступили!Вован повез Марину Степановну к врачу, возвращаются: вещи перед подъездомсвалены, замки в двери новые.

– Что же твой Вован глазами хлопал?

– Так сделать ничего нельзя, – сжаром пояснил Олег, – жилплощадь теми людьми по всем правилам куплена,договоренность об отсрочке их въезда устная… Во дела…

Куприн замолчал. Я постаралась взять себя вруки. Мой муж обладает не столь уж редким среди людей качеством: сначаласовершает поступок, а потом думает, следовало ли так поступать в создавшейсяситуации. Сколько раз он приносил домой в день получки жалкие копейки, а на мойудивленный вопрос: «Вам что, теперь платят тысячу в месяц?» – бодро отвечал:«Нет, Вале (Сене, Пете, Мише, Степе…) в долг дал, ему на машину (дачу, отпуск,шубу для жены) не хватает, через неделю вернет».

Сами понимаете, что через семь дней никтоничего не приносил, в лучшем случае долг возвращали спустя полгода, в худшем –деньги исчезали навсегда.

Впрочем, я никогда не ругаю Олега, на жизньнам хватает, я сама вполне прилично зарабатываю, а домашнее хозяйство мы сТомочкой ведем вместе. Намного больше меня раздражает манера Куприна зазывать вгости всех, кого ни попадя. Наша квартира – просто филиал гостиницы МВД.Большинство ментов из провинции, приезжающие в Москву в командировку, оченьхорошо знают: у майора Куприна дома всегда можно остановиться. При этом наивныйОлег страшно удивляется, когда «друзья», вернувшись в родной город, напрочь пронего забывают. Не далее как месяц назад мой майор, собираясь по служебным деламв Воронеж, стал укладывать в чемодан коробку шоколадных конфет и ярко-краснуюигрушечную машинку. Я удивилась и спросила:

– Это кому?

– Помнишь, у нас останавливался Федька,такой шумный майор? – спросил Олег. – Я у него теперь поживу, вгостинице-то нас вшестером в номере селят, в Воронеже для милиционеров выстроенне отель, а общага. У Федьки жена и ребенок, так это им подарки.

Когда Олег вернулся домой, я спросила:

– Хорошая квартира у Федора?

– Не знаю, – вздохнул Куприн.

– Ты не у него остановился, – мрачноконстатировала я.

– Ага, – кивнул Олег.

– Почему?