– Значит, мы готовы? – сказал Полковник.

– Думаю, да, – ответил Карлос, сделав глубокий вдох. – Пора начинать отправлять вниз людей.

Полковник собрал отряд человек в тридцать и тихо заговорил:

– Значит так. Похоже, все идет по плану. Максимум – три человека в группе. Оружие прячем, сливаемся с толпой и, разделившись, входим через разные ворота. Если не знаете, где находится храм Леты, находите того, кто знает. Заходите в храм. Половина из вас нужна мне на балконе. Ожидайте сигнала Карлоса. – Он похлопал по пушке у Карлоса в руках и улыбнулся, показав зубы. – Вы его не пропустите.

Их люди начали спускаться к городу небольшими группками, всякий раз выжидая по несколько минут.

Из каньона выехал всадник, и несколько человек обнажили мечи. Факелов они зажигать не стали, и в темноте трудно было сказать, кто это, пока он не подъехал совсем близко.

– Это я, Хьюго, – прозвучал негромкий голос, и из мрака вынырнул Хьюго собственной персоной. Он спешился, и кто-то из отряда подхватил его коня под уздцы, чтобы отвести к остальным лошадям. – Они еще в двух часах отсюда, – сказал Хьюго. – И – только послушайте – Велес и вправду с ними.

Карлос и Полковник обменялись взглядами.

– Это осложняет дело, – сказал Полковник.

– Может, и нет, – отозвался Хьюго. – Алая Леди и Велес – оба они выглядели так себе. Алая Леди идет даже медленней, чем раньше. А Велесу настолько худо, что его везут на одной из этих их тележек.

– Так, значит, между ними и Кашаолом все-таки что-то произошло, – сказал Полковник.

– Отдал бы половину ба, чтобы на это посмотреть, – сказал Хьюго.

– Что ж, пора кончать с этим делом, – сказал Полковник. Глаза у него горели.

– Пора, – сказал Карлос. – Чертовски пора.

Карлос пересек короткий мост и оказался в храме Леты. Храм был выстроен на островке неподалеку от берега. Карлос нашел местечко в тени у главного входа. Отсюда ему было прекрасно видно крытую арками галерею, которая вела от храма ко второму мостику – единственному пути к бассейнам. Он знал наверняка, что они пройдут мимо него. Перед выходом он обернул орудие тряпьем, так, чтобы было похоже на скатку с одеялом. Сейчас он предельно аккуратно поставил скатку к стенке. Дело было даже не в том, что пушка была очень тяжелой. Внутри уже сидел заряд, сдобренный хорошей порцией черного пороха. Замок был кремниевым, поэтому спуск вряд ли мог сработать от сильного толчка, но Карлос предпочитал не испытывать судьбу.

Привалившись спиной к стене, Карлос достал сигарету, закурил и позволил себе ненадолго расслабиться. Его взгляд, блуждая, обежал внутренность храма. В центре огромной ротонды возвышалась статуя женщины с ребенком на руках. Ее голова была окутана вуалью, но все же можно было разобрать выражение лица – оно было полно решимости. По обеим сторонам статуи тихо журчали два источника, каскадами переливаясь по мраморным ступеням постамента. Плеск воды эхом отражался от стен, взмывая под самый купол.

Души самой разной наружности сидели и лежали грудами на ступенях под статуей. Десятки других бесцельно слонялись по залу, сидели группками на полу, на лестницах, на подоконниках, свешивались с балкона под куполом, с галереи второго этажа, блуждали во внешних двориках. Все новые души, входя, глядели на статую, задирали головы, чтобы увидеть поблекшую роспись на потолке, или выглядывали из окон, посмотреть на реку, струившую свои воды внизу. Потерянные души, давно уже сдавшиеся души: у кого-то не хватало руки, у кого-то – ноги или половины лица; шаркая, они бродили вокруг, и их плоть была серой, тронутой гниением и тленом. Большинство явно были пьяны темным напитком Леты; прижимая к груди бутыли и фляги, они, всхлипывая и перешептываясь, переходили с места на место, будто на поминальной службе.

Люди Карлоса продолжали прибывать; у многих были при себе бутылки. Они волочили ноги, шаркали, играя свою роль, сливаясь с толпой. Рассредоточившись, они заняли стратегические места – у окон, на балюстрадах. Тут и там из-под плащей у них выглядывали мечи и пистолеты, но Карлос вдруг понял, что это неважно – никто не обращал на них внимания. С тех пор, как они вошли в город, ему попался навстречу всего один патруль, и то это была пара скучающих часовых, несущих стражу в центре города.

Мимо прошаркало несколько душ. Спотыкаясь, они сошли вниз по ступеням, потом наружу, под арки галереи, ведущей к бассейнам. Карлос сменил позицию, так, чтобы ему был виден весь коридор. У него был всего один выстрел, и он не намеревался потратить его зря. Спустя секунду вошел Полковник; у него было копье. Он настоял, и в этот раз Карлос не стал спорить, поскольку ему начало казаться, что Полковник свою ценность уже исчерпал.

Полковник предварительно вымазал острие копья грязью, чтобы скрыть золотистый блеск. Подойдя к статуе, он опустился на колени; в своих грязных лохмотьях он был точь-в-точь еще один отчаявшийся пилигрим на пути к забвению.

Подошел Хьюго и, будто случайно, опустился на пол рядом с Карлосом.

– Мы все здесь, – прошептал он.

Карлос кивнул и нашел взглядом всех своих людей: двенадцать стволов у окон, остальные – вверху, на балконе. «Все равно, что по сельди в бочке стрелять», – подумалось ему, и тут он поймал на себе взгляд холодных, мертвых глаз Гэвина – тот тоже стоял на балконе. Карлос наклонился к Хьюго.

– Только не смотри. Там, на балконе – человек Полковника, Гэвин. Какая будет жалость, если в пылу боя случайная пуля снесет ему половину его тупой, уродливой башки. Правда?

– Истинная правда, – ответил Хьюго. – Тогда, наверное, эта пара пистолетов ему больше не понадобится. То есть, если у него головы не будет.

Карлос, задрав голову, опять поглядел на Гэвина и одарил его улыбкой.

Перевалив через гребень, Ана увидела внизу, в долине, призрачные очертания города, подсвеченные пламенем факелов. Света еле хватало, но было видно, что размерами город не уступал Стиге.

Мэри объявила привал, чтобы дать Алой Леди возможность нагнать их. Она пыталась уговорить сфинкса остановиться хотя бы на ночь, но Леди настояла на том, чтобы они продолжали идти. Велес настолько ослаб, что им пришлось расчистить ему место на одной из тележек, и теперь многие из них тащили на руках детишек, в том числе Чет.

Девочка у Аны на руках не спала, явно завороженная открывшимся видом: к городу по дороге, следовавшей изгибам реки, текла еще одна река, река огней. Движущаяся россыпь факелов уходила к горизонту, так далеко, что огни казались звездами на ночных небесах. И тут Ана заметила, что факелы двигались лишь в одну сторону – в город. Из города уходили очень немногие. Чет и Мэри стояли рядом с Аной и тоже наблюдали за движущимися огнями.

– И все они ищут забвения? – спросила Ана, хотя уже знала ответ, знала, что все это – такие же, как она, души, жаждущие положить конец своему безотрадному существованию.