– Перестань называть меня пончиком! Меня это бесит!

– Прости… А насчет жены… Мне кажется, я неоднократно объяснял тебе…

– Утомили меня уже твои объяснения! – на тех же высоких визгливых нотах продолжала общение Полина.

– Мне нужно время… Чтобы подняться. Основательно встать на ноги. И я делаю для этого все возможное, понч… Полиночка. Поверь мне! Но пока… Я до сих пор завишу от своего тестя. Полностью. Без него я – никто. Понимаешь? И если развестись сейчас…

– Хватит конючить! – неприязненно поморщилась женщина. – Я вижу, это ты у нас любитель постоянно затягивать одну и ту же песню. Твои объяснения тупые, Артур. И ты сам – тупой… И знаешь что? Ты должен быть обязательно наказан за свою тупость.

– В каком это смысле? – окончательно растерялся Пластинин.

Полина криво усмехнулась, что в ее понимании означало крайнюю степень флирта, и извлекла из-под одеяла две пары металлических наручников с розовой меховой опушкой. Помахала ими в воздухе. Глаза Пластинина загорелись, и он почувствовал нарастающее возбуждение. Трясущиеся пальцы вновь вступили в схватку с пуговицами на рубашке.

– Я буду наказан сексом? Да?

– Прекрати тупить, Артур! Если я сказала, что ты будешь наказан, значит, будешь наказан. Быстро раздевайся и ложись на кровать, – приказала Полина.

Мужчина охотно подчинился. Сначала на пол полетела его рубашка, а затем и брюки с трусами, снятые одновременно. Он нагнулся было, желая избавиться от носков, но любовница остановила этот порыв.

– Носки оставь, – последовало новое распоряжение, – в них твои ноги не так сильно воняют. Ложись на кровать!

Пластинин отшвырнул одеяло и послушно растянулся на простыне. Его восставшая плоть уже призывно колыхалась из стороны в сторону. Лицо озаряла счастливая улыбка.

– Руки в стороны! Живо, Артур!

– Да, моя госпожа.

Мужчина принял позу морской звезды. Полина забралась на него сверху и слегка потерлась пухлыми ляжками о возбужденный фаллос. Раздеваться сама она не торопилась. Склонившись над Пластининым, по очереди пристегнула наручниками каждую руку любовника к двум высоким столбикам в изголовье кровати и довольным тоном проговорила:

– А теперь продолжим допрос.

– Какой допрос? Брось! Иди ко мне! Я уже изнываю от желания, пончик. Я… – Хлесткая пощечина заставила Пластинина замолчать. – Эй! Ты че творишь?

– А что я говорила насчет «пончика»?

– Ну… Не называть тебя так.

– Вот именно! Еще раз услышу, опять дам по морде. Усек?

– Усек, усек…

– Молодец! А теперь продолжим. Твой так и несостоявшийся развод – не единственное свинство, Артур! Ничего не хочешь мне больше рассказать?

– А что еще?

– Ну, например, какие у тебя виды на мою дочь?

Глаза Пластинина удивленно и в то же время испуганно округлились.

– На Машку?

– Конечно. Другой дочери у меня нет, насколько я знаю.

– А при чем тут она?

– Скажи еще – ни при чем! Думаешь, я не вижу, как ты слюни пускаешь на нее? Ошибаешься, свинина! Я все вижу! Женщину не обманешь, Артур. Ей всего шестнадцать, похотливый ты кобель! Шестнадцать! А ты уже мечтаешь, как заменить меня ею? Да?

– Да не пускал я на Машку никаких слюней! Ты бредишь? – Пластинин попытался дернуться, но наручники удержали его на месте. – Ты единственная, кто меня заводит. Иди сюда, и я докажу тебе это на деле, пончик!

Он слишком поздно осознал очередную допущенную оплошность. Еще более мощная по сравнению с предыдущей пощечина с громким хлопком опустилась на его лицо, зацепив носовую перегородку.

– Да хватит уже! – взмолился Артур. – Больно!

– А будет еще больнее, – пообещала Полина и неожиданно рассмеялась: – Если не прекратишь быть свиньей! Если не прекратишь врать мне. И если не прекратишь называть меня пончиком. Тебе нравится боль, Артур? Да? Боль тебя возбуждает? Признайся честно…

Она не успела договорить, ее прервал звонок в дверь. Пластинин напрягся всем телом. Опять инстинктивно дернулся, и опять тщетно.

– Кто это?

– Расслабься, сволочь. – Полина легонько щелкнула пальцем по его носу. – Я заказала пиццу. А точнее, две. Но ты не получишь ни кусочка, Артур, пока не признаешься мне во всем. Я буду демонстративно жрать у тебя на глазах. И секса ты не получишь тоже.

– Полиночка!..

– Нет-нет-нет! – покачала она головой и слезла с кровати. – Сначала признания, Артур. Все признания! Чистосердечные… Без вранья… И только тогда я тебя оттрахаю. Понял?

В дверь снова позвонили, на этот раз требовательнее и настойчивее. Полина пересекла гостиную, включила свет в коридоре, повернула ключ в замке и удивленно вскинула свои выщипанные брови золотистого оттенка. Вместо ожидаемой пиццы с мелко порезанными морепродуктами, как она любила, порог ее квартиры переступили двое хмурых мужчин. Один из них, тот, что был повыше ростом, облаченный в черное пальто, практически сразу продемонстрировал женщине служебное удостоверение в раскрытом виде и негромко представился:

– Полковник Гуров. Главное управление уголовного розыска. В квартире, кроме вас, еще кто-нибудь есть?

Полина на мгновение растерялась, но достаточно быстро сумела взять себя в руки.

– Никого.

– Вы уверены? – с нажимом в голосе переспросил полковник. – Мы ищем Артура Пластинина. Его машина стоит возле подъезда.

Второй мужчина извлек из бокового кармана куртки пакетик с чипсами, вскрыл его и, запустив руку внутрь, дружелюбно улыбнулся:

– Не советую врать, дамочка. Укрывательство особо опасного преступника карается по закону лишением свободы от трех лет. Хотите в этом удостовериться?

– Я… Я одна. Артура тут нет.

– Не возражаете, если мы пройдем и проверим? – предложил Гуров.

– Вообще-то… Я возражаю. Уходите!

Он словно и не расслышал ее слов. Обогнув женщину, решительным шагом двинулся в направлении гостиной. Попутно заглянул в распахнутую дверь санузла, цепко зыркнул в сторону кухни и молча подал знак напарнику. Бурмистров неспешно закинул в рот новую порцию чипсов.