Полина, как завороженная, следила за его движениями. Георгий опять широко улыбнулся и протянул ей пакетик.

– Хотите чипсов?

Этот вопрос словно вывел Полину из состояния анабиоза. Она встряхнула головой и истошно завопила:

– Артур, беги! Тут менты!

Осознание того, что любовник лежит у нее на кровати, прикованный наручниками к каретке, пришло лишь через секунду. Гуров выхватил пистолет из наплечной кобуры. Бурмистров сунул чипсы обратно в карман и, тоже вооружившись, сокрушенно покачал головой, глядя в лицо хозяйке квартиры:

– А вот это совсем напрасно. Ваш срок только что вырос как минимум до четырех лет лишения свободы.

– Жора! Проверь кухню и балкон! – распорядился Гуров, а сам, осторожно переступая с ноги на ногу и держа оружие на изготовку, двинулся в сторону двух смежных комнат слева от гостиной.

Полина попыталась прошмыгнуть мимо него в спальню, но он ловко перехватил женщину за мясистое запястье.

– Пусти, ментяра! Укушу! – завизжала она, необычайно ловко для своей комплекции извернулась и едва не осуществила свою угрозу. Маленькие крысиные зубки клацнули в опасной близости от пальцев Гурова. Лев слегка оттолкнул женщину в сторону, но его мужской силы оказалось достаточно, чтобы Полина распласталась на полу. Розовая кофточка в рюшечках задралась выше пупка, обнажив покрытый странными красными пятнами, похожими на ожоги, живот. А он переступил порог спальни и, замерев, опустил пистолет.

Пластинин, облаченный только в грязно-белые носки, в бессильной ярости метался на смятой постели, но избавиться от наручников никак не мог.

– Забавно, – хмыкнул Лев и добавил, чуть повернув голову к хозяйке квартиры: – Спасибо, что сделали для нас половину работы, дамочка.

Полина уже вскочила на ноги, одернула кофточку и бросилась к прикроватной тумбочке, где лежали ключи от наручников, но он забрал их раньше ее и спокойным тоном проговорил:

– Сядьте.

Она подчинилась, опустившись на дальний край кровати. Видимо, осознала наконец, что уже не в состоянии ничего изменить.

– Прости…

Реплика была адресована Пластинину. Тот тоже как-то сразу угомонился, оставив тщетные метания, лишь затравленно смотрел на полковника. Ярости в глазах Артура не было, один только страх. Из-за спины Гурова выплыл старший лейтенант Бурмистров, удивленно присвистнул, а уже через секунду сморщился, как после съеденного целиком лимона, невольно окинув взором Пластинина с головы до ног.

– Меня сейчас стошнит, – признался Георгий. – Это как с русской порнухой. Если не умеешь делать что-то красиво, зачем вообще это делать?

– Что с кухней и балконом? – спросил Гуров, пристраивая оружие в наплечной кобуре под пальто.

– Чисто. В квартире больше никого нет.

– Прекрасно. Тогда начнем. – Лев взял стул, поставил его на середину комнаты, оседлал его верхом и, встретившись глазами с закованным в бархатные наручники мужчиной, произнес: – И что-то подсказывает мне, что разговор будет недолгим. Артур Пластинин, если не ошибаюсь? Верно?

Пластинин поколебался всего секунду, а затем утвердительно кивнул.

– Моя фамилия Гуров. Я из Главного управления уголовного розыска. У меня для вас крайне неприятные новости, Артур… эээ…

– Валерьянович, – подсказал мужчина, с трудом разлепив пересохшие от волнения губы.

– Так вот, новость заключается в следующем, Артур Валерьянович. Приблизительно час назад все склады вашего предприятия «Пластик-Z» были опечатаны. Персонал арестован. УБНОН, совместно с нашей службой, завел уголовное дело по факту хранения и распространения крупных партий наркотиков.

– Я не директор «Пластик-Z», – живо открестился Пластинин.

– Нам это известно, Артур Валерьянович, – кивнул Лев. – Вы – заместитель директора. А значит, несете точно такую же ответственность, как и директор, ваш тесть Чебатуркин Анатолий Сергеевич. Известный, кстати, в криминальных кругах как Старый Грек. Знакомо звучит?

– Нет. О том, что Анатолий Сергеевич какой-то там грек, я впервые слышу. Так же, как и о наркотиках. Я тут ни при чем.

Бурмистров выразительно хмыкнул, а Гуров продолжил:

– С этим уже будет разбираться суд. Тем более что небезызвестный вам господин Дребушев уже прямо сейчас дает показания по данному вопросу. А наша с напарником задача: провести ваше задержание с последующей доставкой в управление. И… – Он выдержал небольшую театральную паузу. – Мы надеемся, что вы поможете нам с поимкой вашего тестя. Анатолий Чебатуркин, по нашим предположениям, был предупрежден о готовящемся рейде на «Пластик-Z» и успел скрыться. Помочь нам в ваших же интересах, Артур Валерьянович. Если Старый Грек залег на дно, а лично я склонен думать, что так оно и есть, то все обвинения в наркоторговле автоматически лягут на его первого заместителя. То есть на вас. Я доходчиво излагаю?

– Вполне. – Пластинин попытался ногой потянуть к себе смятую простыню, чтобы хоть частично прикрыть свою наготу, но не преуспел даже в этом. – И я бы помог, но… Понятия не имею, где он может прятаться.

– Подумайте еще раз, – понимающе покачав головой, предложил Лев и обернулся к Бурмистрову. Тот без слов понял старшего по званию товарища, достал из кармана мобильник, прошел немного вперед и сделал несколько снимков на телефон таким образом, чтобы в кадр полностью попал и закованный в наручники обнаженный Пластинин, и сидящая на кровати Полина.

– Эй! Какого черта?! – возмутилась она.

– Я думаю, Анатолию Сергеевичу будет интересно узнать, чем на досуге занят его зять, пока любимая дочка дожидается его в уютном семейном гнездышке, – пояснил Лев. – Хотите заключить пари, Артур Валерьянович? Я ставлю на то, что после того, как Старый Грек увидит эти фотографии, до суда вы не доживете. Хотя я могу и ошибаться. Возможно, он дождется вынесения вам обвинительного приговора, а уже потом…

– Это низко, – буркнул Пластинин. – Вы же – менты.

– Да. Но такие времена. Такие нравы. К тому же нам нужен Чебатуркин, и если это поможет ускорить процесс…

– Ладно-ладно, – поморщился зять Старого Грека. – Сотрите, на хрен, эти фотки. Я помогу.

– Поможете в чем?

– Я знаю, где он мог окопаться. Других вариантов просто нет.

– И где же?

– Вы сотрете фотки? Он ничего не узнает