Огузина было встречено громогласным тявканьем, переходящим в подвывание. Ему немедленно накатили стакан некоей жидкости, весьма похожей на вино, и поставили миску с чем-то вроде яичницы. Махнувши лапой, рыжий не стал отказываться, потому как жрать хотелось основательно.

— Ну, Гузь, — крякнул Элс, — За прошлое обращение прощения не прошу, потому что было по делу. Но сейчас по делу будет выразить благодарность, от морды всего отряда крепости.

Воины даже ржать перестали и чинно поклонились ушами, подтверждая.

— При всех заявляю, — продолжил полосатый, — Что Огузин кровью искупил свою вину… ихней кровью, что ценно. Властью данной мне вульперами крепости Чёрная Ваза, снимаю с него все обвинения.

Честно говоря, жратва сейчас интересовала его куда больше обвинений, но тоже сгодится, отметил Огузин, набивая кишечник кормом.

— Разрешения дальше грабить караваны не даю, — уточнил Элс, частично в шутку, — Но надеюсь, ты и сам не рвёшься. Правда, это мы здесь все видели, что было, а вот в Поясе Оазисов шиш кто поверит, и не докажешь никак. Так что, в одну морду ты лучше туда не суйся пока.

— Кстати, — вылез Ляга, — А что было-то?… Ну в целом понятно, а в деталях?

— Хм, и то верно, — почесал уши Элс, — Но вряд ли бомбы у ситраков рванули сами по себе, так? А через лагерь, получается, прошёл только Огузин.

Вульеры уставились на виновника торжества, ожидая, что тявкнет.

— Получается так, — сознался тот.

— Акмек тебе такого не приказывал, как я понимаю? — уточнил Элс.

— Неа. Да мы собственно слегка потерялись, когда нитку растянули, — пояснил Огузин, — Но ведь Акмек не приказывал и чего-то другого, так что я действовал по обстановке, верно?

Акмек сидел тут же, и было видно невооружённым ухом, что история ему не нравится, но врать он всё же не стал и подтвердил, что так и было.

— И как ты сумел испортить им воду, да ещё и поджечь бомбы?

— Про бомбы ясно, а вот про воду вы как узнали? — хмыкнул Огузин.

— Да легко, чешуя бегала как ошпаренная, собираясь в путь, — хохотнул Элс, — Значит, водички у них совсем мало осталось.

Огузин рассказал про телеги и шухер в лагере, благо, там история короткая. Впрочем, он сам припомнил детали, которые сейчас показались важными.

— Смотрите, я ведь сначала сунулся направо, — показал он лапами, — От телеги с водой. Но там сидел минимум один ситрак, и учавствовать в балагане не стал ни в какую. Поэтому я полез в другую сторону, а там были бомбы.

— Повезло. Всмысле, ещё раз, — заржали вульперы.

— Кажется понимаю, к чему это ты, — почесал челюсть Элс, — Думаешь, что такого важного было в той телеге, если чешуя охраняла её, а не воду и бомбы? А ведь это интересный вопрос.

— Ну это могло быть и случайно, — заметил Огузин, — Просто это умник, который не побежал от телег, сидел на этой. Или это один из ихних главарей, а телега просто как его база.

— Возможно, но стоило бы пристально изучить вопрос, — Элс вздохнул, — Если честно, я предпочёл бы чтобы ситраки ушли просто без результата, а теперь весьма вероятно, они все сгинут в пустыне. Всмысле, накусь нам надо злить этих злопамятных тварей. Ну а так не вышло и не вышло, подрались да забыли.

— Если они прям все сгинут, — заметил Ляга, — То это идеально. Кто потом докажет, что это из-за нас? Я рассказывать не буду, вы вероятно тоже.

— Ну собственно, они и так не могут быть уверены, что это из-за нас, — хмыкнул Элс, — Много в темноте не разглядишь, а в пустыне всякое бывает.

— Главное, надо запомнить, что припасы лучше держать в надёжном месте, — добавил Огузин.

— Да не сказать, чтобы они их не прятали, — покачал головой Ляга, — Как тебя угораздило-то?

— Не кусаю, как, — пожал ушами рыжий, — Так получилось.

— Ладно, главное что получилось, а как, это уже дело десятое.

Не менее чем корм, Огузину требовался информационный корм, образно говоря, и теперь он мог его получить, заполняя пробелы в памяти… или скорее восстанавливая заблокированные места. Например, вот эту вкусняшку, которую они лопали, делают из чего? Как он и предполагал, из яиц. С некоторыми подсказками он вспомнил, кто такие цири — здоровые яркие курицы, водятся в оазисах с водоёмами, но гнёзда почему-то делают на земле. Так что вульперы частенько тырят оттуда яйца, пожалуй Огузин и сам этим когда-то занимался, но не был уверен. Также, Элс рассказал, что Ваза — это не только защита от вражин, но и сама по себе источник воды, а именно, ночью на скальных стенах образуется роса, в них даже пробиты канавки для её сбора. Огузин не стал высказывать свои сомнения по этому поводу, он просто прикинул, что под полсотни хвостов ну никак не смогут обойтись росой, как мотыльки, а вода в крепости была, хоть и не залейся, но и не в обрез. Скорее всего, решил он, у них тут где-то среди навесов и каменных закутков выдолблен колодец, откуда и поступает водичка. В этом нет ничего удивительного, под пустыней вполне может иметься водоносный слой. Ну а то что об этом не рассказывают всем подряд — это правильно.

Здесь же Огузин мог наблюдать, как работает "хлыст", и снова порадовался за смекалку вульперов. Противоосадное орудие действовало как кран, перемещая приличный груз из-за стены во внутрений двор крепости. Он своими глазами видел, как команда "хлыста" перенесла целую телегу, не особо напрягаясь при этом. Обратно из-за стены приходили сетки, набитые каким-то хламом, в котором легко было узнать обгоревшие обломки ситракских телег. Ясен шиш, что здесь, в глубине пустыни, любая деревянная головешка имела ценность, так что можно было давать ухо на отрыв, что на месте лагеря уже очень чистое место. Вульперы собрали всё, включая недогоревшие куски бомб, и через день ветер уже занес следы на песке, как ничего и не случалось. Как впоследствии рассказала Арка, ситраки побросали немалое количество имущества, когда спешно убегали, даже кой-чего из оружия и доспехов. Правда, это проходило по категории "сырьё", потому как ясен шиш, ситракский доспех на вульпере это только ради смеха, как и оружие — всё придётся переделывать. Но и некоторое количество качественного металла — далеко не лишнее.

Почуявши себя куда как лучше, чем в своё первое появление в крепости, Огузин отправился просто пошариться по ней, наблюдая за копошением обитателей и вставляя на место куски собственной памяти. Благо, все в Чёрной Вазе знали, что некий Огузин подорвал лагерь ситраков, но над ним не висело таблички с именем, так что,