— Каким способом?

— Напоить, пригласить на танец.

— Любишь танцевать?

— С потенциальными покупателями.

— Хорошо бы повысить цену.

— Еще лучше — снизить запросы. Участок никак тебя не греет,пока пустует.

Оглядев ее, я сказал:

— Зато голова моя полна. Планами.

Она рассмеялась и предложила:

— Сходи-ка за виски. Ты, кажется, неплохо держишься наногах. Потанцуем!

— Хочу сосредоточиться.

— Танец этому может поспособствовать.

— И отвлечь меня от размышлений о ценах.

— А зачем же, по-твоему, я искушаю тебя?

Она встала с кушетки, подошла к книжному шкафу, повозиласьминуту и нашла кнопку, включающую проигрыватель.

— Так я и думала, — усмехнулась она. — Слишком большимказался мне этот книжный шкаф на фоне твоей личности.

Порыскав среди пластинок, она выбрала одну. Изящной ножкойсдвинула ковер, сделала посреди комнаты пируэт, а когда зазвучала музыка,простерла ко мне руки. Мы танцевали, и была она как прозрачная паутина виюньский пылающий полдень. Когда отзвучал вальс, она сказала:

— У тебя так замечательно получается, Дональд. Мне почему-токазалось, ты предпочитаешь быстрые танцы.

А я люблю вальс.

— И виски, — добавил я. — Сейчас принесу.

— О, сейчас уже не к спеху. Там еще один вальс.

Она напела мелодию, как бы суфлируя пластинке, и вот иглапобежала по своей дорожке, мы вновь закружились в вальсе. Вдруг онаостановилась, выключила проигрыватель и поцеловала меня. Этот страстный поцелуйметил прямо в мое сердце.

— А теперь, — заявила она, — теперь я готова выпить виски.

Я разлил напиток по бокалам, и мы принялись смаковать его.Она сидела, скрестив ноги, продолжая выстукивать носком ритм вальса.

— Дональд, я тебе нравлюсь?

— Угу!

— Почему бы тебе не стать подобрее к моим клиентам и несдать им участок? Сейчас, когда я тебя ублажила по всей форме…

— Я ведь на что рассчитывал: больше буду жаться — больше оттебя получу.

Она поджала губы:

— Тут ты просчитался. Что причиталось, то и досталось.

— Я не о блаженстве, а об оплате.

— Тогда другое дело, — спохватилась она.

— Насколько другое?

— На какой цене ты настаиваешь?

— На участок есть и другие охотники. Естественно, я хочуполучить максимум.

Она нахмурилась.

— Эти другие, они еще не… — Она резко оборвала себя, какбудто отрубила недосказанное и стерла из своей памяти произнесенное.

— Откуда ты знаешь, что они еще не…

— А разве уже?..

— Ну, можно сказать, приманку куснули.

— Подумаешь, — пренебрежительно сказала она. — Решай, чтолучше — синица в руках или журавль в небе.

— Ты синица в руках? — спросил я.

Она с вызовом посмотрела мне в глаза:

— А ты как думаешь?

— Я думаю, что я слишком сильно поддаюсь твоему влиянию,слишком остро реагирую на твою близость, того и гляди поскользнусь. И упаду.

— Теперь дела пошли на лад, — констатировала Бернис. — Мнеуж начало казаться, что у тебя иммунитет против женских чар.

— Я отчаянно борюсь с самим собой.

— Еще бы… Итак, да?

— Неопределенность, она придает ситуации пикантный привкус.Стоит мне ответить «да», и через пять минут ты исчезнешь навеки, только я тебя ивидел. С другой стороны, если я останусь на прежних позициях, можнорассчитывать на продолжение твоей деловой активности.

— Только до тех пор, пока мой наниматель не подыщет участокна другом углу, и тогда ищи ветра, больше ты меня не увидишь.

— Никогда, никогда, никогда?

— Никогда, никогда, никогда! — Бернис улыбнулась.

— Мне надо позвонить.

— Что тебе мешает?

— Ты.

— Почему?

— Не хочу, чтоб ты слушала.

— Что ж, удалюсь попудрить нос.

— Лучше я спущусь к телефонной кабине в холле.

А ты устраивайся как дома, подлей себе виски.

— Я обшарю твои вещи, Дональд.

— Действуй! — благословил я ее.

Я спустился в вестибюль, высмотрел такси на стоянке, подошели дал водителю двадцатку.

— За что? — растерянно спросил он.

— Включи счетчик. Поставь машину поближе к дому. Подойди кстолу дежурного клерка. Минут через пять — десять у выхода появится длинноногаяблондинка. Я хочу знать, куда она поедет.

— Дело чистое? — спросил таксист.

— Абсолютно.

— Что делать, если она заподозрит слежку?

— Поворачивай обратно — и сюда. Не то она проездит всю ночь,пока счетчик не сломается.

— По-моему, его вообще не стоит включать, — сказал он.

— Решай по обстановке. У меня свои хлопоты, у тебя — свои.

— Ладно, приятель, лишь бы ты мои хлопоты понимал. Комудоложить результат?

— Меня зовут Дональд Лэм. Дозвонишься до дежурного ипопросишь соединить со мной, причем старайся темнить, чтоб он не просек, что кчему. Когда девица вызовет лифт, я позвоню клерку и передам, мол, в услугахожидающего в вестибюле таксиста более не нуждаюсь. Вернешься к машине и ждиблондинку.

— Допустим, она захочет нанять меня.

— Думаю, у нее своя машина. А если тебя наймет, тем лучше,меньше забот.

— Сказать ей, что поездка оплачена?

— Разумеется, нет! Получи с нее по счетчику.

— Что ж, годится.

Он спрятал в карман мою двадцатку, а я вернулся в квартиру.

Кстати, когда я шел через вестибюль, клерк не спускал с меняоценивающего взгляда.

Бернис Клинтон встретила меня чрезвычайным сообщением:

— Я выполнила свое обещание! Прошлась по твоим вещам. Тыздесь не так уж давно живешь, правда? Впечатление такое, будто ты еще сидишь начемоданах.