И сольются в Триглаве силы Яви, Нави и Прави,

Помогая взойти душам тех, кто последовал Прави.

И откроются Миры Вышние, принимая их радостно!

Чернобог недовольно нахмурился, вновь отстаивая равновесие:

Да вплетет Мать Макошь нить сомнения,

Где сомненье — там есть право выбора.

А чтоб грех был распознан осознанно,

Пусть мерилом грехов станет Совесть!

И сиянье божественных братьев померкло, в сущность каждого вплетаясь нерушимой печатью. Обратив свой взор к небесам, Белобог воскликнул, завершая их соглашение:

И примите покорно Земли омовение,

Заплатили вы Лелей за грехопадение.

Одинокий Месяц пусть напомнит вам —

Не взойти с грехом к Отцу в Звездный Храм.

В тот же миг «Ковчег» Правителя достиг Лели, и она вспыхнула в ночном небе ярче солнца. Боги разжали объятия, отступая друг от друга. Свет и Тьма пришли к соглашению, утвердив новый порядок в развитии человечества. В один миг боги покинули тела смертных, и братья медведичи обессиленно рухнули наземь.

— Ярослав! — Всеведа бежала к любимому, не чувствуя земли под ногами. — Ярославушка!!!

Молодой медведич с трудом поднялся на ноги, непонимающе озираясь по сторонам. Всеведа повисла на его шее, крепко заключая его в объятия и нашептывая слова любви.

— Я видел дивный сон, — прошептал Ярослав, обнимая любимую. — Мы были Богами! Я и Малюта. Малюта?!

Ярослав обернулся, отыскивая взглядом старшего брата. Поднимаясь с земли, Малюта потряс головой, словно его мучило тяжкое похмелье. Ярослав разжал объятия Всеведы, бросившись к брату. Упав к его ногам, молодой медведич склонил голову в печали.

— Простишь ли ты меня, брат? Сам не ведал, что творил!

Малюта поднял его с колен, заключая брата в свои медвежьи объятия.

— Слава Богам! — весело выкрикнул он, повалив Ярослава наземь. — А то я и меч свой потерял! Эх, знал бы, что так дело обернется — не учил бы тебя ратному бою.

Катаясь по земле, братья хохотали, радуясь долгожданной встрече. Вдруг Малюта испуганно замер, глядя в ночное небо. Звездный дождь обрушился на Землю, жаля ее огненными иглами. Море всколыхнулось, принимая в свои глубины сотни пылающих осколков Лели. Жаркий пар с шипением взметнулся ввысь, укрыв небосвод черными непроглядными тучами. Морские глубины вспучились в возмущении, и огромные волны устремились к острову, готовые снести все на своем пути. Ярослав бросился к Всеведе, не зная, как защитить любимую от надвигающейся стихии. Гора Меру содрогнулась, расколовшись на части от ударов огненных осколков.

Малюта вскрикнул, устремив свой взгляд к вершине горы.

— Бажена!!!

Среди падающих с горы валунов вниз устремилась летающая ладья. У самой земли корабль замедлил падение, зависнув в воздухе. Изумленным глазам Малюты предстала его рыжеволосая невеста. Стоя на носу корабля, колдунья сверкнула взором, прокричав:

— Скорее в ладью полезайте! Море разбушевалось, сейчас волной смоет!

Подхватив Всеведу под руки, братья запрыгнули на борт корабля. Ладья стремительно взмыла ввысь, в последний миг ускользая от огромных морских волн, обрушившихся на остров. Великое Капище, тысячи лет дарующее мудрость человечеству, навеки скрылось в морских пучинах.

Малюта крепко обнял Беспуту, прижимая ее к груди.

— Прости, милая. Чуть не утратил тебя.

Девушка испуганно всхлипнула, лишь сейчас осознав все произошедшее с ними. Ладья на миг покачнулась, угрожающе накренившись. Спохватившись, Беспута вновь развела руки в стороны, выравнивая полет корабля. Взглянув на почивший в морской пучине Асгард, она прошептала.

— В древлянские леса полетим. Там нет ни гор, ни окиянов. Новый дом выстроим…

Так перестала существовать Дария.

Из года в год покрываясь толстыми льдами, она навеки сокрыла от человечества свои тайны. И никто не в силах пробиться к ним, ибо бережет Ледея людей от своего сына, укрыв его непроницаемым ледяным покрывалом.

— Беримир, сынок! Ты на соху-то не шибко налегай, а то посев не взойдет! — Сидя на завалинке, Малюта грелся в теплых лучах весеннего солнца. — Сила есть — ума не надо. Кто так пашет?! Зерно — оно как дите, его в борозду сажают, а не в яму закапывают. Не налегай, кому сказано!

Идущий за быком сын послушно ослабил нажим на соху, усмехнувшись в бороду. Отцу уж седьмой десяток миновал, а все одно глаз зоркий. Во всем-то он разбирается: как пахать, как меч ковать, как зверя взять. Одно слово — старейшина. Разрослась деревня медведичей уже до трех десятков дворов при его мудром правлении. Верно говорят: не с рода, а в род — весь в деда Белослава пошел.

Греясь на солнышке, Малюта улыбнулся, видя, как смиренно опустились могучие плечи старшего сына. Уж четвертый десяток ему пошел, а отца чтит, как и подобает послушному сыну. Когда Бажена родила, Малюта, не задумываясь, назвал их первенца Беримиром. В честь доброго старшины, семерых детей взрастившего. В память о добрых временах, когда на Земле было мирно и тепло, пока не наступило похолодание.

Малюта смахнул с ресницы накатившую слезу, ласково улыбнувшись ворвавшимся во двор внукам.

— Деда! Деда! Расскажешь нам еще про колдунов?

Внуки быстро окружили деда со всех сторон, требовательно заглядывая в его добрые голубые глаза. Деловито пригладив бороду, дед подхватил на руки меньшего из внуков, сажая его к себе на коленку.

— Про колдунов-то? А что про них сказывать, демоны они — слуги Чернобога. Бродили они по белу свету, все пакости люду простому чинили. Нечего про них говорить. Лучше я вам про чародеев доскажу, да про волхвов перуновых секрет открою.

Мальцы затихли, поудобней рассаживаясь вокруг деда. Слушать его байки было для них сущим удовольствием. Малюта почесал затылок, словно припоминая, на чем остановился в прошлый раз.

— Ага. Значит, как Правитель ведьмака одолел? — Детвора в унисон закивала головами, ожидая продолжения дедовой байки. — Ох, и долго ж они бились — от рассвета и до самого заката. И мечи у них были справные, ни одной зарубки на них не оставалось. Ведьмак напирал на Правителя, все на вершину мира хотел взобраться. Только не было в том поединке сильнейшего. Оба они стоили друг друга. И начал ведьмак ворожить, буйные ветра на помощь себе призывая. Увидел, значит, Правитель такое дело и решил умыкнуть злого демона из Яви. Чтоб другие люди от их битвы не потерпели. Запрыгнул он на своего жеребца о восьми ногах, а ведьмак за хвост коня ухватился. И взмыли они к небесам…

Раскрыв рты, дети внимали старику, пытаясь представить себе коня о восьми ногах.

— Деда, а где он такого коня взял? — спросил старший из внуков, хитро щурясь на солнце. — У нас в деревне таких нет. И в соседских деревнях таких не видали. Может, ноги сочли неверно?