Здание ИБО имело на этот счет собственное мнение. С лязгом, заставившим Тори подскочить на постели, от стены отвалилась вентиляционная решетка. Из отверстия потянуло восхитительными ароматами: свежая выпечка, фрукты, омлет, бекон…

Мало что так быстро сгоняет с кровати, как взвывший желудок.

* * *

"Спросите у стен!" — заявила ей кастелянша, и это явно был не сарказм. Натянув джинсы, — учебный год ведь еще не начался! — заправив в них форменную блузку, собрав волосы в хвост и чуть-чуть подкрасившись, Тори вышла за дверь.

За дверью ее ждала непростая задачка.

Как же общаться со стенами? Носатой воительнице легко говорить: такой особе отрапортует даже горный массив, что там жалкие стены.

— Окей, Гугл! — решилась Виктория. — Как пройти в столовую?

Горгулья над ее дверью пошевелилась и открыла глаза. Она не наводила на мысли о готике, скорее уж — о студии "Пиксар": эдакий гибрид игрушечного дракона с мультяшным чертом.

— Ты меня спрашиваешь? — медленно, с трудом ворочая челюстями, проскрежетала горгулья.

— Да, — осторожно кивнула Тори. — Мне сказали: так можно.

— А спроси еще раз. Пожа-а-алыста…

Некоторые звуки существу явно не удавались, но в целом речь стала четче.

— Окей, Гугл! Как пройти…

— Еще-еще-еще!

— Гм. Окей, Гугл…

— А-а-а! Ы-ы-ы!…

Из глаз, носа и распахнутой пасти горгульи хлынула вода — Виктория едва успела отпрыгнуть. На полу под ее ногами растеклась лужа и она стремительно разрасталась. "Ладно, — сказала себе Тори, отступая к узкой винтовой лестнице. — Нет худа без добра: теперь понятна задумка архитектора… Кошмарная противопожарная система!"

Потоп прекратился. Горгулья чихнула, обдав Тори облаком брызг, и расплылась в широкой глуповатой улыбке:

— Никто не заговаривал со мной ыже почти сто лет. Никто никогда не давал мне имя.

Шлепая кедами по лужам, Виктория подобралась к собеседнику. Возле стен было чуть суше, но — очутиться под множеством потенциальных фонтанов? Спасибо, пары умываний для утра вполне достаточно!

— Почему ты сам со мной не заговорил?

— Нельзя! — помотало рогатой башкой настенное украшение, снова забрызгав Тори. — Нам не положено.

— Нарекаю тебя Гу… то есть, Гыгл! — торжественно произнесла Виктория и добавила мысленно пару нехороших слов в адрес строителей ИБО. Про всякую дискриминацию она слышала, но не про архитектурную. — Ребят, я вам потом тоже придумаю, если хотите, — помахала она рукой остальным чудищам. — А сейчас подскажите дорогу в столовую, если не трудно.

Наверное, она долго собиралась. Или еще не все студенты возвратились с каникул. Или была куча других причин, по которым она путешествовала в полном одиночестве. Ее это не беспокоило. Стены вели, и дорога оказалось невероятно увлекательна — по большей части. Несколько раз Тори все-таки подловила стены на жульничестве: слишком многие украшения желали общаться, подсовывая тупики. После очередного: "Упс, здрасте, вам не сюда!" она строго сказала: "Спасибо, дальше я, пожалуй, сама!" и хулиганство прекратилось.

— Направо…

— Еще раз направо…

— Спустись по лестнице, но ни в коем случае не входи в дверь под ней…

— Почему? — насторожилась Тори.

— Там — подсобка, зачем тебе швабры?

— Иди дальше…

— Берегись, маленькая Вирджиния, берегись…

— Я — Виктория, вообще-то. Лучше — Тори!

— А. Точн. Но ты смотри, все равно — осторожнее: пол перед столовой помыли, там скользко!

— Спасибо, ребята! Вы замечательные! — Тори погладила ближайшую горгулью — пучеглазого монстра с головой ящерицы.

— Обращайся! — осклабилось чудище.

Двустворчатые двери, к которым ее привели, были цвета глубокого ультрамарина — неожиданное и приятное разнообразие среди порядком надоевшего пурпура. Осторожно потянув створку, Виктория заглянула внутрь:

— Какая милая маленькая кафешечка… Ох, ты ж, господи!

Настенный декор дружно хихикнул. У всех новичков была такая реакция на синие залы ИБО.

* * *

С непривычки началось головокружение, и неудивительно: на первый взгляд за дверью была небольшая комната, вместившая пару столов со скамьями. Шаг внутрь, и — пространство раздвинулось: Тори очутилась в зале, едва ли не большем чем тот, где она побывала накануне. Столы были самых различных форм, в Земном кафетерии такие сыщешь только если владелец — фанат психоделики. Стол-спираль с пылающим костром в центре? Серьезно? Стол с сугробом? Или это глыба льда… А у этого огромного, кажется, долго и бессистемно обкусывали края. Что с ним такое?!

Еще она обнаружила длинный архипелаг из множества маленьких столиков, и каждый был украшен цветком в вазе — от незабудок и до магнолий.

Наконец взгляд перестал метаться среди буйства красок и форм. Медленно, но верно в голове Виктории уложилось: перед ней — карта мира. Каждый студент мог буквально почувствовать себя "как дома", выбрав место возле соответствующего континента.

Тори вздохнула. Для нее на этой карте места не было вовсе. Или?.. Постойте! Наоборот: вся карта была к ее услугам! Целый мир. Неплохое начало дня. Хотя… Скучный квадратный столик в темном углу зала Тори не нравился. Туда она точно не пойдет.

* * *

— Пс-с-ст! Эй! Человек!

Голос шел снизу. Опустив глаза, Виктория увидела фигурку ростом чуть выше ее колена. Эдакую разодетую куклу с рыжими вихрами, треугольным личиком и хитрющими круглыми глазками. В одежде миниатюрного щеголя преобладал зеленый цвет.

"Да ладно! Неужели это…"

— Лепрекон? — позабыв о вежливости, выпалила Тори. Щеголь величественно кивнул:

— О'Демпси. Лорд О'Демпси. Ладно, почти лорд. Деньги есть? — закончил он неожиданно-деловым тоном. Тори оторопела, но лишь на мгновение. То, что в элитном учебном заведении процветает вымогательство, ее не удивило. Что ж, по крайней мере, ограбить не пытались где-нибудь под лестницей возле подсобки. Она порадовалась, что стипендия благополучно забыта в комнате.

— Вот, держи, — Тори пошарила в сумке и вручила лепрекону несколько бесполезных монеток по десять рублей и сотенную купюру. Это не золото — латунь! — торопливо добавила она: лорд-коротышка принялся пробовать монетки на зуб. — Да куда ж ты грязь в рот тащишь! Брось каку! Заболеешь, глупый! — включились инстинкты нянечки при виде лепрекона, облизавшего купюру. Она прикусила губу, но было поздно. Коротышка упер руки в бока:

— Я тебе не ребенок, женщина! С чего вдруг такая забота от человека? Кстати, что значит "деревянный рубль"?

— Э-э-э… Это значит "из бумаги", — выкрутилась Виктория. О'Демпси фыркнул: