Глава 9

Я кое-как устраиваюсь в кровати, оказавшейся очень уютной, хотя матрас и довольно жёсткий. Постельное бельё пахнет ароматами Франции.

Гостевой комнатой явно не пользуются, но она в идеальном порядке. Так и представляю себе педанта Сата́нова, стоящего над уборщицей и показывающего пальцем на невидимую грязь.

Ворочаюсь сбоку на бок. Сон не идёт, а в голову лезут всякие мысли о том деле, которое под вечерним покровом передали боссу сегодня. Не сходится что-то. Вот вроде и не подкопаешься. Клиент так сказать обделался со всех сторон. Вот вроде всё просто, а что-то не то. Схемка мутная и должна выдавать клиента с головой. Выдаёт. Нарочито как-то только, когда должна прятать…

Вот бы взглянуть одним глазком.

Полежав и поворочавшись ещё полчаса, встаю и незаметно прокрадываюсь на кухню. Нахожу включатель нижнего света. Этого вполне достаточно, чтобы прочитать содержимое папки так непредусмотрительно оставленное Сата́новым на столешнице острова.

Я завариваю себе огромную кружку кофе. Такого вкусного и бодрящего я ещё никогда не пила. В основном пластиковое в одноразовых стаканчиках. Придвигаю к себе папку и начинаю чтиво. Для меня чтение юридических бумаг и бухгалтерских, налоговых отчётов сродни чтению увлекательного романа.

Вы скажите душнила. И я с вами соглашусь. Да местами я душню, хотя называю себя профессионалом, но мне кажется я что-то смутно нащупываю в этом деле. Главное не нащупать Сатано́ва.

Всю мне голову мужик забил. Да классный, да сексуальный, да богатый. Такой прям… ух… Одним словом, мужик. Как в фильмах. Голливудский актёр. И пристал не к красотке, а ко мне. К удобной…

Становится грустно как будто я только такого отношения и достойна.

Сжимаю губы от злости. Я максимум выкручу с такого интереса моего босса. Ишь какой ловелас и работника хочет и женскую ласку ему подавай. Не на ту нарвался, Андрей Александрович. И не интересно мне это всё. Не так я представляла себе отношения с мужчиной. Мне хочется романтики, долгих ухаживаний, предварительных ласк. А не с наскоку с повороту…

Хрена ему лысого, а не меня! Обломится! Бабник и похабник!

Я, конечно, всегда знала, что тут в Москве титьки никто мять не будет, быстренько и без обиняков предложат, что хотят, и если ты сомневаешься, то уже другая стоит в очереди, но чтобы так как это цинично делает Сата́нов — нет.

Ближе к утру меня всё же морит в сон и я поддаюсь, незаметно для самой себя задремав прямо в барном стуле, сложив руки на острове и уронив на них голову.

— Иванова, я тебе голову откушу за то, что секретные бумаги своими шаловливыми ручками перебираешь! — раздаётся громкое под ухом.

Я мигом взвиваюсь как стрела, ноги путаются и я ещё бы чуть-чуть и носом аккурат пробороздила бы по дорогущей плитке на кухне престижного адвоката столицы, если бы не его сильные руки.

Сата́нов в одном из своих дорогущих костюмов, но первая пуговка расстёгнута, узел галстука слегка ослаблен

— Или я им живо найду занятие, — хрипло проговаривает мой босс.

Руки в захвате его сильных ладоней, бёдра распахнуты перед ним, а его пах близок к моей обнажённой вагине. Я стону от бессилия с тоской вспоминая, что мои родимые хэбэшечки развешаны на полотенцесушителе в ванной комнаты.

— Ты охуенно пахнешь, — аж рычит в конце.

Да он издевается, маньяк озабоченный, я в душе была вчера. Я чувствую, как его эрегированный член буквально просится из брюк наружу.

— Я буду кусаться, — шиплю на него сквозь зубы.

— Давай.

— Да вы… — пытаюсь отпихнуть, но лишь ощущая, что член стал ещё твёрже, — я вчера вам всё объяснила… Какой не понятливый, — выражаюсь как можно корректнее, хотя так и подмывает выкрикнуть идиот.

— Настойчивый, Иванова, заметь две большие разницы, — замечает Сата́нов.

— Да всё равно. Руки уберите, — тоже не лыком шита.

Но то, что происходит дальше заставляет меня охнуть. Он заводит одной ладонью мои руки назад и вторая его спешит по телу, обводя все его выпуклости и впуклости, оставляя в местах касания пожар. Когда его пальцы ныряют в промежность, я замираю и наши взгляды встречаются. Сатано́в криво ухмыляется.

— Я всегда раздобуду информацию для того, чтобы сделать правильные выводы, — пальцы адвоката проходятся по моим влажным половым губам, — Иванова, ты течёшь.

Он как всегда предельно конкретен.

— И что? — я не сдаюсь под натиском такой наглости от которой даже сама наглость прифигела.

— Ты так возбудилась на кухню, стул под собой или всё же ты, Иванова, ты так неистово, сильно хочешь меня? — он задирает бровь, грудь неспокойно вздымается.

— Руки уберите, Андрей Александрович, сегодня не среда, и уж тем более не пятница, и даже не выходные, — ловлю его наглую усмешку, как вообще можно серьёзно говорить с тем, пальцы которого ласкают мою вагину.

Ощущаю, что тело охватывает чувственная дрожь и его горящие, жаждущие меня глаза. Начинаю плыть в ощущениях.

— Ты мне будешь нужна сегодня вечером, — шепчет мне Сатано́в в ухо, щекоча его и обдавая меня горячущим дыханием, затем уточняет, — по делу.

И даже здесь не упустит своей выгоды. Меня как будто окунают в ушат с ледяной водой.

— Уберите руки, Андрей Александрович, я готова сказать вам что мне удалось выяснить по делу, — киваю на кипу бумаг, — в рамках должностных обязанностей. А пойти с вами туда куда вам надо, это отдельный формат работы. И моё присутствие пойдёт в уплату долга.

Наши взгляды заостряются. Как клинки шпаг. Туше́, господин Сатана. Я ликую. Но слишком рано.

Он сжимает бёдра и притягивает к вздыбленному паху. Его взгляд так и искрит. Опасен до чешущихся кончиков пальчиков на моих ладонях. Сглатываю и прикусываю губу.

— Ты не знаешь на что согласилась, Иванова… — хриплый мужской голос обволакивает меня.

Глава 10

— Деловая ты, Иванова, — Сата́нов улыбается одними уголками, насмехается что ли, но убирает руки с моих бёдер, и вместо их сжимает подлокотники стула, на котором я сижу, — ну что ж по рукам.

Всё равно слишком близко. Стыдливо свожу ноги вместе, аккуратно закидываю их друг на друга и завожу локон волос за ухо. Полыхающей от смущения кожей чувствую на себя горячий, пронзительный взгляд Сатано́ва. Поднимаю на него свой.