Поскольку процесс был, мягко говоря, важен для вульпера, он наблюдал его словно в замедленной съёмке и мог описать в деталях. Бочонок сжалился над ним и полетел как надо, достаточно стремительно, чтобы никто из ситраков не успел сообразить, к чему это — а через пару секунд стало поздно. Пролетевши по песку, и одновременно разбрыливая порох из открытой крышки, бочонок врезался в печку, ту которая стояла посередь лагеря из телег. Послышался металлический "блямк!", и щедрый фонтан пороха сыпанул на сдвинутую с места фигню, из которой вырвались языки пламени. Огузин очень боялся, что этот дрянной чёрный порох даже поджечь трудно, но в данном случае огня хватило. Возле печки словно вспыхнула здоровенная петарда, издавая громкое шипение, разбрасывая искры и что главное, выдавая уйму серого едкого дыма. Вслед за бочонком вспыхнула и дорожка пороха. Не дожидаясь, пока это дело подапалит ему хвост, вульпер рванул… нет, не от огня, как ожидали бы ситраки, а прямо к печке, вдоль плюющейся дымом и огнём дорожки. Как он предполагал, бочонок всё же не должен рвануть, ну или сделает это не сразу.

Ситраки показали, что таки могут орать. Правда, для чужого уха это звучало довольно смешно, словно хор каких-то птиц выводил "кле-ле-ле-ле-ле!!". Огузин решил посмеяться потом, вместо этого он сделал изрядный прыжок прямо через дорожку, исчезнув из поля зрения тех, кто его заметил и уверенно опознал как вульпера. Кидаться копьями или стрелять в дым было так себе идеей, потому как вульпер один, а ситраков дофига, так что ясно, в кого попадёт. Кроме того, чешуя была явно обеспокоена, сухо выражаясь, возгоранием — а скорее так и напугана, ожидая взрыва. Эти факторы позволили рыжему, развившему рекордную для себя скорость, увернуться от печки и пролететь дальше через лагерь, снова под телегу и затем в темноту со всей дури. Шерсть он всё же подпалил, но это куда лучше, чем могло бы быть. Краем уха он отмечал, что некоторые ситраки бегут вместе с ним, потому как… Взрывная волна, хоть и не особая, ударила по ушам, и над пустыней раскатился глухой "БАЩ!". Обернувшись, Огузин отметил, что это лишь бочонок, а вот начавшая фонтанировать искрами и дымом телега только разогревалась, и это будет веселее.

— КЭЭЭЭ!!! — оглушил дикий вопль сзади.

Вульпер сообразил, что ситрак бежит уже не вместе с ним, а за ним конкретно. Прикинул, как бы насадить его на нож, но выплюнул эту идею — нашиш надо! У чешуи не было факела, так что, стоит оторваться шагов на двадцать, он его просто потеряет. А уж беговые качества вульпера по песку в сравнении с ситрачьими явно получше будут. Эти выкладки полностью подтвердились, когда песок пошёл склоном вверх, на дюну, и преследователь резко начал отставать. К тому времени как чешуя надумала использовать луки, Огузин уже взлетел по довольно крутому склону и был таков, нырнув за гребень, как рыба в воду. Это правда не дало ему полюбоваться на фейерверк в лагере, когда стали рваться одна за другой бомбы, разваливая телегу и подпалив соседние минимум две. Рыжий не сбавлял темпа, пока не перевалил ещё одну дюну, и уже там чуть не нарвался на арбалетный болт в упор, влетев в отряд Элса — но, как известно, "чуть" не считается.

Часть 2. Огузок покинул здание

Поначалу Элс отнёсся к появлению Огузина весьма настороженно, потому как никак не ожидал. Однако, сопоставив факты, ясно наблюдаемые глазами и вполне слышимые ушами, а именно отменный фейерверк в лагере ситраков, не заметить который мог только слепой, переменил мнение. Так что, спустя весьма недолгое время рыжий уже храпел на подтащеной подушке, выжрав изрядную порцию похлёбки. Вульперы не зажали бы и воды, но её он предусмотрительно налил в себя ещё под телегой. Собственно, даже не окажи местные услугу, он всё равно упал бы, потому как после предельного напряжения лап и "разгона" головы для ускоренного думания, некоторое время находился в неадекватном состоянии. Однако, как выяснилось, вульперы не из тех, кто забывает полезные дела, так что его подняли в крепость в первых рядах, обеспечиили удобным закутком, и не докучали, пока он не пришёл в себя. Произошло это ближе к вечеру, так что получается, что он продрых остаток ночи и весь день — а также это значило, что операция увенчалась успехом, и ситраки сейчас заняты выживанием, а не продолжением штурма.

Кое-как продрав глаза, Огузин увидел оранжевый свет закатного солнца на внутренних стенах скальной чаши, и отметил, что никаких там сновидений не наблюдал — просто скучал, как-грится. Ощутив мягкость под боками, он провёл лапой и с некоторым удивлением ощупал подушку, сделаную из весьма мягкой материи — припоминалось, что такие пуфы вульперы используют вместо матрасов, зачастую это большие круглые подушки, как раз чтобы можно было свернуться калачом. И пожалуй, в здешних негустых местах такую штуку можно отнести к предметам роскоши, так что ему оказали честь, как-грится. Припомнив ночные события, Огузин помотал головой, потому что сейчас было трудно поверить, что это он сам отколол такой номер. Учитывая прошлые проблемы с памятью, это вызывало беспокойство, но вульпер лишь зевнул и забросил беспокойство подальше — да ну его. Вероятно, на звук брошенного беспокойства повернула уши Арка, та белая вульпера, которая видимо ведала запасами в сдешнем хозяйстве.

— Ну как, подняли морду, уважаемый? — осведомилась она, — Или нет пока?

— Или… или да, — соскрёбся Огузин, растирая зудящие лапы.

Всё-таки разваливаться на чужих подушках да не в своём закутке, ему было против шерсти.

— А как оно там, вообще? — кивнул рыжий за стену.

— Ну а как ты думаешь, если нет кипежа? — хмыкнула Арка, — Твоими стараниями, чешуя сейчас имеет увлекательный поход с обрезанными припасами. Некоторые из наших пошли следить, потому как они скорее всего бросят по пути ещё что-нибудь… а если повезёт, то бросят всё.

— Ну, насчёт моих стараний, это того, — смутился Огузин.

— Не увиливай, все всё видели. Если продрал таки зенки, пошли к Элсу.

Рыжий пожал плечами и почапал вслед за Аркой. Как он сразу заметил, вульперы уже косились на него совсем по другому, нежели ранее. Да пожалуй не в моём положении отказываться от такого везения, хмыкнул он, потому как иначе пришлось бы отвечать за какие-то косяки, которых он не… ну или совершал, но начисто не помнит, хвост знает по какой причине. Как выяснилось, вся честна компания местных воинов, оборонявших крепость, слегка пьянствовали возле "хлыста", и появление