обо мне и этой? – Пластинин кивнул в направлении Полины.

– Обещаю, – заверил его Гуров. – Снимки будут уничтожены сразу же, как только мы возьмем Чебатуркина. А ваша тайна умрет вместе со мной и старшим лейтенантом. Теперь слушаю.

– Дерьмо… – Пластинин вновь облизал губы. – А вы не скажете ему, что это я на него навел?

– Вы слишком много просите, Артур Валерьянович. В вашем-то положении… Но… Посмотрим, как карта ляжет. Может, и не скажем.

Бурмистров, заложив руки в карманы куртки, прошелся до окна, а возвращаясь, наткнулся взглядом на начатую шоколадку «Альпен Голд», лежавшую на правой прикроватной тумбочке. Пальцы сами потянулись к сладости. Старлей отломил от плитки добротный кусочек и живо отправил его в рот.

– Это мое! – Забыв обо всем, Полина бросилась через кровать спасать свое кровное имущество. Споткнулась о ноги Пластинина и упала на него сверху. Локоть угодил Артуру в промежность. Он взвыл от боли, но женщина, не замечая ничего вокруг, уже тянулась руками к шоколаду. – Совсем оборзел?! Я заснуть не могу без сладкого!

Бурмистров схватил оставшуюся часть плитки, и его челюсти заработали еще энергичнее прежнего.

– Конфисковано, дамочка! – выдал он с набитым ртом.

– А ну, отдай, сволочь!

Полина сумела-таки из положения лежа ухватить пальцами фольгу и потянула ее на себя. Толстые ноги в лосинах барабанили по волосатому животу Пластинина. Мужчина кричал и корчился от боли. Бурмистров быстро прожевал то, что уже находилось у него во рту, и тут же заглотил оставшийся шоколад. В руках Полины осталась только пустая обертка.

– Плюнь, гадина! – заверещала она. – А ну, плюнь! Я кому говорю! Это мое!

Бурмистров промычал в ответ что-то нечленораздельное.

– Не жуй! Не смей жевать! Плюнь, сволочь!

– Жора! – нахмурившись, окликнул молодого напарника Гуров. – Я не мешаю?

– Не-а… То есть… Никак нет, товарищ полковник! Я это… Я хотел сказать, извините… Как-то машинально вышло.

Полина уже сползла с кровати на пол и теперь карабкалась на Бурмистрова, подвывая и цепляясь за его брючный ремень.

– Отдай. – Слезы катились у нее из глаз. – Мое…

– Да заткнись ты! – грубо прикрикнул на нее Георгий с силой оторвал руки женщины от своего ремня. Полина распласталась возле его ног. – Я куплю тебе новую. Слышишь? Две куплю! По дороге в управление. Замолчи только. – Он виновато поднял глаза на Гурова: – Я правда куплю ей, товарищ полковник.

Лев сокрушенно покачал головой. Затем поднялся со стула, поставил его на прежнее место и, склонившись над закованным в наручники Пластининым, небрежным движением набросил на того простыню, прокомментировав при этом:

– Цирк какой-то. Где искать Старого Грека? Говори уже.

– «Венецианский купец». Это гостиница. – Голос Артура, мучимого тупой болью в паху, сделался еще глуше и сдавленнее. – Его гостиница. Ну, в смысле, Анатолий Сергеевич там хозяин. Об этом мало кто знает… Гостиница записана на его двоюродную сестру. Или троюродную, что ли… Но я знаю. Он всегда там хоронится, если вдруг жареным пахнет. Известная практика… «Президентский люкс» на последнем этаже. Но имейте в виду, его охраняют. И хорошо охраняют.

– Разберемся. – Гуров бросил ключи от наручников Бурмистрову, и тот ловко поймал их на лету. – Освободи его, Жора. Но только от каретки. Зачем тратить казенные браслеты, если имеются трофейные. Кстати, вам, уважаемая, тоже придется проехать с нами, – обратился он к Полине, которая, стоя на коленях, размазывала по круглым щекам слезы вперемешку с тушью. – Заодно старший лейтенант Бурмистров вернет вам должок. Посмотрим, как он держит свое слово.

Георгий освободил сначала одну руку Пластинина, затем обошел огромную кровать по периметру и вызволил из плена вторую. Артур сел и подтянул на себя простыню. Старлей поднял с пола ворох одежды и швырнул его задержанному. Гуров к этому моменту уже покинул спальню.

– Желаешь чего-нибудь выпить, красавица?

Худощавый, но, судя по выглядывающим из коротких рукавов синей рубашки бицепсам, крепкий бармен восточного типа чуть ли не нырнул своим длинным носом в вызывающее декольте Старовойтовой. На тонких губах появилась похотливая улыбка.

Она слегка отстранилась и развернулась на табурете вполоборота.

– Виски с колой.

– Есть великолепные коктейли. Так сказать, авторские. Не хотите попробовать?

– Нет. Я и так заказала коктейль. Виски с колой.

– Понял. Сейчас будет. Кстати, меня зовут Рафик.

Ольга улыбнулась ему и огляделась. Бар «Арманьяк» в это время суток был забит под завязку, буквально ни одного свободного места. В основном посетители кучковались компаниями по три-четыре человека, а представительниц слабого пола в «Арманьяке» можно было пересчитать по пальцам. Левиной среди них не наблюдалось.

Внимание Ольги практически сразу привлекли трое мужчин за ближайшим столиком, игравших в блек-джек, по-простому именуемый «очко». Лицом к стойке вольготно расположился маленький, чуть полноватый мужчина, редкие волосы которого, зачесанные на правую сторону, с трудом прикрывали огромную плешь. В желтых от никотина зубах перекатывалась толстая сигара. В отличие от головы пальцы коротышки покрывал густой волосяной покров. На правом мизинце красовался огромный золотой перстень с какой-то замысловатой символикой, разглядеть которую с такого расстояния не представлялось возможным. Зато Ольга практически сразу разгадала предназначение перстня. При очередной сдаче плешивый коротышка, посасывая успевшую потухнуть сигару, пару раз легонько коснулся своим вычурным украшением тыльной стороны карт. Он беззастенчиво «кропил» их прямо по ходу игры, а двое его оппонентов каким-то образом умудрялись не замечать происходящего.

– Ваш виски с колой, – поставил заказ на стойку бармен. – Добавить льда?

– Нет. Не нужно.

Старовойтова, не глядя, взяла бокал, продолжая наблюдать за тремя игроками, и сделала небольшой глоток. Поморщилась. Виски в «Арманьяке» было паршивым. И привкус кока-колы не спасал положения.

– Еще, – попросил сутуловатый мужчина, сидевший спиной к Ольге. Его двубортный пиджак заметно топорщился с левой стороны. Игрок был при оружии.

Третий участник блек-джека, в данный момент исполнявший роль сдающего, ловким движением длинных тонких пальцев «слистнул» верхнюю карту и бросил ее на стол. Ольга прищурилась. Лицо мужчины наполовину тонуло в полумраке, да и