– Мисс Хендерсон? – с легким удивлениемосведомился он, и Оливия, заставив себя говорить громче, извинилась забеспокойство. – Ничего-страшного. Я рад, что вы позвонили.

Он сразу понял, что случилась неприятность, и от всей душинадеялся, что ее звонок никак не связан с Эдвардом. Слишком хорошо Чарлз знал,как внезапны и беспощадны удары судьбы, и с бесконечной добротой попыталсяосторожно выведать, что произошло. Оливия едва сдерживала слезы, не зная, чтоответить. Она пыталась не думать о позоре, который навлекла на них Виктория,однако готова была кричать от унижения и страха при мысли о сестре, запертой зажелезной решеткой.

– Я… я боюсь… мне необходима ваша помощь, мистерДоусон… Но вы должны обещать, что сохраните все в тайне.

Чарлз понял, что девушка сейчас впадет в истерику.

– Что же все-таки стряслось?

– Моя сестра… я… не могли бы вы немедленно приехать?

– Сейчас?

Он и без того был вынужден прервать важное совещание, иникак не мог взять в толк причину такой спешки.

– Это срочно?

– Крайне! – с отчаянием выпалила девушка, и Чарлзглянул на часы.

– Немедленно, говорите?

Слезы так душили Оливию, что она не могла говорить, а когдавновь обрела дар речи, Чарлз сразу понял, что она плачет.

– Мне ужасно стыдно… простите… но ваша помощь… Викториясотворила страшную глупость.

Чарлзу мгновенно пришло в голову, что Виктория сбежала издома с поклонником. Она, разумеется не ранена, иначе Оливия позвонила бы неадвокату, а доктору. Однако гадать не имело смысла. Чарлз взял кеб и черезчетверть часа постучал в двери дома. Петри провел его в нижнюю гостиную, гдеуже ждала Оливия. Берти хлопотала по дому и, к счастью, ничего не слышала.

Едва Доусон вошел, Оливия вновь почувствовала магическуюсилу зеленых глаз.

– Спасибо, что не задержались, – пробормотала онаи, быстро надев шляпку, схватила сумочку.

– Мы должны действовать как можно быстрее.

– Но в чем дело? И где ваша сестра, мисс Хендерсон? Онасбежала?

Его крайне нервировали все эти тайны и недомолвки. В концеконцов, он готов сделать все возможное, если поймет, чего от него хотят.

Оливия выпрямилась и смущенно уставилась на адвоката. Онанемало вынесла от сестры, но ничего подобного и представить не могла. Не дайБог, об этом узнают посторонние. Они ни за что не поймут, как невинна Викторияи как безобидны ее проделки! Подумать только, Оливия даже не может поменяться сней местами! Все равно это ничего не решит. Впервые в жизни она остро ощущаласобственную беспомощность.

– Виктория в пятом полицейском участке, мистерДоусон, – едва выговорила она. – Мне только что звонили. Оназадержана, но мне пообещали, что ее не арестуют, если мы сейчас же приедем.

Если, конечно, Виктория не довела полицейских до того, чтоее увезли в тюрьму еще до появления родственников.

– Боже милостивый! – охнул Чарлз и без дальнейшихслов последовал за Оливией. К счастью, им попалось одно из пока ещенемногочисленных такси. Чарлз помог Оливии сесть, и она только сейчассообразила, что не переоделась и осталась в простом сером платье, хотя успелавыбрать очень модную черную шляпу. Такую же, как у Виктории. Они всегданадевали одинаковые вещи, и с этим уже ничего не поделаешь. Кстати, нужно всеобъяснить адвокату, он, должно быть, окончательно сбит с толку.

– Виктория без ума от этих глупых суфражисток и людей,которые стоят во главе движения.

Она рассказала о демонстрации в Вашингтоне, прошедшей пятьмесяцев назад, об аресте семейки Панкхерст в Англии.

– Эти дамы считают преследования со стороныправительства некой формой награды, и Виктория, кажется, решила поучаствовать втакой демонстрации и была задержана вместе со всеми. Сержант, который мнезвонил, утверждает, что она сама просила ее арестовать!

Чарлз попытался скрыть усмешку, и Оливия неожиданно поняла,что улыбается в ответ. Собственный рассказ показался ей невероятно идиотским, аВиктория – просто дурочкой.

– Ну и девушка! Она всегда вытворяет такие штуки, покавы скромно занимаетесь домом?

Оливия объяснила, что была занята с утра и не обратилавнимания на отсутствие Виктории. К сожалению, она слишком серьезно относилась кроли старшей сестры, хотя между ними было всего одиннадцать минут разницы.

– Она украла одну из машин отца, чтобы попасть наочередное собрание, в тот самый день, когда вы приезжали в Кротон.

И несмотря на тревогу, оба громко расхохотались.

– Что ж, по крайней мере с ней не соскучишься, –спокойно заметил Чарлз. – Представьте, какие дети у нее будут! Гроза вселенной!

Однако веселье их несколько улеглось, когда такси подъехалок зданию участка. Район был до ужаса убогим: бедно одетые люди сидели наступеньках соседних домов, а на улицах валялся самый разнообразный мусор.Выходя из машины, Оливия заметила жирную крысу, юркнувшую в сточную канаву, иинстинктивно прижалась к своему спутнику.

В участке царила суматоха. По углам слонялись пьяные,полисмен подталкивал в спины двух мелких воришек в наручниках, а из отделеннойрешеткой камеры три проститутки орали на дежурного сержанта. Чарлз робко глянулна Оливию, опасаясь, что та лишится сознания. Но девушка держалась прекрасно.Казалось, ее совершенно не задевают реплики пьяниц и шлюх. Хотя, скорее, онапросто делала вид, что ничего не замечает.

– С вами все в порядке? – едва слышно осведомилсяон, беря ее под руку и невольно восхищаясь мужеством этой светской девушки, такстойко выносившей злобные нападки размалеванных девиц.

– В полном, – прошептала она, почти не поднимаяглаз, – но готова прикончить ее, когда мы выберемся отсюда.

Покачав головой, Чарлз подошел к сержанту. Тот поднялсяиз-за стола и повел их к запертой комнате, где под присмотром надзирательницына единственном стуле сидела Виктория с чашкой чаю в руках. Завидев их, девушкараздраженно фыркнула и поднялась, очевидно, вовсе не обрадованная появлениемспасителей.

– Это ты во всем виновата! – набросилась она насестру, не обращая внимания на Доусона.

Он снова испытал необычное странное ощущение, глядя на этихсовершенно одинаковых девушек, если не считать того, что шляпа Виктории былалихо заломлена. Чарлз, словно зачарованный, не спускал с них глаз.

– В чем моя вина? – взорвалась Оливия, вне себя отгнева.

– Из-за тебя меня не хотят арестовать! – прошипелаона с такой же злостью.

– Ты помешанная, Виктория Хендерсон! – взвиласьОливия. – И заслуживаешь, чтобы тебя посадили под замок, но только нездесь, а в сумасшедшем доме! Неужели ты не понимаешь, какой скандал разразится,если тебя арестуют?! И что тогда будет с отцом? Ты когда-нибудь думаешь оком-то, кроме себя самой, Виктория? Или тебе такое в голову не приходит?